Мусаси - Ёсикава Эйдзи (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
– Но… но… – Из глаз Иори брызнули слезы. – Пожалуйста, скажи, куда он ушел?
– Он мне не докладывал. А тебя он бросил, потому что ты непутевый.
Иори выскочил на улицу, беспомощно оглядываясь по сторонам. Почесывая гребнем редкие волосы, хозяйка закатилась хриплым смехом.
– Не суетись, – крикнула она Иори. – Я пошутила. Твой учитель живет напротив у полировщика мечей.
Иори запустил в нее соломенным конским башмаком. С виноватым видом Иори появился в комнате Мусаси, сел в официальную позу и еле слышно произнес:
– Я вернулся.
Он уже заметил сумрачное настроение, царившее в доме, оглядел комнату учителя, заваленную стружкой.
– Я пришел, – повторил Иори чуть громче.
– Кто это? – пробормотал Мусаси, открывая глаза. – Иори.
Мусаси резко сел. Он обрадовался в душе, увидев мальчика, но чувств не выразил.
– А, это ты, – коротко бросил он.
– Простите, что задержался.
Ответа не последовало.
– Простите меня, учитель!
На этот раз извинения сопровождались поклоном, но Мусаси промолчал.
Мусаси встал, затянул пояс и приказал:
– Открой окно и прибери в комнате.
Он вышел, прежде чем Иори успел произнести: «Слушаюсь!» Мусаси спустился вниз и справился о состоянии раненого.
– Спал крепко, – ответил Коскэ.
– Я позавтракаю и сменю тебя. Ты устал, – предложил Мусаси, но Коскэ отказался.
– У меня к тебе просьба, – обратился он к Мусаси. – Надо сообщить в школу Обаты о происшествии, но мне некого послать.
Мусаси пообещал, что отправит Иори или сходит сам. Когда он поднялся к себе, в комнате было чисто.
– Иори, ответ принес?
– Вот он, – бодро ответил Иори, радуясь, что его не ругали. Он извлек конверт из-за пазухи.
– Дай сюда.
Иори на коленях приблизился к учителю и протянул письмо. Сукэкуро писал:
«Господин Мунэнори является наставником сёгуна, поэтому он не может с вами встретиться. Если вы посетите нас по другому поводу, то, вероятно, наш господин сможет повидать вас в додзё. Если вы непременно хотите испытать стиль Ягю, то вам следовало бы встретиться с Ягю Хёго. К сожалению, он отбыл в Ямато по причине болезни господина Сэкисюсая. Разумнее поэтому отложить ваш визит к нам. О деталях договоримся позднее».
Мусаси улыбнулся. Иори, почувствовав, что гроза миновала, непринужденно вытянул ноги и проговорил:
– Их дом совсем не в Кобикитё, а в Хигакубо. Усадьба богатая. Кимура Сукэкуро угощал меня такой едой…
– Иори! – строго прервал его Мусаси, недовольный фамильярностью мальчика.
Мальчик быстро подобрал под себя ноги и ответил.
– Да, господин!
– Три дня слишком большой срок, если ты и заблудился. Что с тобой стряслось?
– Меня заколдовали лисы.
– Лисы?
– Да, господин, лисы.
– Как же ты, деревенский парень, позволил им заколдовать себя?
– Сам не знаю. Совсем не помню, что со мной было.
– Странно.
– Да, господин, я и сам удивляюсь. В Эдо, наверное, лисы коварнее деревенских.
– Согласен, но, по-моему, дело не в одних лисах.
– Лиса выскочила на меня, чтобы заколдовать, я отрубил ей хвост, вот она меня и наказала, – затараторил Иори.
– Тебя наказала не лиса, а твое чувство вины. Посиди и подумай над моими словами. Когда я вернусь, расскажешь мне, что ты придумал.
– Слушаюсь. Вы уходите?
– Надо зайти в одно место по соседству с храмом Хиракава в Кодзимати.
– До вечера вернетесь?
– Если не встречу лису.
Мусаси ушел, оставив Иори размышлять о чувстве вины. Небо было затянуто плотными облаками, которые в сезон дождей удручают глаз.
Покинутый пророк
Пение цикад наполняло рощу вокруг храма Хиракава Тэндзин. Ухала сова. Мусаси подошел к дому Обаты и громко поздоровался, но ему ответило эхо. Вскоре послышались шаги, и из дома вышел самурай с двумя мечами, по виду персона более значительная, чем страж или привратник.
– Кто вы? – спросил самурай, не утруждая себя поклоном.
– Я – Миямото Мусаси. Если не ошибаюсь, это школа военных наук Обаты Кагэнори?
– Да, – лаконично отозвался самурай.
Он, видимо, ожидал, что посетитель пустится в нудный рассказ о том, как жаждет совершенствовать свои знания военного дела.
– Один из ваших учеников ранен, – сказал Мусаси. – Сейчас он на попечения полировщика мечей Дзусино Коскэ, который, должно быть, известен вам. Я пришел по просьбе Коскэ.
– Не иначе как Синдзо! – воскликнул самурай, с трудом подавляя волнение. – Извините меня, я – Ёгоро, единственный сын Кагэнори. Спасибо за известие. Жизнь Синдзо в опасности?
– Утром ему стало получше, но ему пока нельзя двигаться.
– Передайте мою благодарность Коскэ.
– Непременно.
– Отец долгое время болеет, поэтому вместо него занятия вел Синдзо, но прошлой осенью он куда-то исчез. Прошу прощения, что не могу оказать вам должный прием, поскольку в доме никого нет.
– Не беспокойтесь. Скажите, пожалуйста, не находится ли школа во враждебных отношениях с неким Сасаки Кодзиро?
– Да, вражда началась в мое отсутствие, так что я не знаю всех подробностей. Кажется, Кодзиро оскорбил отца, вызвав негодование учеников. Они хотели проучить Кодзиро, но он убил некоторых из них. По-моему, Синдзо дал себе клятву отомстить Кодзиро.
– Теперь кое-что прояснилось. Простите, но хочу дать вам совет. Не вздумайте сражаться с Кодзиро. Его нельзя победить с помощью обычной фехтовальной техники, а в тактике он еще виртуознее. Как боец, оратор и тактик он не имеет себе равных среди здравствующих знатоков военного искусства.
Глаза Ёгоро вспыхнули гневом, что заставило Мусаси еще раз повторить свое предупреждение.
– У вас будет случай продемонстрировать свою гордость, но не стоит рисковать головой из-за пустяка. Не пытайтесь отомстить за поражение Синдзо. Вас постигнет та же участь. Не совершайте глупость.
Мусаси ушел. Ёгоро стоял, опершись о стену, со скрещенными на груди руками.
– Подумать только, вот и Синдзо, – проговорил он дрожащим голосом. Ёгоро вспомнил письмо, оставленное Синдзо, в котором тот сообщал, что отправляется отомстить Кодзиро. Если Кодзиро преуспеет в бою, то Ёгоро больше не увидит еще одного из учеников отца.
Синдзо жив, но его поражение не стало менее унизительным. Школа прекратила занятия, и молва склонилась к тому, что додзё Обаты – сборище трусов или, на худой конец, кучка теоретиков, не имеющих понятия о практике войны. Часть учеников покинула школу. Остальные перешли в конкурирующую школу, где изучали стиль Наганумы, поскольку Кагэнори постоянно болел, и стиль Косю вышел из моды.
Ёгоро решил не говорить отцу про Синдзо. Сейчас оставалось только ухаживать за отцом без надежды на его выздоровление, как считали лекари.
– Ёгоро, где ты?
Ёгоро удивлялся, что голос едва живого отца, когда тот звал сына, звучал молодо и бодро. Ёгоро вбежал в комнату и опустился на колени около постели отца.
– Звал?
Кагэнори сидел, привалившись к раме раздвинутого сёдзи, как он частенько делал, когда его донимали боли в спине.
– Кто тот самурай, который только что вышел из наших ворот?
– Просто посыльный, – нерешительно ответил Ёгоро.
– Откуда?
– Самурай пришел сообщить, что с Синдзо произошел несчастный случай. Имя этого самурая – Миямото Мусаси.
– Он родом из Эдо?
– Я слышал, что он из Мимасаки. Он ронин. Ты его прежде встречал?
– Нет, – ответил Кагэнори. – В нем есть что-то необычное. Я перевидел множество людей за свою жизнь, на поле боя и в обычной обстановке, но лишь немногих назвал бы истинными самураями. Мне нравится этот человек, Мусаси. Хочу с ним поговорить. Позови его.
– Слушаюсь, – послушно ответил Ёгоро и затем недоуменно спросил: – Что в нем необычного? Ты видел его лишь издали.
– Тебе не понять. А когда уразумеешь, будешь таким же стариком, как я.