Отряд - Посняков Андрей (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
- Иване!
Повернувшись к друзьям, Иван вдруг улыбнулся:
- Знаете что, други? Пришла мне тут одна мысль… А что, если мы Галдяю с этим делом поможем?
- То есть как это - поможем? - не понял Прохор. - Поясни.
- Поясню, - встав с лавки, Иван прошелся по горнице. - Я Галдяя сейчас учить начну, якобы по порученью Овдеева… Хотя, нет, пусть Ондрюшка, как временный начальник, такое поручение даст… И вот, под это дело, я с Галдяем частенько встречаться буду, о ходе дознания выспрошу, кое-что подскажу… а кое-кого нам, парни, и самим поискать придется. Чуете?
- Ну, ясно, - натянуто рассмеялся Прохор. - Мы за Галдяя работаем, он от начальства - подарки да благодарности. Хотя… оно конечно, ежели на ошкуя выйдем…
- Вот и я о том же толкую! - воскликнул Иван. - Ты, Митрий, как мыслишь?
Митька кивнул:
- Так же. И не только тут в ошкуе дело… Вы гляньте, наглость-то какая - едва мы к Гермогену, как его тут же спалили. Быстро работают! А значит что?
- Да видел кто-то нас… - предположил Прохор. - И даже, может, подслушал что.
- Не «может», а точно! Иначе к чему так спешить?
- Думаю - кто-то из слуг. - Митька потер ладони. - Больше некому! Вот только кто? Старик Джон или Телеша? Думаю, Джону хозяина своего жечь смысла не было. А вот Телеша… кто знает?
- Так они ж оба погибли вместе с хозяином, - почесав бородку, напомнил Прохор.
- Да, - Митька засмеялся. - Это верно… Так, может, Телешу сожгли, чтоб свидетеля не оставлять? Он-то, может, и надеялся на оплату, а вон оно как вышло.
- Все может быть, парни, - внимательно выслушав друзей, Иван задумчиво качнул головой. - Искать надо, не теряя времени. И о своих делах не забывать; приедет Овдеев, тут же спросит: а как дела с теми татями, что у кабаков пьяниц-питухов раздевают? Да ладно бы раздевали - так ведь еще и кистенем в лоб бьют! И не только пьяным.
- Да помним мы наше заданье, помним, - отмахнулся Митька. - Еще и царское порученье забывать не след - ошкуя!
- На которого вдруг да через пожар и выйдем!
- Ага, Проша… если он в реке не утоп, ошкуй?то.
- Однако ж, не должен утопнуть - иначе к чему пожар? - Немного посидев на краю стола, Иван вновь заходил по приказной горнице, маленькой, но с большой печкой. - Ну-ка, что мы такое узнали от Гермогена Ртищева… и что могли бы узнать?
Митрий вытянул под столом ноги:
- Узнали ясно что: бывший наш начальник, скорее всего, не сам умер - убит за то, что, похоже, приблизился к тайне ошкуя…
- Говори, говори, Митря! - заинтересованно подбодрил Иван.
- Так я вот и говорю… И перед своей смертью Ртищев нарисовал парсуну - ошкуя, может быть, даже в собственной избе…
- Что ж, выходит, Андрей Петрович знал, кто ошкуй? - удивленно переспросил Прохор. - Отчего тогда не сказал нам?
- Просто-напросто не успел… Или не был до конца уверен. Вот и изобразил… просто изобразил…
- А может, предчувствовал смерть?
- Может… Да что теперь гадать? Кстати, парсуна сгорела.
- Или выкрадена до пожара.
- Выкрадена? - Иван посмотрел на Митьку. - Нет, друже, не думаю. Если пожар - дело рук ошкуя, то ему выгоднее уничтожить парсуну… И вот поэтому мы с тобой, Митрий, должны вспомнить, что такого там было нарисовано… я бы сказал - необычного.
- Да ничего там не было необычного, разве что вместо человечьей головы - медвежья.
- Избу, избу вспоминай… Там ведь часть избы была нарисована… правда, скупыми штрихами, но разобрать можно.
- Избу… - Митрий почесал затылок. - Ну, стол был изображен, икона, печь… О! Картина с ветряными мельницами, в раме!
- Молодец, Митька! - закричал Иван. - В самую точку. Именно картина, да еще с мельницами… Нечасто такие украшения на Москве встретишь. Нечасто.
- Что ж нам теперь - по чужим избам ходить? Так ведь не пустят.
- Ходить, и верно, не нужно, а вот прикинуться ценителем картин можно… Вот ты, Митрий, и прикинешься.
- Согласен. Но почему я?
- Все знают, что ты книжник. А прикинь - Прохор вдруг начнет картины собирать? Даже я - уже подозрительно, скажут - с чего бы? А ты, верное дело, никаких подозрений не вызовешь. Где книги, там и картины.
Митька тряхнул головой:
- Вообще, так.
Иван походил по горнице и, остановившись напротив ребят, приказал:
- А теперь - за работу, парни. Ты, Митрий, по лавкам пройдись, по торжищам пошатайся, ценителем картин прикинувшись… впрочем, тебе и прикидываться не надо. Тебе же, Проша, дело потяжелее…
- Я согласен!
- Прогуляйся до пожарища, глянь, что там да как… Только никого не опрашивай - этим Галдяй заниматься будет. А вот трупы осмотри: как именно их убили?
- Да дырки от пуль там, говорят.
- Глянь точно - какие дырки, от пуль ли, или, может, от чего другого? Да, и в кабаки заглянуть не забудьте - поспрошайте там насчет татей, о своих делах забывать тоже негоже.
- Понял. - Прохор спешно поднялся с лавки, и приятели, простившись с Иваном, отправились по делам.
Иван же, немного посидев и подумав, решительно вышел в сени, направляясь в соседнюю горницу - к Галдяю Сукину. Хорошо б тот оказался один… если не один, придется под благовидным предлогом вызвать парня во двор… Ну, помоги Боже! Перекрестившись, Иван толкнул дверь:
- Здорово, Галдяй!
Обрадовался - помог-таки Господь, Сукин сидел за столом в гордом одиночестве. Даже, вернее сказать, угрюмом.
- А где все?
- На торжище поехали, купчин неправедных наказывать. Ондрей Василич лично возглавил, а мне сказал - над делом порученным думать. Вот я и думаю, - Сукин вздохнул.
Был он небольшого роста, тощенький, с круглым, несколько вытянутым к подбородку лицом и чуть оттопыренными ушами. Глаза непонятного цвета, скорей - светло-серые, волосы русые, длинные, кое-как стриженные, кафтанишко куцый - из рукавов далеко выглядывали руки в цыпках.
- Тебе сколь лет-то, детина?
- Шестнадцать.
Да-а… Иван покачал головой - в самый раз для такого сложного дела.
- Что, Ондрюша мордует?
- Да… не особо пока… Правда, наказывал, чтоб к его возврату все выучил… «блуд», «толоки» какие-то… Не знаю, у кого и спросить. - Парень с надеждой посмотрел на молодого чиновника.
- У меня спроси, - ухмыльнулся тот. - Повезло тебе - я ведь случайно зашел. Шел вот мимо, дай, думаю, загляну, поболтаю с Ондрюшей… Это что у вас за бочка? - Иван кивнул в угол.
- У купца Дюкина изъяли, - охотно пояснил Галдяй. - Мясо протухшее… солонина.
- Протухшее? - Иван наклонился, понюхал. - А вроде не пахнет. Ну, да ладно - ваши дела. Кстати, ежели купец на неправду государю пожалуется, вас вместе с начальничком вашим, Ондрюшей, батогами на площади отдубасят.
- Батогами… - Подьячий испуганно хлопнул глазами. - Больно, наверное?
- Конечно, больно! Что, не били никогда?
- Не-ет…
- Ничего, - цинично обнадежил Иван. - Еще впереди все. Слушай, а ты не из тех ли богачей Сукиных, что держат на Никольской лавки?
- Родич я им, - парень кивнул. - Дальний. Так, седьмая вода на киселе.
Иван уселся на лавку и доброжелательно усмехнулся:
- Ну что, седьмая вода? Ты, кажется, спросить что-то хотел? Так давай, пока время есть, спрашивай.
- Ой, сейчас, господине! - Обрадованный подьячий вытащил из-за пазухи клочок бумаги. - Я тут записал даже… Эвон…
Иван протянул руку:
- Давай-ка сюда… Ага… «блуд» и «прелюбодеяние»… Что, разницы не чувствуешь?
- Нет, господине.
- Напрасно. А разница большая: блуд творят люди незамужние, неженатые, по обоему хотению… И смотрят на это сквозь пальцы.
- А если не по хотению?
- А если не по хотению, то это уже не блуд, а пошиб - сиречь насилие. Ежели девку кто пошибнет, тому наказанье светит - епитимья, ну да там еще и много чего. А девке раньше одна дорога была - в монастырь.
- И правильно сие! - неожиданно улыбнулся Галдяй. - Конечно, гулящих девиц в монастыри отправлять надо - уж там-то они постом, молитвою да Господнею волей живо исправятся!
