Колдуны и герои (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
– Особенно если ты сочтешь лживым любой ответ, который тебе не понравится.
– У меня гибкая система взглядов, – сказал Ланс. – Я готов признать, что я неправ, если мне предоставят неопровержимые доказательства.
– Сейчас такие доказательства есть только на юге.
– Значит, на юг, – заключил Ланс. – Составишь мне компанию, Джеймс?
– Если ты позволишь мне сойти на берег в первом же порту.
– Забавно, – сказал Ланс. – Ты – член Ложи, которая борется со злом. Джемаль ад-Саббах – воплощенное зло. Но бороться с ним ты почему-то отказываешься.
– Это возвращает нас к вопросу о пределе возможностей, – сказал маркиз Тилсберри. – Я знаю свои пределы.
– Люди способны удивлять, – сказал Ланс. – Иногда даже самих себя.
Плачущий покачал головой.
– Когда Ложа открыто выступит против Льва Пустыни, я займу свое место в строю, – сказал он. – Но пока конфликт не достиг решающей стадии, и у меня есть выбор между скорой бесславной смертью или несколькими годами бесславной жизни, я выбираю жизнь. И тебе того же советую, сэр Ланселот.
– Сразу видно, что в вашем мире никогда не слышали о самураях, – заметил Ланс. – Из двух путей, лежащих перед ним, самурай всегда выбирает путь, ведущий к смерти.
– И где сейчас эти самураи?
– Там же, где и норды. В легендах.
– В легендах полно мертвецов, – согласился Плачущий. – Возможно, из них и можно извлечь какой-то полезный урок, но если смерть является обязательным условием для попадания в легенду, то я туда не стремлюсь.
– Люди редко стремятся в легенды, – сказал Ланс. – Но иногда легенды сами за ними приходят, и тогда от человеческих желаний уже ничего не зависит.
– Тогда тебе должно быть понятно мое желание держаться от всего этого подальше, – сказал Плачущий.
– Ты – обычный человек, хоть и волшебник, – сказал Ланс. – Обычные люди решаются на подвиг только тогда, когда иного выбора у них уже нет. И это хорошо, иначе в мире было бы слишком много подвигов и слишком мало обычных людей.
– А ты, видимо, герой, которыми полнятся легенды и заброшенные кладбища, – сказал Плачущий. – Герои полезны, но плох тот мир, который нуждается в героях постоянно.
Глава шестая. Благодарность королей.
– Постой.
Менестрель обернулся, но никого не увидел.
– Посмотри ниже.
– О, прости. Я тебя не заметил.
– Ерунда, – сказал Ринальдо. – Со мной это часто бывает.
– И чего ты хочешь, маленький человечек? Я устал, а мне еще надо найти место, чтобы переночевать.
– Чего же ты не остался в трактире?
– Мне не понравился взгляд трактирщика, – признался менестрель. – Последний раз трактирщик смотрел на меня перед тем, как обобрал до нитки и выкинул на улицу даже без гитары.
– Я живу в замке Нарда, – сказал Ринальдо. – У нас много свободных комнат.
– От замков я тоже предпочитаю держаться подальше, – сказал менестрель.
– Как же ты сводишь концы с концами при твоем-то занятии?
– Я не против того, чтобы петь в замках, – сказал менестрель. – Но ночевать в замке… Бррр, с этим у меня тоже связаны не самые приятные воспоминания.
– Может, пришло время задуматься о смене профессии? – поинтересовался Ринальдо. – Я имею в виду, когда ты бродишь по дорогам и поешь свои песенки, тебя подстерегает множество опасностей, как бы ты ни был осторожен.
– Тем не менее, я стараюсь минимизировать риски.
– И где же ты спишь по ночам?
– В каком-нибудь крестьянском доме, чей хозяин покажется мне достаточно миролюбивым.
– А еще лучше, чтобы там и вовсе не было хозяина, – подхватил Ринальдо. – Веселые крестьянские вдовушки не дадут заскучать ночью, не так ли?
– Эта реплика выдает в тебе городского жителя, – сказал менестрель. – Чего ты от меня хочешь, маленький человечек?
– Называй меня карликом, – попросил Ринальдо. – Или «низкорослым малым» из твоей предпоследней песни. Тем самым, что рифмуется с «героем усталым».
– Не самая удачная моя рифма.
– Может быть, – согласился Ринальдо. – Но мне интересно, поют ли такие песни в столице? Пусть и с более удачными рифмами?
– Я уже полгода не был в столице.
– Сочувствую, – сказал Ринальдо. – Но я спрашивал не об этом. Все знают, что бродячие певцы обмениваются информацией друг с другом. События происходят в разных частях страны, и невозможно всем менестрелям присутствовать на каждом из них, тем не менее новые песни на злобу дня все-таки появляются с совсем небольшой задержкой во времени. И это я не говорю уже об информации более практического характера, вроде той, стоит ли петь определенные песни в определенных провинциях или в присутствии определенных людей. И я уверен, что даже если бы ты не был в столице уже десять лет, ты все равно бы точно знал, какие песни там можно петь, а какие нет.
– Ну и что?
– Так я повторяю свой вопрос, – сказал Ринальдо. – Поют ли в столице песни, похожие на ту, которую ты исполнил предпоследней?
– Видимо, у карликов и ум короткий, – сказал менестрель.
– Иными словами, не поют.
– По крайней мере, с тех пор, как двоим уличным певцам вырвали языки, – сказал менестрель.
– А это все почему? Потому что вы, ребята, неудачно подбираете рифмы, – провозгласил Ринальдо. – «Низкорослый малый» и «герой усталый» – это еще пустяки по сравнению с «король со грудью впалой». За такое не языки рвать, за такое головы рубить надо.
– Мне очень интересно твое мнение по поводу стихосложения, но я тороплюсь, – сказал менестрель, поправляя на плече ремень от гитары.
– Кто понял жизнь, тот не спешит, – сказал Ринальдо. – Мы можем степенно прогуляться до замка Нарда, и ты получишь не только кров, но и горячий ужин. И, чем черт не шутит, может быть, какая-нибудь из смазливеньких служанок одарит тебя своим вниманием. И не только вниманием, если ты понимаешь, о чем я.
– Замок Нарда…- задумчиво произнес менестрель. – Я уверен, что слышал это название раньше, и совсем недавно, но не могу вспомнить, с чем оно связано.
– С твоей предпоследней песней, – ухмыльнулся Ринальдо. – Замок теперь принадлежит «герою усталому». И я уверен, что ему понравится твое пение. Он тебе даже заплатит.
Менестрель явно чувствовал себя не в своей тарелке. На его лице застыло испуганное выражение. Стараясь избегать взглядом Ланса, и наткнувшись Плачущего, с мрачным видом вертящего в руках пустой бокал, менестрель решил, что узор на потолке заслуживает более пристального внимания, так что он заканчивал свою песню, картинно задрав голову.
Баллада была длинной, а менестрелю хотелось закончить ее поскорее и последние три куплета он пропел почти скороговоркой.
– Потрясающе, – вынес свой вердикт Ланс.
– Я знал, что тебе понравится, – хмыкнул Ринальдо. – На меня эта песня произвела такое впечатление, что я аж протрезвел.
И, стараясь исправить это досадное упущение, карлик налил себе еще вина.
– Не понимаю, чему вы удивляетесь, – сказал Плачущий. – Король, в самом начале своего правления развязавший междоусобную войну, не будет пользоваться большой популярностью у простого народа, потому и появляются такие песни. Если бы сэр Ланселот не дал им повода позубоскалить, практически в одиночку выиграв эту войну, они нашли бы другой повод, только и всего.
– Это очень ценное наблюдение, Плакса, – сказал Ринальдо. – Но так уж случилось, что в этой песне фигурирует сам Ланселот. Ну, и я вдобавок.
– Может быть, тебе не стоит называть меня так при посторонних? – буркнул Плачущий, бросая взгляд в сторону менестреля, который после окончания песни стоял с совершенно потерянным видом. Потолок уже получил свою долю внимания, и теперь менестрель тщательно рассматривал пол.
– Да он все равно тебя узнал, – беспечно сказал Ринальдо. – Мой тебе совет, Плакса, если хочешь остаться неузнанным, не стоит носить одежду с фамильным гербом.
– Я не знал, что ты притащишь к нам на ужин гостей.
