Двухголовая химера (СИ) - Харт Хелег (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
- Насчёт этого не переживайте, - кивнул я. Немного поигравшись с нужным заклинанием, можно создать очищающее.
- Не нравится мне здесь, - с кислой миной проворчал Кир.
- Это мы уже давно поняли, - невозмутимо отозвался Рэн.
- Нет, я не о том, - отмахнулся гном. - Здесь тянет чем-то не тем. Бородой чую, огребём мы здесь.
- С чего ты взял? - удивился пуэри.
- Интуиция подсказала! - огрызнулся в ответ копатель.
- Кто подсказал?
Я удивлённо взглянул на охотника. Вид у него был недоумевающий. Похоже, он действительно не понимал, о чем речь.
Однако я прекрасно понимал, о чём говорил гном. Ко мне тоже приходила беспричинная тревога - почти каждый раз, когда мы выдвигались с привала. Но слишком уж эта тревога была ненавязчивой, так что я просто от неё отмахивался. А между тем мерещилось не мне одному.
- Ты, наверное, ещё не знаешь это слово, - предположил я.
- Да нет, я, похоже, схватил его смысловую нагрузку, - задумчиво проговорил Рэн.
- Но?..
- Но, боюсь, пуэри не могут похвастаться наличием чутья или интуиции.
- В смысле? - опешил я.
- Я слышал и читал о том, что наши далёкие предки могли предчувствовать некоторые... события. Это какой-то древний биологический механизм, неразрывно связанный с выживанием. Но мой народ совершенствовался десятки тысяч лет, необходимость в выживании отпала у нас давным-давно. Так что и эти предчувствия... исчезли. Пуэри не руководствуются наитием, потому что его у нас не бывает, - Рэн пожал плечами. - Видимо, у остальных рас это не так.
- У остальных рас ещё много чего не так, - со вздохом согласился я.
А про себя добавил: «к сожалению».
- Не знаю, - поразмыслив, с сомнением протянул гном. - Я без своей чуйки давно бы на корм глубинным тварям пошёл. И сейчас она мне подсказывает, что лучше бы нам поскорее из этого болота свалить.
- Тут я твою чуйку полностью поддерживаю, - вздохнул я. - Нам некогда особо блуждать.
Кир с Рэном переглянулись, и охотник спросил осторожно:
- Думаешь, она в беде?
Все понимали, что он имеет в виду Лину. Мои спутники будто приняли негласное правило не говорить о ней, словно это была какая-то больная тема. Все знали, что мы идём на поиски моей ученицы, но у каждого, видимо, имелось мнение, которое он оставлял при себе. Это бы раздражало меня, не скажи я с самого начала, что никого не держу. А так они просто вели себя как чудаки - ну чего, спрашивается, изображать тактичность там, где это не требуется?
Но на этот раз пуэри, видимо, просто не выдержал.
- Сам знаешь, - ответил я. - Надейся на лучшее, готовься к худшему.
- В худшем случае она уже мертва, - брякнул Кир и, обожжённый взглядом Рэна, пожал плечами: - Что? Он сам это понимает.
- Да, понимаю, - согласился я, глядя в потухающий костёр. - Но на лучшее всё равно надеюсь. И исхожу из того, что она жива.
На этом разговор закончился. А потом мы легли спать, и мне снова приснился сон, в котором я слышал смех Лины среди леса зеркал. Он снился мне почти каждую ночь, в разных вариациях, но каждый раз всё заканчивалось тем, что я бежал к Лине, стоящей ко мне спиной, брал за руку, и это снова оказывалась не она. Кто угодно, только не она. Будто разум мой насмехался над наивностью души, дразнил её, щёлкал по носу - смотри, какая ты глупая! А душа только металась в беспокойстве, не обращая внимания на издевательства. Она и в самом деле глупая, что ж теперь поделаешь? И сон повторялся, каждый раз словно впервые.
Наутро я ощущал себя словно блаженный нищий. Без Лины мне было плохо, я переживал за её судьбу и вообще всё время находился в напряжении. Но само наличие этого напряжения говорило о том, что у меня есть кое-что за душой. Сколько бы трудностей и тягот мне не выпало, в какой бы грязи или холоде я не просыпался, существовало нечто, отодвигающее всё остальное на второй план. И это нечто было не где-то, а у меня внутри.
А что будет, когда Лина найдётся, я старался не думать.
* * *
Мы день за днём пробирались вглубь болот. К счастью, без особых приключений. Как и предсказывал Рэн, воды становилось всё больше, и теперь нам редко удавалось высушить обувь - идти порой приходилось по колено в болотной жиже. Растительность редела, живность мельчала; мы оказались в вотчине мхов и мошкары, которая тучами звенела вокруг нас на протяжении всего пути. Хуже всего было то, что эти мелкие кровососы зверели день ото дня - ведь их время уходило вместе с остатками летнего тепла.
Я уже побаивался угробить здоровье в этом путешествии - сначала постоянный холод и ветер в горах, а теперь промозглость и грязь в болотах. В таких условиях даже безупречно здоровый человек может обзавестись целым букетом хронических болезней. Правда, у нас была профилактика: Рэн при каждом удобном случае собирал целебные травы и коренья, а потом заставлял нас пить горькие отвары. Я не знал, насколько они эффективны, но очень надеялся, что давлюсь этой гадостью не зря.
Больше недели минуло с тех пор, как мы вошли в Чернотопье. Идти становилось всё сложнее - и вовсе не из-за зловонной жижи или колючек. На каждом привале наваливалась усталость, которая накапливалась даже несмотря на отдых. Каждый день приходилось прикладывать больше усилий, чем в предыдущий - чтобы встать, чтобы шагать, чтобы говорить. То ли походная рутина нас доконала, то ли ещё что, но настроение у нашей компании основательно подпортилось. Разговоры не клеились. Даже постоянное нытьё гнома, иногда поднимающее настроение, приелось и превратилось в фон. Это было странно. Обычно первым уставал я: у Кира была его гномья выносливость, а у Рэна - более совершенное во всех отношениях тело и многолетние тренировки. Но в последние пару дней усталость подкосила даже моих друзей. Словно треклятое болото вытягивало из нас душевные силы.
- Сколько мы прошли? - остановившись, спросил я.
Рэн опустился на болотную кочку и с прищуром огляделся. По сравнению со мной он выглядел неплохо, но по большому счёту на него жалко было смотреть. Мы вообще смотрелись как компания унылых бродяг, ночующих в выгребной яме. Впрочем, пейзаж к этому очень располагал.
- Кто знает, - сказал пуэри, вытягивая натруженные ноги. - Я бы сказал, что около десяти лиг. Но путь был извилистым, так что по прямой намного меньше.
- Не думал, что когда-нибудь скажу это, но жду не дождусь, когда уже начнутся людские селения, - пробурчал гном, развязывая охапку хвороста.
Сумерки уже начали скрадывать очертания топей, поэтому мы остановились на ближайшем островке твёрдой земли на ночлег.
- Не уверен, что там будет намного лучше, - отозвался я, ударяя кресалом по кремню.
Подсохший мох начал тлеть, и я быстро набросил сверху пару хворостин.
- По крайней мере, не так сыро, - пожал плечами Рэн. - Ну и там всяко интереснее, чем здесь.
Я поднял на него взгляд.
- Хочешь поближе познакомиться с человечеством?
- Конечно. Я же читал о нём только в манускриптах.
Усмешка сорвалась с моих губ помимо воли.
- И что же там было написано?
- Много чего. Пуэри изучали людей исключительно со стороны. В разрезе нашего понимания мироустройства вы выглядите... чудиками. Впрочем, это должно быть взаимно.
- Так и есть. Но ты можешь сказать точнее, что о нас писали?
- Например? М-м, дай подумать. Что в вас сильно животное начало. Что у вас очень сильны стадные инстинкты, но очень слабо общевидовое сознание. Что в одном мире, населённом людьми, из-за разрозненности и разобщённости могут встречаться десятки и даже сотни разных культур, которые восходят к одним и тем же истокам. Ну и много ещё чего, не вижу смысла перечислять дальше. Всё равно это всего лишь книги. Одно дело читать о вас, и совсем другое - увидеть воочию.
Кир хрюкнул в бороду, но воздержался от комментариев. А я смотрел на Рэна и не мог понять: он что, правда совсем не понимает, что такое люди?
- А ты не боишься разочароваться? - осторожно спросил я.
