Минос, царь Крита (СИ) - Назаренко Татьяна (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
Нергал-иддин обеспокоено посмотрел на меня:
— Что же случилось, мой лучезарный господин?
— Я всё скажу. Пока же отвечу одно — опасность моей жизни не грозит.
Я старался выглядеть спокойным. И голос не подвел меня. Что до бледности, покрывавшей мое лицо, то благодаря ночной темноте Нергал-иддин вряд ли мог её заметить.
Начальники отрядов собрались быстро, как могли. Я поднял руку и тихо произнес:
— Я приказываю вам хранить молчание. Клянусь отцом моим, я убью любого, кто посмеет выказать испуг громким возгласом.
Выхватив из рук Леонида факел, я рванул полог палатки:
— Загляните и посмотрите, что там творится!
Военачальники дружно сунулись внутрь и тотчас отпрянули прочь. Зрелище, действительно, было жуткое. Многие из обрубков змей еще дергались в конвульсиях. Бнон зашипел на своем языке, звериное лицо Итти-Нергала перекосило брезгливой гримасой, Леонид и Эвфорб, отшатнувшись, поспешно сплюнули себе в пазуху, отгоняя возможные чары. Даже вечно невозмутимый чернокожий Сети глухо рыкнул, с трудом подавив приступ тошноты. Син-Или призвал своего небесного покровителя, моля о защите. Варвары перевели взгляд на меня.
— Что ты приказываешь нам делать, царь? — спросил за всех Итти-Нергал.
— Завтра утром я расскажу войску своему все без утайки, как было, дабы не говорили, что я безвинно убил слабую женщину. Вы должны будете подтвердить мои слова. Перед всем войском. Жрицу Феано полагаю предать погребению с почестью.
— Слишком много для этой шлюхи! — буркнул Леонид. — Она хотела убить тебя колдовством, царь! Да пусть труп её валяется под открытым небом, а душа никогда не обретет покоя!
— Диктина знает, зачем она послала Феано. Но мне её помыслы остались неведомы, — сухо ответил я. — Что бы там ни было, я уцелел, отец мой сберёг меня. Это главное. А Феано достойна моего уважения. Ибо, хоть и враг она мне, но сердце её отважно. Она знала, что ей первой грозит гибель от ядовитых змей, но решилась пойти на мучительную смерть. Я почитаю таких людей!
Судя по мрачному виду моих собеседников, я их не убедил.
— Хорошо, пусть войско решает. Нам некогда долго стоять здесь и говорить речи, словно на совете деревенских стариков.
— Ты повелеваешь продолжить поход, царь? — уточнил Син-Или.
— Да, и ничто не заставит меня отменить это повеление! — воскликнул я, простирая руку к небу и призывая Зевса в свидетели своих слов.
— Ты неустрашим, как львиноголовая Сохмет, как великий Гор, могучий царь, — восхищенно выдохнул молчаливый Сети.
— А ты испугался бы и отступил? — ядовито улыбнулся я.
— Да чтобы я всю оставшуюся жизнь просидел за прялкой! — буркнул нубиец, сверкнув белками глаз.
Я расхохотался, пожалуй, чересчур громко:
— Вот хороший ответ!!! Кто-то думает иначе?
— Никто, о, царь царей, — за всех ответил Итти-Нергал.
Остальные кивнули, поддерживая его.
— Тогда завтра вы сами заткнете глотки тем, кто поддастся страху! — приказал я.
— Повинуемся, господин, — выдохнули мои варвары, как один.
Я отпустил их, уверенный, что они не подведут и удержат остальное войско в повиновении. С облегчением перевел дух. И почувствовал, что смертельно устал. К тому же, мелкая дрожь охватила мое тело, как от холода. Пережитой страх выходил наружу.
Внимательно глядя под ноги, боясь наступить на случайно уцелевшую гадину, я зашел в опоганенную палатку. Взял свой щит, копье и плащ и выбрался наружу. Посмотрел на небо. До рассвета оставалось еще довольно времени. Слишком много, чтобы провести его без сна. И слишком мало, чтобы успеть отдохнуть.
На следующее утро я говорил перед своим войском и не утаил ничего из случившегося. В подтверждение слов своих, взял овцу и, срезав с ее головы клок шерсти, произнес:
— Когда я сходился со жрицей Феано, не было у меня в мыслях убить ее. Но лишь когда змеи стали извергаться из ее утробы, пронзил я колдунье горло мечом и распорол живот, чтобы плодящаяся внутри мерзость не разорвала его. И пусть покарают меня боги, если я солгал вам.
Заколов овцу, швырнул её на землю.
Начальники отрядов постарались укрепить боевой дух своих воинов. И им это удалось. Когда я воскликнул:
— Я не держу при себе тех, кто устрашился! Пусть лучше покинет он меня сейчас, открыто, чем бежит тайно! — варвары лишь разразились бешеными воплями, призывая гнев своих разноплеменных богов на головы тех, кто предаст своего вождя.
Ярость затопила их, как река, разлившаяся после грозы. Особенно надрывались паросцы, не забывшие ещё своего позорного бегства под Кидонией.
Феано похоронить мне не удалось. Воины требовали бросить труп ведьмы на растерзание зверям и птицам, и я не посмел воспротивиться им. Мне оставалось только надеяться, что кто-нибудь из жриц потом погребет её останки и даст этой отважной душе упокоиться в Аиде…
О боги, да когда же кончится эта ночь?!!! И что ждет меня в Кноссе?
На радушный прием рассчитывать не приходилось. Тревожные знаки виделись мне повсюду. Например в том, что никто из жриц не пытался спасти от осквернения главное святилище Бритомартис.
Роща, в которой я стал царём, встретила нас мирной тишиной, нарушаемой лишь звоном цикад да вялым щебетанием птиц. Жрицы оставили её, предварительно очистив все сокровищницы и тайники. Моим головорезам не было чем поживиться здесь. Мы только повалили дубы, разбили алтарь на поляне, да убили попавшихся на глаза змей.
Мы уже покидали рощу, когда начала дрожать земля. Удары трезубца Посейдона были не сильны, но все же пугающи. Казалось, супруг Бритомартис предупреждал меня, что если я не одумаюсь, то он нанесёт куда более сокрушительный удар. Бледный ужас охватил было моих соратников, но я остался спокоен, и они постыдились выказывать слабодушие передо мной. А у меня уже не было выбора. Как мог я повернуть назад теперь, когда на Крите не осталось ни одной рощи Бритомартис, которую я не осквернил?
Я знал, что в Кноссе меня ждет ожесточенная схватка, и тщетно гадал, будут ли на моей стороне промахи? Знать бы, почему они не выступили против меня, подстрекаемые жрицами? Виной ли тому заботливо взращенная мной в их сердцах любовь к своему царю, ненависть к власти женщин и тайное сочувствие моим делам, или воля моего старого друга Вадунара, сына Энхелиавона?
Вадунар, сын Энхелиавона. (Кносс. Первый месяц первого девятилетия правления Миноса, сына Зевса. Созвездие Близнецов)
Вадунар, Вадунар!
Мы росли вместе, он был всего на три года старше меня, и я с детства тянулся за ним. Всё в моём друге вызывало восхищение: высокий рост, атлетическое телосложение, чем-то напоминавшее мне божественную стать отца; мужественное лицо с твердым, правильным, слегка раздвоенным подбородком, выдававшим силу характера; прямой, проницательный взгляд вечно спокойных, желтоватых глаз из-под иссиня-черных кудрей, искусно уложенных над широкими, прямыми бровями. Двигался он легко и в то же время величаво. Мне потребовалось научиться такой царственной поступи, он же совершенно не задумывался о походке.
Столь же непринужденно обращался он и с оружием. С детства его игрушками были меч и копье. Вадунар охотно показывал мне, как наносить удары и уклоняться от них.
Он любил войну не меньше, чем я. Но в то время как я мечтал о подвигах, подобных деяниям Ареса, и не упускал случая показать свою отвагу, доходящую порой до безрассудства, сын Энхелиавона нередко остужал мой щенячий пыл, говоря, что от геройской смерти царя его войску толку будет мало. Моего друга всегда прельщала цель, мне же был куда более важен путь, которым я доберусь до желаемого. Помню, однажды мы едва не поссорились. Вадунар рассказывал мне о героях и царях былых времен. Сначала мы говорили о славных битвах, где противник, весьма уступавший в силе, побеждал, благодаря смекалке и хитрости. Он рассказывал о событиях так живо, будто сам принимал в них участие. Рисовал на разглаженном прибрежном песке горы, городские укрепления, указывал, где находился противник, пути, которым его обошли.
