Тысяча Имен - Векслер Джанго (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
— Умный! Это хуже всего. Упаси нас бог от умных полковников! — Вал помотал головой. — Ты давно разговаривал с Мором?
— Давно.
— Ему все это не нравится.
— Могу представить.
Капитан Морвен Каанос отличался раздражительностью и в лучшие времена, а уж нынешние времена никак нельзя было назвать лучшими. Общеизвестна была и его нелюбовь ко всему, что имеет хоть какое–то отношение к аристократии. Они с Валом постоянно цапались по этому поводу, а причиной тому было лишь то, что Вал приходился дальним родственником какому–то там пэру. Янус же — самый настоящий граф, и одной необходимости подчиняться его приказам было достаточно, чтобы командир третьего батальона лез на стенку от злости.
— И не ему одному, — тихо проговорил Вал. — Маркус, мне довелось много чего услышать.
Маркус без единого слова протянул ему бутылку. Вал оценивающе оглядел ее, вздохнул и снова наполнил обе чашки. И с подозрением заглянул в свою.
— Что это там зеленое? — осведомился он.
— Травы, — не моргнув глазом ответил Маркус. — Что же тебе довелось услышать?
— Весьма здравые рассуждения, — ответил Вал. — Именно это меня и беспокоит. Говорят о том, что нас следовало бы вывезти из Форта Доблести. Что нам противостоит тридцать тысяч визжащих дикарей, готовых зажарить и сожрать всякого, чья кожа светлей их собственной, и что если им так нужен Хандар — пускай забирают эту треклятую дыру ко всем чертям. Что стоило бы по–быстрому перебраться в тыл, потому что какой смысл геройски помирать только ради того, чтобы какой–то там полковник мог поиграть в солдатики. И если все кончится тем, что мы побежим наперегонки к лодкам, так почему бы с этого не начать?
Маркус нахмурился, поглядел на свою чашку и аккуратно отставил ее прочь.
— Ты думаешь, это серьезно?
Солдаты Колониального полка любили поворчать — можно сказать, что в полку это было любимое развлечение, — но…
— Пока что нет, — ответил Вал. — Но до города, даже в таком темпе, несколько дней пути. Новобранцы пока что держатся бойко, но я не знаю, насколько их хватит. Они чудовищно неопытны. Тебе известно, что большинство из них не закончило учебный курс? Некоторые так и вовсе не проходили обучения. Я разговаривал сегодня с целой ротой солдат, которая, по их словам, отправилась в порт на погрузку прямиком с призывного пункта.
Это сообщение тоже обеспокоило Маркуса, отчасти потому, что напомнило, как мало времени он проводил с солдатами собственного батальона. Янус, судя по всему, вознамерился превратить его в своего адъютанта и практически не отпускал от себя.
— Они освоятся, — произнес он. — Хандар закаляет людей. Меня он, во всяком случае, закалил.
— Дело в другом, — возразил Вал. — Много ли проку им будет от закалки, если они не умеют обращаться с мушкетами и не знают, что такое построение?
Маркус вздохнул:
— От меня–то ты чего хочешь?
Вал явно опешил:
— Как это — чего? Поговори с ним.
— С ним? — До Маркуса не сразу дошло, о чем речь. — Ты имеешь в виду — с полковником?
— Он общается с тобой больше, чем с кем бы то ни было в полку, — сказал Вал. — Меня он, по–моему, вовсе не заметил. Так что, кроме тебя, некому рассказать полковнику, в чем мы сейчас нуждаемся. Не знаю, отчего такая дьявольская спешка, но нам совершенно необходимо прервать поход и устроить учения для новобранцев. Даже пары дней хватит, чтобы обучить их хоть чему–нибудь.
— Легко сказать — поговори, — проворчал Маркус. — Я вот не уверен, что он даже станет меня слушать.
— Если не станет, то все мы окажемся по горло в дерьме. Половина обоза до сих пор не догнала колонну, а уж этот тракт — сплошное издевательство. Еще парочка дней, подобных этому, — и нам придется сократить рацион, вот тогда–то ты и узнаешь, что такое недовольные солдаты.
Вернулся Фиц с двумя мисками популярного варева, в которое бросали все, что подвернется под руку, и любовно называли «армейской похлебкой». Маркус заглянул в миску ненавидящим взглядом, но Вал принял у лейтенанта предложенную ложку и энергично зачерпнул суп.
— Я попробую, — сказал Маркус. — Это все, что я могу обещать.
Вал пожал плечами, не удостоив его ни единым словом, — капитан Солвен был слишком занят едой.
Стоя перед палаткой Януса и глядя, как во всем лагере полыхают костры и факелы, как багровые отсветы заката сменяются подступающей темнотой, Маркус вдруг понял, что не знает, с чего начать.
Армейский этикет, безусловно, не предусматривал подобной ситуации. Капитану не полагалось давать полковнику непрошеные советы, не говоря уж о том, чтобы озвучивать предостережения или выдвигать требования. Капитан мог высказать свое мнение, когда его попросили об этом, но генеральные директивы шли от вышестоящих к нижестоящим, сверху вниз. Такова, в конце концов, сама суть субординации. Считается, что полковник знает, что делает.
Все облегчение, которое Маркус испытал, после того как Янус принял командование полком, сейчас бесследно исчезло. Капитан стоял с поднятой рукой, так и не удосужившись постучать по стойке палатки, стоял и нервничал.
Как проделал бы это Фиц? Лейтенант никогда открыто не возражал капитану, однако у него были свои способы дать понять, что Маркус, по его мнению, совершает ошибку. Взгляд искоса, покашливание, стандартное «Так точно, сэр!», произнесенное нужным тоном, — все это неизменно выражало мнение лейтенанта так же ясно, как если бы Фиц прокричал его во все горло. Вот только, к сожалению, Маркус не был Фицем, не обладал его отточенными манерами. Или, если уж на то пошло, и половиной его мозгов, как полагал сам капитан. Кроме того, они с Янусом знают друг друга всего пару дней. У Маркуса ушло несколько лет на то, чтобы изучить все тонкости изящных намеков Фица.
Он все еще не принял решение, когда полог палатки откинулся, и вышел Огюстен. Старый слуга едва заметно поклонился и кашлянул.
— Его светлость велел сказать, что раз вы все равно решили тут постоять, то с тем же успехом можете войти внутрь, — сообщил он с неумеренной сухостью в голосе. Маркус помимо воли ощетинился, но поборол желание огрызнуться.
— Благодарю, — сказал он со всей холодностью, на какую был способен. — Я войду.
С этими словами Маркус последовал за слугой в палатку. Глядя на замашки Огюстена, он почти ожидал обнаружить, что этот субъект с помощью неких чар преобразил заурядное походное жилище армейского образца в феодальный дворец — вплоть до старинных картин на стенах и средневековых рыцарских доспехов по углам.
Вместо этого он увидел палатку, которая во многом походила на его собственную, разве что была более опрятна и лучше обустроена. В одном углу до сих пор лежала незатейливая постель в скатке, в другом стояло несколько чемоданов. Полковник сидел на подушке перед широким деревянным столом из четырех сегментов, искусно соединенных петлями, чтобы его удобно было сложить для перевозки. Рядом с полковником располагался еще один чемодан, битком набитый книгами. В тусклом свете Маркус не мог различить названий, но все до единой книги были переплетены в темно–зеленую кожу и так ровно сложены внутри небольшого чемодана, словно его смастерили специально для них. Вполне вероятно, подумал Маркус, что так оно и есть. Янус, без сомнений, основательно подготовился к армейской службе.
— Капитан, — проговорил полковник, подняв голову от стопки разрозненных бумаг. — Присаживайтесь. Я так понимаю, это не светский визит?
— Нет, сэр. — Маркус задумался, не лучше ли остаться стоять, но решил, что этим вряд ли чего достигнет. Он устроился на подушке напротив Януса. — Сэр, могу я с вами поговорить?
— Да, конечно. — Янус отодвинул бумаги в сторону и сцепил пальцы. — Что вас беспокоит?
Маркус неловко покосился на Огюстена, который скромно стоял поодаль, почти сливаясь с окружающей обстановкой. Янус поглядел на слугу.
— Огюстен, — сказал он, — будь так добр, приготовь капитану чашку чаю.
Слуга в очередной раз одарил Маркуса неодобрительным взглядом, поклонился и бесшумно, как призрак, выскользнул из палатки.
