Венец Бога Справедливости - Шихматова Елена (книги бесплатно .txt) 📗
Меж тем Амнэрис поведала своим спутницам и вторую цель своего путешествия: найти Душу Мира. Она, утверждала богиня, сейчас была в своем земном воплощении.
— Что она может? — почти презрительно бросила Азалия.
— Она — часть системы равновесия в мире! Возможно, ей удастся связать расстроенное пространство. По крайней мере, надо хотя бы попытаться!
— Но как?! — недоумевала Адэли. — Где мы найдем ее? Кто она сейчас?
— Этого я не могу знать, для этого нужен тот, кто может чувствовать через расстояние, если ему задать верные координаты.
— И кто же это? — чуть ли не в один голос спросили Азалия и Адэли.
— Я вам поражаюсь! На вас лишение своих прав так подействовало?
Мстительные черты лица Азалия особо обострились, так что казалось: она вот-вот кинется на Амнэрис, но хватило силы взгляда, в том числе и ответного.
— Любимый ребенок Великого Бога Справедливости? Да, он ведь прямой потомок Алкмеи.
— Рада, что ты догадалась, Азалия. Надо только успеть поговорить с ним до того, как он на радость Балскове попытается попасть в Каримэну. Вперед, мы не имеем права медлить!
Тысячи и тысячи детей Льва поднимались на защиту своей родины от посягательств ужасной темной богини, которой мало было тех бед, что она им уже причинила, мало ей было того разрушения, которым она окутала мир. Никто в Царстве Льва не сомневался, что за нынешним хаосом стоит именно Амнэрис. И каждый жаждал отомстить ей и поквитаться за союз богов, за мир на планете и за утраченную справедливость.
Через несколько дней после выступления войска Амнэрис до Ока Льва дошло известие, что ведет демонов Чертомира сам Горавн — вот и союзник, с которым Амнэрис готовила и приводила в действие свои планы.
Царство Льва, страна, суровая и величественная в своей строгости. Ее жители были почти людьми, но как более древний народ обладали большей продолжительностью жизнью, средней между людьми и драконами. В прошлом они постоянно искали причины для вооруженных конфликтов с соседней Риданой и Идэлией, они то и дело нападали на беззащитные диковатые людские племена. Но чаще их били по носу, как с помощью Богов, так и путем привлечения самостоятельных аргументов. С каждой попыткой дети льва становились смиреннее и более погруженными в с собственное градоустройство. В результате чего сформировался такой жизненный уклад, что даже риданские рабы не завидовали гражданам Царства Льва, где за малейшую провинность можно было в одночасье стать ничем. Признанного виноватым лишали всего, его унижали, что дало почву для развития страха, а также поиска обходных путей, пройти по которым в системе жесточайшего наблюдения и самоотверженного контроля, было очень трудно.
Страх проникал во все сферы жизни, от повседневных дел до проявлений культуры, в этой стране творили мало, но не потому что в ней рождалось мало талантов, просто развитие их и совершенствование не приветствовалось. Постоянно готовые к войне они тратили много сил и времени на обучение воинов, здесь военную подготовку проходили все, три года каждый юноша и каждая девушка проводили вне дома в казармах.
И все-таки привыкают ко всему, и даже в самом нелицеприятном месте жители любят свою Родину и защищают ее, если ей грозит опасность. Как грозила сейчас, в эпоху хаоса, так уже называли это время.
Сотни, тысячи воинов стягивались в отряды и шли к границам, сам Рашид возглавил передовую часть войск. Лошади, метательные установки, специально подобранные для них камни, обработанные горючей смесью, увеличенные арбалеты, передвижные башни на колесах, с которых вели обстрел противника с минимальными для себя потерями и с высоких позиций. Все это противопоставлялось войску и не менее более богатому арсеналу орудий Амнэрис, у которой в наличии были машины, созданные с помощью магии: большие пушки на колесах с системой одновременного выстрела нескольких специальных металлических шаров, начиненных заостренными камнями и гвоздями, здесь, скрепленные магией части пушки и детали внутреннего механизма, не разрушались, поскольку эта магия была направлена вовнутрь, а не противодействовала силе кристаллов. Мощные объемные машины, двигающиеся также с помощью работы механизма, созданного волшебниками, передвигались, наводя ужас и панику на примкнувших к войску простых жителей Идэлии, и должны были произвести не меньшее впечатление на ярых противников магии. Дети Льва, подчас, просто не знали о тех достижениях, которыми давно и свободно пользовались в Долине и Каримэне. И это был плюс на стороне войск Чертомира. Другие пушки стреляли одним зарядом, который разрывался в стане врагов, снося все на расстоянии ближайших метров тридцати по окружности. Эти же снаряды посылали сверху и драконы.
Рашиду докладывали об их перемещении, и каждое известие зажигало в нем очередную волну ненависти, желания сразиться и дать отпор, и в то же время страха. Король отчаянно пытался не верить этому, принимая импульсы страха за минутное замешательство, но в глубине души он понимал, насколько силы не равны и что у него мало шансов отстоять Царство Льва. Лев — их первый король, грозный и безжалостный завоеватель времен до становления богов, наверняка, проклял бы его и пустил по миру просить прощения у каждого встречного и у каждой собаки, у которых смелости больше, чем у него.
Посланники Амнэрис нагло исследовали его позиции, смеясь над попытками остановить их, да и могли ли это драконы назвать попытками? Что против них могли сделать стрелы, пусть и острые, выпущенные их увеличенных арбалетов, сильными воинами? Ничего, хотя поначалу Митиний, Индира и Маргарита сжигали эти стрелы в полете, потом драконы просто поднимались на большую высоту. Если бы они только спустились и поведали детям Льва о причине, что заставила воинов Чертомира гореть желанием стереть эту страну с лица Планеты, обе стороны, верно бы, удивились, и это незнание неуклонно вело к вооруженному столкновению.
32 глава. Придется идти одному
Син страшно нервничал, беженцы из Долины должны были скоро достичь Каримэны, а Горавн вместо того, что перенестись на границу, полностью погрузился в военную компанию, он торопил, вел войско вперед. По пути он надеялся завоевывать Идэлию, как это и планировалось: захватить Идэлию, Царство Льва, Западную страну эльфов для начала, но эльфийские поселения были мертвы, все, кто выжил, либо примкнул к войску Амнэрис, либо бежал на север. Вместо сражения Горавну оставались одни созерцания разрушений. И он гнал войско вперед, к Царству Льва, надеясь там получить то удовлетворение, которого его лишили здесь.
Балскове тщетно начинал с ним разговоры о возвращении, а Горавн настаивал на том, что не может уйти, ведь тогда войском не кому будет командовать. Нет, конечно, это можно препоручить жрецам, но только это уже не будет выглядеть как карательная война. И если Горавн вдруг покинет лагерь, то как такое расценят воины? Разве не зададутся они вопросом: почему Горавн вывел их на эту войну, а потом вдруг бросил? И вот тут Син проклял свое заступничество за Амнэрис, ведь будь она сейчас во главе войска, они бы беспрепятственно перенеслись на границу Каримэны, а она бы продолжала наступление. Балскове уже хотел отправиться за ней, но вовремя подумал, чем бы они объяснили такое странное возрождение магии? Могли возникнуть подозрения, что, скажем, Амнэрис устроила весь этот хаос, это она разделалась с Богом Справедливости, чтобы властвовать одной над всеми, она даже Горавна выставила своим военачальником, а сама осталась ждать добытой для нее победы. Захочет ли войско сражаться за это?
— Скажем им, что так они добьются денег и власти, а если пойдут против нас, то их ждет та же участь, что и жителей тех поселений, где мы проходили! — настаивал Син, только что, не стуча ногами от злости и негодования.
А Горавн всё не соглашался, упорно стоя на своем, он должен быть здесь, командовать войсками, теперь о смене ролями с Амнэрис не могло идти речи. И он уже начал посмеиваться над Балскове, который боялся идти один. Балскове там, а он здесь, ему, Горавну, меньше всего хотелось быть при ком-то, но ему хотелось самому властвовать и быть полноправным союзником. И Балскове тоже понимал это, понимал всю гордость Горавна. В конце концов, он решил, что Горавн занимается не более, чем самообманом. Что ему даст это предводительство? Ничего, ведь кристаллы у Балскове, и хотя сейчас он делал для него кристаллические перчатки, ему ничего не стоило оставить это добро Горавну, который рвется понять сам их действие. "Хочешь взять инициативу в свои руки? Попробуй!"
