Лесная обитель - Брэдли Мэрион Зиммер (читать бесплатно полные книги txt) 📗
– Что еще делают у костров? – тихо спросил Гай. Его одолевало желание крепче прижать девушку к себе, и он дрожал от напряжения, пытаясь подавить в себе этот порыв. Даже сквозь одежду он чувствовал теплоту и нежность ее тела. В первые дни их знакомства Гай думал, что Эйлан совсем еще ребенок, но сейчас он вдруг ясно осознал, что рядом с ним женщина – по-детски хрупкая, но уже женщина, и он страстно желал ее.
– В праздничную ночь, – нерешительно заговорила девушка, устремив неподвижный взгляд на языки пламени, – пока пылают костры в честь Великой Богини, юноши и девушки, объявившие о своей помолвке, взявшись за руки, прыгают через огонь. Они приветствуют Великую Богиню и просят наградить их детьми. А потом вместе уходят в лес. Может, в старину не знали, отчего рождаются дети. По словам Арданоса, наши предки когда-то заметили, что дети рождались после того, как молодые люди оказывали почести Владычице. Поэтому народ до сих пор следует этой древней традиции…
– Понятно, – тихо произнес Гай, почувствовав, как часто забилось его сердце.
– Конечно, – поспешно добавила Эйлан, – дочери вождей и друидов так не поступают…
– Конечно нет, – едва слышно отозвался Гай. Ощущения в его собственном теле подсказывали ему, что сын префекта вполне способен на такое деяние, но он надеялся, что ему удастся скрыть свое желание от Эйлан. Она была дочерью человека, приютившего его, и поэтому он должен относиться к ней, как к родной сестре, и не смеет посягать на нее. – И все же было бы прекрасно… – Гай сделал глубокий вдох, – если бы мы с тобой могли оказать эти почести Великой Богине…
В темноте он едва различал очертания ее лица и скорее почувствовал, чем увидел, как зарделись щеки девушки. Она замерла в его объятиях.
– Никогда не думала… – тихо вымолвила Эйлан и замолчала. Гай ощутил, что девушка дрожит всем телом, но она не оттолкнула его.
– Так я смогу выразить тебе свои чувства, – совсем уже тихо добавил Гай, словно боялся вспугнуть севшую ему на руку лесную птаху. С какой невинной чистотой пересказала она ему это предание! Дочь Клотина откровенно давала ему понять, что не откажется принять его ухаживания; ее нескромное поведение вызывало у Гая отвращение. А эта девушка, сидевшая подле него, была так целомудренно доверчива. Ни одна женщина прежде не вызывала в нем таких чувств. Их тела почти соприкасались. Гай ощущал теплоту ее кожи, вдыхал цветочный аромат светлых волос.
Веселье наконец-то улеглось, вокруг слышались только шорохи ночи: позади кургана на склоне холма шуршали в траве мелкие зверушки; потрескивали сучья в кострах; где-то вскрикнула птица. Однако Гай, возбужденный рассказом Эйлан, улавливал и другие звуки, нарушавшие тишину весенней ночи, – вздохи и стоны любовной страсти.
Римлянин коснулся щеки Эйлан; кожа нежная, шелковистая, как лепесток цветка. Он осторожно повернул ее к себе лицом. Девушка смотрела на него широко раскрытыми глазами; губы чуть приоткрыты, как бы в немом вопросе. Он поцеловал ее. Эйлан вздрогнула от неожиданности, но не отстранилась. Губы у нее были мягкие и такие сладостные, что Гай, крепко прижав девушку к себе, снова приник к ней в долгом поцелуе. Он почувствовал, как она вся напряглась и почти сразу же разжала губы, и они раскрылись навстречу ему, словно распускающийся бутон.
Не в силах оторваться от этой юной прелести, Гай, позабыв про все на свете, снова и снова целовал Эйлан. Неожиданно она отпрянула от него, и, ошеломленный, весь дрожа от возбуждения, римлянин не сразу понял, что произошло.
– Мы не должны это делать! – прошептала Эйлан. – Отец убьет нас обоих!
Гай разжал руки, и девушка выскользнула из его объятий. Он совершил величайший грех – ведь она дочь человека, который оказал ему гостеприимство. Он не смеет касаться Эйлан, он должен свято чтить ее, как родную сестру. Свято… Гай вдруг понял, что нет ничего священнее его любви к Эйлан. Он с удивлением заметил, что его пальцы глубоко вонзились в грунт. Юноша выпрямился и стряхнул грязь с ладоней.
– Да, это правда, – произнес он. Просто невероятно, что его голос звучит так ровно и спокойно. Смятение еще не улеглось, и он вряд ли пока способен мыслить здраво, но с каждой минутой в нем крепло чувство уверенности в себе. То, что произошло сейчас, было предопределено изначально, с того самого мгновения, когда он, лежа на дне кабаньей ловушки, впервые увидел склоненное над ямой лицо Эйлан в обрамлении солнечного света. – Это будет позор для нас обоих, но в моих чувствах нет ничего постыдного и бесчестного. Я люблю тебя, Эйлан, как мужчина любит женщину, на которой он хочет жениться.
– Как можешь ты любить меня? – прошептала девушка, глядя на огонь. – Ты чужеземец. Две недели назад ты даже не знал о моем существовании. А может, ты тоже видел меня во сне?
– Да, я чужеземец, если не сказать больше, – мрачно проговорил Гай. – Но я докажу тебе свою любовь… – Он помолчал, призывая на помощь все свое мужество. – А теперь я вручаю тебе свою жизнь. Я римлянин, Эйлан. То, что я рассказывал о себе, почти правда, – быстро добавил он, увидев, что девушка отпрянула в сторону. – Гауэн – этим именем называла меня мать, но мое настоящее имя – Гай Мацеллий Север Силурик, и я не стыжусь своего рода. Моя мать была дочерью из царствующей семьи силуров, а отец мой – префект лагеря II Вспомогательного легиона. Если ты ненавидишь меня теперь, что ж, призови стражу, пусть они убьют меня.
Девушка вспыхнула, затем опять побледнела.
– Я никогда не предам тебя.
Гай, не отрываясь, смотрел ей в лицо. «А моя мать предала…» И тут же ужаснулся. Что за мысли лезут ему в голову? Разве мать его хотела умирать, разве хотела она покидать сына? Только теперь, вновь оказавшись в теплом, красочном мире своего детства, Гай понял, что много лет назад, когда его, совсем еще ребенка, забрали из родного дома и отправили проходить суровую выучку в военном лагере, где царила железная дисциплина, он пережил глубокое потрясение. Может, поэтому ни одна знакомая римлянка не могла вызвать его на откровенный разговор? А перед Эйлан он сейчас без стеснения открывал свою душу.
– Завтра я должен уехать к себе, но, клянусь, если мне удастся выбраться отсюда живым и невредимым и если тебе это не будет неприятно, я буду официально просить твоей руки!
Сердце у Гая колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди, но он не знал, что можно добавить к сказанному.
– Мне это было бы приятно, Гауэн… Гай, – вымолвила наконец Эйлан. Голос ее прозвучал едва слышно, но она смотрела ему прямо в глаза. – Однако я не думаю, что отец позволит мне выйти замуж за римлянина, тем более за легионера. И даже если вдруг он согласится, мой дедушка будет против; а Синрик… Синрик убьет тебя, если узнает, кто ты такой! – выпалила на одном дыхании Эйлан.
– Это будет не так-то легко сделать, – заявил Гай; в нем заговорила гордость. Однако такая мысль уже приходила ему в голову. – Но почему ты считаешь, что наш брак невозможен? С тех пор, как мы ступили на этот остров, немало римлян заключили браки с британками, чтобы упрочить союз между нашими народами. Я ведь и сам наполовину британец.
– Да, наверное, – с сомнением в голосе отозвалась девушка, – но в нашей семье это невозможно!
– Но почему? В моих жилах течет благородная кровь. Мои мать и отец столь же знатного рода, как и твои родители!
Эйлан как-то странно посмотрела на него. Гай понимал, что в нем говорит гордость римлянина. Девушке это вроде бы даже нравилось, но она не разделяла его уверенности, а ее сурового отца убедить будет еще труднее.
– Ты мне нравишься больше всех на свете, – беспомощно созналась Эйлан. – А мы ведь знакомы совсем недолго. Я и сама не понимаю, как такое может быть, – добавила она, – но у меня странное чувство, будто я знаю тебя от сотворения мира.
– Может, так оно и есть, – отозвался Гай почти шепотом. Держа в объятиях юную непорочную девушку, он чувствовал себя таким же целомудренным, как она.
– Некоторые греческие философы полагают, – продолжал юноша, – что души умерших каждый раз возвращаются на землю, воплощаясь в новом человеке, чтобы до конца выполнить свое предназначение, и что они узнают в других людях тех, кого они любили или ненавидели в прошлых жизнях. Может быть, Эйлан, и наша встреча – продолжение судьбы тех, кто давно покинул эту землю. – Римлянин и сам удивился своим словам. Как мог он, Гай Мацеллий Север, сказать такое женщине? Но ведь Эйлан, оправдывался он перед собой, не просто женщина, каких много, – она стала ему самым близким и родным человеком. Впервые в жизни он встретил девушку, которая всколыхнула в его душе нечто почти таинственное, то, чему нет названия.
