Долг воина - МакКенна Джульет Энн (книги txt) 📗

Сзади раздался грохот, и я оглянулся. Оказалось, маг оттолкнул в сторону мою игровую доску. Деревья Леса опрокинулись, сбивая яблочных дроздов и сорок, и деревянные птички раскатились по исцарапанной деревянной поверхности. Я спокойно отвернулся. Мне не очень хотелось заканчивать игру, а Казуела все равно ничему не научит еще одно поражение — в придачу к тем трем, что он уже потерпел. Возможно, этот маг дока в своих абстрактных искусствах, но он никогда не выиграет в Ворона, пока не победит бесхребетность, которая вечно подрезает крылья его безнадежно хитроумным планам.

Я прищурился во мрак, пытаясь что-нибудь разглядеть между рябью в стекле и потоками дождя, затуманивающими перспективу. Черные шквалы срывали клочья с серых туч, таща завесы дождя через серо-зеленые с белыми шапками волны.

— Это парус?

Казуел бросил обвиняющий взгляд на часы, мирно тикающие на каминной полке.

— Еще только шесть, а мы ждем их не раньше вечернего прилива.

Я пожал плечами.

— Кто же знал, что Дастеннин пошлет шторм, чтобы их подтолкнуть?

Темные очертания в суматошной воде казались слишком правильными, чтобы быть тенью или волной. Трепещущая белизна была слишком постоянной для гонимой ветром пены. Тот ли это корабль, которого мы ждем в течение двух дней бездеятельного комфорта? Я взял подзорную трубу, купленную утром, — один из лучших инструментов, какие доставляют сюда искусные мореходы восточного побережья. Открыв верхнюю створку окна, я положил обтянутый кожей цилиндр на раму. Сзади зашелестели бумаги, подхваченные ринувшимся внутрь порывом ветра.

— Сэдриновы потроха, Райшед! — Казуел прихлопнул ладонью разлетающиеся документы и выругался, когда задуло его свечи.

Не обращая на него внимания, я провел медным кругом по взбаламученной поверхности моря. Где же та мелькающая фигура? Я снова посмотрел невооруженным глазом — вон она! Не каботажное суденышко, а океанский корабль с крутыми бортами, тремя мачтами и высокой кормой.

— Мы ждем каких-нибудь кораблей с юга? — спросил я Казуела, слегка поворачивая трубу, чтобы не терять из виду крошечный образ.

За моей спиной зашуршали страницы.

— Нет, до середины сезона ни из Зыотесселы, ни из Калавена ничего не ожидается.

— Это по твоим спискам?

Я не разделял веры Казуела в чернильные столбцы названий и дат. Возможно, мой отец — каменщик, но я знавал множество моряков, ибо родился и вырос в Зыотесселе, городе на перешейке, исключительно любимом Дастеннином, с портами и на востоке, и на западе. Это вполне может оказаться корабль, чей капитан нашел выгодный фрахт и рискнул выйти в море вне расписания. Меня всегда поражало в мореходах это сочетание дерзости и осторожности. Они неизменно предусматривают каждую случайность, с которой могут столкнуться за пределами гавани, но бросают осторожность на ветер, чтобы ухватить за хвост пролетающую мимо оказию.

Маг подошел ко мне, сжимая в руке пачку документов.

— Возможно, он из Инглиза.

Холодное металлическое кольцо вокруг глаза не позволило мне покачать головой.

— Вряд ли. Тогда бы он шел другим курсом. — Я наклонился вперед в тщетном усилии разглядеть вымпел.

— Ну, что там? — не вытерпел Казуел.

Я зашипел сквозь зубы от растущего беспокойства.

— По-моему, они несут слишком много парусов.

Рифы были взяты, и на мачтах оставалось совсем немного белого, но ветрам и того хватило, чтобы превратить корабль в игрушку. Я оторвался от подзорной трубы и посмотрел на океан. Выбор у капитана был хуже некуда. Идти к укрытию массивного мола — значит позволить шторму свободно колотить в борт, что при таком сильном волнении легко может потопить корабль. А повернув судно по ветру, он рискует оказаться совершенно отогнанным от безопасной якорной стоянки. Можно было бы спасти корабль, выйдя в открытый океан, но против капитана был и ветер, и прилив, а Морской Владыка с помощью воды и ветра заточил этот берег до бритвенной остроты. Я видел, как безжалостные рифы рвут катящиеся волны в обтрепанные мотки пены за стеной гавани.

— Смилуйся над ними, Дастеннин, — пробормотал я.

Казуел поднялся на цыпочки, чтобы выглянуть в окно. К счастью, я был выше его на несколько пальцев, и мне не приходилось так напрягаться. Брызги дождя заставили мага отскочить. Тогда, отбросив с темных глаз волнистые каштановые волосы, он прилип к нижнему стеклу. Я вытер капли с конца подзорной трубы и взглянул на небо. Синевато-серые штормовые тучи сбрасывали дождь, который прибивал волны, сминая их гребни в плоские пятна пены. Я наслаждался резкой соленой свежестью, приносимой ветром, но я-то был в безопасности на берегу.

Бушприт глубоко нырнул во вздыбленное море, вырвался на свободу дыханием позже, но весь корабль по-прежнему содрогался. Его палуба оказалась теперь почти вровень с водой. Воображение добавило крики паникующих пассажиров, проклятия команды, стон напрягшихся шпангоутов и коварное журчание воды, проникающей в швы. Белые паруса взлетели с мачт, как спасающиеся морские птицы. Капитан решил срубить паруса, но океан сражался с ним уже со всех сторон, противостоящие ветер и течение сбивали с толку руль и киль.

— Они потонут? — нерешительно спросил маг.

— Не знаю. — Я так сжимал трубу, что костяшки пальцев побелели, и чувствовал под ложечкой сосущую пустоту страха. — Ты сказал, что па борту должен быть маг. Ты не можешь с ним связаться и как-то помочь?

— Даже если допустить, что это корабль колонистов, мои таланты основаны на стихии земли, — изрек Казуел со свойственной ему напыщенностью. — На таком расстоянии мои шансы повлиять на объединенную мощь воздуха и воды, которую порождает такой шторм… — Его голос умолк на ноте искреннего сожаления.

Швыряемый бурей корабль скользнул вбок и пропал из виду. Ругнувшись, я посмотрел поверх трубы и охнул от удивления.

— Там еще один.

Казуел раздраженно потер стекло, запотевшее от его дыхания.

— Где?

— Проведи линию от крыши рыбного рынка до конца мола и немного дальше. — Я повернул трубу на новоприбывшего и нахмурился. — Они оснащены для хорошей погоды.

— Не может быть, — авторитетно заявил маг.

— Подзорная труба, Казуел, у меня. — Я заставил себя говорить мягко. Пусть этот маг раздражает меня, но я вынужден с ним работать, а значит, должен вести себя культурно, хотя сам Казуел не способен на простую вежливость.

Однако сейчас не время для праздных мыслей. Я навел трубу на второй корабль, округлое прибрежное судно с треугольными парусами, которое должно было бороться за жизнь в тех вздымающихся волнах. Но его паруса были самодовольно надуты, и, не обращая внимания на беснующиеся валы, изо всех сил старавшиеся выбросить его на скалы, он безмятежно несся к гавани.

— О-о, — недовольным тоном протянул Казуел.

— Магия?

Я не нуждался в мистическом родстве со стихиями, чтобы это понять, видя, как сей корабль действует вопреки здравому смыслу и логике.

— Опытный практикующий, — с угрюмой завистью подтвердил Казуел.

Я стал выискивать хоть что-нибудь, что выдавало бы магию: потрескивание голубого света или шар таинственного сияния, цепляющийся за верхушку мачты. Бывалые моряки рассказывали о такой штуке, называя ее Оком Дастеннина. Но я ничего не увидел. Возможно, этот неизвестный маг решил: мол, хватит и того, что корабль скользит высоко в воде, не тронутый штормом.

Я резко перевел трубу на первое судно. Оно на целый корпус приблизилось к кипящим скалам, и его положение становилось все более угрожающим. Пока мы беспомощно наблюдали, огромная волна накрыла палубу. Средняя часть корабля полностью исчезла, лишь одни надстройки на корме и носу сопротивлялись ненасытным волнам. Мы замерли, пока корабль снова не вырвался на поверхность. Но теперь он опасно кренился: должно быть, груз сместился в трюме, и это означало верную гибель многих моряков.

— Они идут на помощь.

Мне стало легче дышать, когда я понял, что Казуел прав. Каботажное суденышко изменило курс и направилось к рифам.