Попутчики (СИ) - Демидова Мария (книги онлайн полные версии txt) 📗
— Ты пришла сюда, потому что тебя пришибло эмоциональным откатом, — возразил Попутчик. — Ты совсем не контролируешь свою эмпатию?
Мэй не ответила, полностью сосредоточившись на мороженом. Кулак пустоты в груди медленно разжимался — не то от сладкого лекарства, не то от непривычного осознания: ей хотят помочь. Кто-то знает, что с ней произошло, и специально пришёл, чтобы поддержать. Новое ощущение было таким дурманяще тёплым, что в нём хотелось утонуть. И понимание, что от этого тепла придётся отказаться, отзывалось болью.
Не дождавшись ответа, Попутчик нахмурился, шагнул назад, но всё-таки не ушёл.
— Ты хочешь прочитать мне мораль или дать пару бесценных советов?
От несправедливости этих слов, от собственной неблагодарности начали нестерпимо гореть щёки. Попутчик отступил ещё на шаг и вздохнул с сочувственной усмешкой.
— Мораль — это уж точно не ко мне. А вот опытом поделюсь. Если хочешь.
— У меня свой опыт и свои методы, — отрезала Мэй, расправляясь с последним кусочком вафельного рожка.
Попутчик бросил выразительный взгляд на балюстраду.
— Хороший метод, — невозмутимо кивнул он. — Только он не сработает, пока не прыгнешь.
— Почему?
Любопытство всё-таки пересилило здравый смысл. В конце концов, распрощаться можно будет и потом.
Отвечать Попутчик не спешил. Нарочито медленно доел мороженое, стряхнул с ладоней вафельную крошку и только потом многозначительно постучал указательным пальцем по виску.
— Мозг, Мышь. Твой мозг принимает решение и знает, что ты не прыгнешь, раньше, чем ты сама это осознаёшь. Поэтому тебе недостаточно страшно. Если, конечно, ты не боишься высоты.
— Говоришь так, будто пробовал, — фыркнула Мэй и вдруг, по какому-то едва уловимому жесту — не то пожатию плеч, не то изменившемуся наклону головы — поняла: кажется, действительно пробовал. Вот только… — Откуда ты всё это знаешь? И с чего ты взял, что я нуждаюсь в твоих советах? И в твоём присутствии вообще.
Мэй чувствовала, как её желания двоятся, норовя разорвать на части. Нервы звенели от напряжения, и принять решение (не то что верное — хоть какое-нибудь) никак не удавалось. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Попутчик ушёл — сам, без намёков и прямых просьб. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он остался. Несмотря на просьбы и намёки.
— Будем считать, что я любознательный, — улыбнулся Попутчик. — И… допустим, чуткий. Кстати, отсюда прыгать вообще неинтересно.
— Неужели?
— Здесь во время балов страховку ставят. После того, как в прошлый Новый год какой-то дурак навернулся. Так что максимум руку сломаешь. Или ногу. Как повезёт.
— И ты специально мне об этом говоришь, чтобы я даже не пыталась? — уточнила Мэй, не зная, радоваться такой заботе или бежать от неё без оглядки. — Потому что теперь это совсем не страшно.
Попутчик рассмеялся, явно довольный её ответом.
— Я могу хакнуть страховочную схему. — Сообщил он с таким видом, будто взлом хитрых чар был для него привычным и оттого несложным делом. — Но ты точно этого хочешь?
— Какая разница, чего я хочу? — прошептала Мэй и почувствовала, как грудь сковывает невыносимой тоской.
— Принципиальная, — отрезал Попутчик. — Сейчас — принципиальная. Потому что тебе надо выбираться из этой дряни, и через мозг не получится. Здесь нужно другое. Чего тебе сейчас хочется? Не отвечай, просто подумай. Даже если это какая-нибудь дичь и глупость. Если я смогу помочь — я помогу.
«Я хочу, чтобы ты заткнулся и свалил отсюда. Потому что твоё предложение слишком сложно отвергнуть. Я хочу…»
— Забудь про «положено» и «нельзя». Чего ты хочешь, Мышь?
«Обнять, прижаться покрепче, уткнуться лбом в ключицу и стоять так вечность. Греться, растапливая одиночество. Верить, что так тоже можно…»
Нельзя. Нельзя. Нельзя!
— Да что у тебя с полем?
Попутчик потёр виски, будто пытаясь избавиться от боли. Что-то в нём изменилось. Он всё ещё смотрел на неё мягко и участливо, но теперь казался насторожённым — словно ожидал подвоха. Словно прилагал усилия, чтобы оставаться на месте. И всё же — не уходил.
И Мэй решилась. В конце концов, она уже втянула его в это. Он сам себя втянул, воспользовавшись её слабостью, и теперь ей остаётся лишь выбрать меньшее из зол. Когда-нибудь она обязательно всё исправит. Если он настолько упрям… Если он настолько заигрался в рыцаря, что не может просто уйти и забыть о её существовании… Значит, она сделает так, что он её возненавидит. Да, именно так всё и будет. Потом. А сейчас… Сейчас у неё просто нет сил.
Она подалась вперёд, в несколько излишне торопливых шагов преодолела разделявшие их метры… и почувствовала, как Попутчик сжал её плечо, остановил на расстоянии вытянутой руки.
— Плохая идея, — прошептал он пугающе серьёзно. — Прости. Очень плохая идея.
Его ладонь вдруг показалась обжигающе горячей, пальцы сжались так, что наверняка оставили синяки. Это отрезвило: Мэй раздражённо дёрнула плечом, освобождаясь от захвата. Удерживать Попутчик не стал. Наоборот — отступил на несколько шагов и остановился, скрестив руки на груди и обхватив собственные плечи.
— Не воспользуешься случаем? — фыркнула Мэй и поняла, что в словах сквозит глупая, неуместная сейчас обида. — Пожалеть слабую девушку, потешить самолюбие, поддержать статус… Герой ты, или кто?
Она чувствовала, как горло сжимает болезненный спазм, готовый прорваться в мир не то тяжёлым вздохом, не то всхлипом.
— Ты всерьёз думаешь, что я нуждаюсь в таком самоутверждении? — Он усмехнулся как будто механически, по привычке.
«Я просто делаю то, что должна. Я не виновата, что ты не понимаешь намёков. Я не виновата, что ты вынуждаешь меня причинять тебе боль».
Мэй смотрела ему в глаза и видела, как холодеет обычно живой и весёлый взгляд. Медленно. Слишком медленно.
— А разве нет? — Она постаралась добавить в голос побольше острого льда. — Я думала, ты любишь внешние эффекты.
Вот так. Удар примитивный, бесхитростный и тем более оскорбительный. И ещё один — грубый, но неотразимый:
— Или боишься не оправдать девичьих ожиданий?
Издевательская улыбка. Прямой взгляд.
Туше!
На несколько секунд губы Попутчика превратились в тонкую линию — второй шрам на бледном лице.
— Не хочу, чтобы ты делала что-то, о чём пожалеешь. — Ещё один шаг назад. Руки — в карманы. Глубокий, чуть прерывистый вздох. — Или что-то, о чём я пожалею. Мне нужно идти, Мышь. Тебе лучше найти кого-то без аллергии на нестабильные поля. Или перестать себя накручивать, чем бы ты там себя ни накручивала.
Его слова трещали сухими ветками, ломающимися под неосторожной рукой, и царапали чувством вины — за слабость, за нерешительность, за неспособность разобраться с неурядицами без помощи отзывчивых незнакомцев, которым и собственных проблем наверняка более чем достаточно.
Уже позднее Мэй поняла, что эта вина и стала последней каплей.
Попутчик вдруг замер, едва успев обойти декоративный пруд. Обернулся удивлённо. Попытался вдохнуть, но не смог и лишь прижал ладонь к груди, нахмурившись, будто от боли. И бессильно опустился на каменный бортик.
— Что с тобой?
Страх бросил вперёд, но физик бессознательно шарахнулся в сторону, едва не свалился в воду, снова безуспешно попытался вдохнуть, и Мэй отшатнулась, успев заметить в его глазах панику.
«Тактильная чувствительность. Аллергия на нестабильные поля. Не подходить. Не прикасаться. Успокоиться».
Как ни странно, последнее удалось почти мгновенно. Эмоции послушно отступили, мысли сделались удивительно чёткими.
Попутчик, кажется, тоже взял себя в руки. По крайней мере, теперь он дышал — неглубоко, осторожно, сосредоточенно.
— Я позову на помощь.
В конце концов, где-то здесь дежурят медики…
— Нет.
Мэй остановилась, прикованная к месту не то словом, не то взглядом, в котором было что угодно кроме бравады.
— Тебе нужен врач.
Время. Искать дежурного врача, или Джину, или кого-нибудь из преподавателей — это время. Что, если она не успеет?
