Кому в раю жить хорошо... - Вихарева Анастасия (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
— А солому на кой настелил вокруг избы? Не веришь мне? — усмехнулся Дьявол.
Но Борзеич не обратил на слова Дьявола ровным счетом никакого внимания.
— Ты, Маня, сбереги себя, охрани от всего, что могло бы тебя остановить. Там, куда ты идешь, неугасимый огонь открывает врата Бездны.
— А ты-то откуда знаешь? — Дьявол сделал слегка удивленное лицо, с сомнением покачав головой.
— Ворона на хвосте принесла! — ответил Борзеевич, и вынул из-за пазухи книгу.
Манька с любопытством полистала ее. От сердца отлегло: герой назад вернулся живым и невредимым. И душу вернул, правда, наполовину, ибо в подземном царстве ее завербовали и наложили проклятие. Но пролистать до конца не успела: Дьявол взял книгу из ее рук и сунул обратно Борзеевичу.
— Итак, повторим, — потребовал он учительским тоном, не терпящем возражений, когда они шагали к Храму. — Первая заповедь в Аду!
— Возлюби Бога Ада, превыше всех! — поспешно ответила Манька, выученный как по нотам урок. — Не сотвори кумира, тельца, идола и икону, никакого изображения их ни на небе, ни на земле, ни под землей! Интересно, а как правильно любить Бога? Мне казалось, все Бога любят, только каждый понимает его по-своему.
— Последнее, наверное, было лишним, — с сомнением произнес Дьявол, — Богом надо быть в целом, а ты годна разве что выбросить тебя вон. Когда молятся Богу, а поговорить с Богом не хотят. И когда понять не хотят, какой Бог, придумывают и не думают, что Он может сам за себя ответить. Когда начинают в нем человека искать.
— Дьявол, — не выдержала Манька. — Ты у людей Олицетворение Зла. Я-то понимаю, что ты Бог. Но других людей каленым железом не заставишь думать по-другому. Ты видишь перспективу, заглядывая далеко вперед, когда человек предстанет перед тобой, и будет держать ответ. А человек думает о настоящем. И чаще всего, думая о настоящем, он просит о неправедном. И, вместо помощи, ты удивляешь его своей несговорчивостью. Я уж поняла теперь! Я попросила от тебя помощи, а ты мне что? Забей, Манька, от вампира мне одна польза, а от тебя головная боль! И получается, что проще помолить того, кто царит над землей человека. Я бы тоже… помолилась, да молитвы не помогают. У людей Царь то в одну сторону смотрит, то в другую. И у оборотней. А у проклятого и вампира только в сторону вампира. Это подвиг, что люди так долго учились у тебя. Но они уже давно не учатся, и все, что помнят, это то, что сознание обладает бессмертием. Я-то понимаю, но другим не понять твоих проклятий. Как понять, если бессмертие и проклятие, когда сознание становится смертным, понятия несовместимые?!
— Манька, я полностью тебя подержал бы, — сказал Борзеевич, — если бы не исторический факт: Отче Дьявол очень быстро устраивает в думе человека переворот и немногие после его откровений остаются слепы. День сменяет Ночь, а Ночь сменяет День. Я помню времена, когда у человека был День, и помню, как наступила Ночь. Пламя костров вздымалось к самому небу, и вопли последних людей тонули в хоре улюлюкающей толпы. Мертвые не слышали их. Все, о чем они могли думать, это похоть и кусок хлеба на следующий день. Боль в каждом была настолько сильной, что сама мысль, что земля не стоит на трех китах и небо над головой не твердое, ужасала человека.
Какой морок затмил разум человека на тысячи лет?
Миллионы людей внезапно перестали интересоваться культурой, наукой, историей, забыли все, чему их учил Господь Бог. Пусть они думают о своем бессмертии, молятся на костях и прикладываются к мощам, оскверняясь мертвечиной. И прав Дьявол, убивая падаль. Что тебе до них? Радуйся, что Олицетворение Зла открывает тебе Врата Ада, чтобы злобная тварь ушла с твоей земли. Останешься ты живой или мертвой, разве это имеет значение? Ты знаешь, что ты не бессмертна. Но тебе выпал шанс, когда голос твоего сознания может быть услышан.
Это не подвиг, это мужественный поступок во имя себя любимой.
— Вот послушай, о чем говорит мудрый Мастер Гроб. Он знает людей не как я, он знает как ты, но довольно долго. Лучше подумай, почему я могу звездануться, как Бог, а ты, имея частицу божественного «Я» не можешь! То-то и оно! — фыркнул Дьявол. — Если вернешься из Ада, может и тебя клочок земли начнет узнавать. А теперь ответь, хочешь ли ты стать жертвой Небытия?
— Не знаю, — Манька обижено поджала губы.
— С такими мыслями, Маня, в Аду станешь головней. Верить надо в себя! — возмутился Дьявол.
— Не хочу! — нехотя призналась Манька. — Небытие не было и никогда не будет таким местом, откуда можно вернуться. Это смерть вторая, — заучено пробубнила она, и подняла мученический взгляд к небу. — Я только про предопределение не поняла! Как такое может быть, что Небытие предопределение дает, если ты, как ответственное лицо, меняешь одну материальную единицу объема и содержания на другую? Если Небытия как такового не существует. Сам же сказал, что его даже пустым местом назвать нельзя…
— Ну… Я ж не могу всю ответственность принимать на себя! — пожал плечами Дьявол. — Бездна ущемила меня и я теперь не такой, как был раньше. И это ущемление снимает с меня часть ответственности за то, что происходит с землею и со мной в частности. Мне все время приходиться собственные планы корректировать на погрешность Небытия.
— Но предопределение было не сейчас, оно осталось в прошлом. При чем тут предопределение, когда приходит некто славить вампира, да так, что никто понять не может, что пришел вампир. Как это связать с предопределением?
— Манька, а разве трудно понять, что когда Бог о себе говорит, это одно, а когда человек, это другое? Бездна предопределила два возможных варианта для вас: остаться со мной, или уйти в Небытие. Я не проклинал и никогда не прокляну землю, которая родит тернии и волчицы, но я с удовольствием прокляну человека, который не может сделать ее достоянием, позволив терниям и волчицам плодиться и размножаться.
Бремя от меня, когда я покинул человека, а он продолжает думать, что он что-то из себя представляет. Все, жизнь закончилась, он доживает последние дни. Я самое совершенное существо во вселенной, и то, что я даю, это не бремя, это право быть впереди вселенной. У меня нет такого бремени, который я мог бы на чужие плечи взвалить. Бремя возлагают на меня люди, когда моя земля вопиет ко мне, и я пью ее боль. Перед тем, как положить ее прахом в землю, откуда ее взяли, я лечу ее.
А иго Спасителей — иго Спасителей. У вампира бремя есть — он сам.
И цивилизация не может вспомнить, как поднималась, как умирала, как попал человек в рабство, и как вышел… Ну, вышел, это громко сказано, но получил шанс. Люди умирали, чтобы поднять ее снова, и кричали, чтобы быть услышанными через убогий голос плотника и его родственников, которым не было дела до убитых ими.
Думаешь, в другое время не было таких умников, проповедующих о себе? Всегда были. Но люди не искали человека. И вот наступило время, когда они выбрали другой путь. Разве это не предопределение Небытия? Разве не символично? Будь у Небытия хоть капля сознающей материи, разве бы оно не стремилось к тому, что бы принять в себе все, что враждебно мне и моей земле?
— Будь у Небытия земля, вряд ли! Зачем, если Оно могло бы создавать себя в сколько угодно проекциях меньшего размера?
— Тогда к Небытию приехал бы конец. Небытие — это монстр, которого нельзя насытить. Это такое состояние Ничего, что если в него ткнуть чем-нибудь, то оно переходит в состояние меня. Оно низвергло меня в землю и шагу не дает ступить, чтобы не быть им схваченным. Или не быть схваченным мной, — Дьявол улыбнулся. — Я все думаю, а как я на свет появился? Небытие меня родило, или я был какой-нибудь почкой непророщенной?!
— Но как люди могут изменить предопределение, которое уже свершилось по воле рокового стечения обстоятельств задолго до их рождения? Мессия пришел, положил конец знаниям и утвердил веру в Себя Самого. Миллионы людей поняли, как выгодно поднимать Его, чтобы стать над теми, кто положил себя к ногам Мессии. И вот маленький человечишка, один на миллиард, устал от вранья, устал от веры, хочет стать чем-то большим, но не так, как другие. Он хочет знать Истину. Не верить, а знать наверняка. Пощупать ее, поднять Закон, как щит. И что? Выйдет у него что-то?
