Дракон должен умереть. Книга 1 (СИ) - Лейпек Дин (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗

— Я не могу, — неразборчиво пробормотал он в свои ладони. Поднял взгляд на Генри, и тот увидел, что король опять сильно постарел.

— Дело не в Джоне. Не только в нем — хотя я и не хочу сейчас его оставлять. Понимаешь... Я боюсь.

— Чего, ваше величество? — удивился Генри. — Джоан совершенно не опасна. Она стабильна, контролирует себя...

— Я не этого боюсь, — прервал его король. — Я... Понимаешь, я думаю, что мне не стоит снова сильно к ней привязываться.

— В смысле... привязываться? — не понял Генри.

— Видишь ли... — снова замялся король. — Я уже привык к тому, что ее нет рядом. Мне кажется, не стоит этого менять. Мы не знаем, чем закончится ее обучение... Что, если все так и останется? Или... станет еще хуже? Представляешь, как мне будет тогда тяжело?

Изумление застыло на лице Генри, превратившись в маску.

— Не надо, Теннесси, — почти резко бросил король. — Не смотри на меня так. Я не приеду. Это решено.

Генри медленно поднялся.

— Разрешите идти, ваше величество? — спросил он медленно и спокойно.

— Иди, — кивнул король. Затем будто бы что-то вспомнил — вскочил и из ящика стола достал шкатулку. — Передай ей это от меня.

— Конечно, — голос Генри не дрогнул.

Выходя, он постарался закрыть за собой дверь как можно аккуратнее и тише. Это стоило ему большого усилия. Но он справился.

***

Чем ближе Генри подъезжал к Тэнгейлу, тем тоскливей становилось у него на душе. Он пытался придумать, что скажет Джоан, как сообщит ей — и не мог.

Весь последний день пути шел дождь — противный холодный осенний дождь, который промочил Генри и Ленни насквозь задолго до того, как они добрались до замка. Вечером похолодало — дождь из холодного стал ледяным, а когда они въезжали в замок по откидному мосту, и вовсе превратился в мокрый снег. Падая на влажную землю, снег превращался в кашу, потом стал подмерзать, каменные плиты и ступени в замке покрылись прозрачной гладкой коркой, а поверх стал ложиться белый, еще как будто бы не настоящий первый осенний снег. Фонарь, освещавший вход в Большой дом, высвечивал хлопья, которые летели все медленнее, оседали на неровных грубых каменных стенах, налипали на широкие доски тяжелых дверей, заметали высокий порог.

Внутри было удивительно тепло, тихо и пусто. Генри остановился в холле — греясь и одновременно собираясь с мыслями.

Где-то наверху скрипнула дверь. Он вскинул голову — и увидел Джоан, стоявшую на узком каменном карнизе на уровне второго этажа, прямо над входом в зал. Дверь осталась от старой планировки дома, когда над залом была мансарда, а вместо большого холла с широкой парадной лестницей гостей встречали темные сени и несколько узких крутых лестничных маршей, втиснутых между стен.

— Что ты там делаешь? — удивленно спросил Генри.

— Исследовала балки в зале, — невозмутимо ответила Джоан. — На них, кстати, тоже очень пыльно.

— Тоже?

— Как в том трактире.

— А. Спустись, пожалуйста.

— Хорошо, — пожала плечами девочка — и тут же спрыгнула на пол.

— Где папа? — спросила Джоан, подходя. Генри замер. Это был именно тот вопрос, которого он боялся всю дорогу.

— Он... Король не сможет приехать.

Наверное, если бы Джоан расплакалась или просто огорчилась, это было бы лучше. Но ее лицо с тонкими чертами замерло, на мгновение стало очень холодным, резким, почти неприятным, а потом она ответила, тихо и отчетливо:

— Ясно.

— С твоим братом случилась беда. Король не мог его оставить.

Джоан кивнула, коротко и серьезно.

— Конечно.

Генри смотрел на Джоан, на ее лицо, которое неожиданно стало очень взрослым, собранным — и как будто чужим. Она не встречалась с ним взглядом.

— Джо... — начал он тихо, но она резко помотала головой.

— Не надо. Не говори мне ничего, — она быстро развернулась и убежала наверх, перепрыгивая через две ступени на каждом шагу. Генри глубоко вздохнул — и медленно пошел следом, в свою комнату. Он промок и замерз. Нужно было переодеться.

***

Они больше не разговаривали на эту тему — по правде сказать, Джоан с момента возвращения Генри вообще перестала с кем бы то ни было разговаривать. Генри немного беспокоился за нее — он отлично понимал, чем это может обернуться. Причем в прямом смысле слова. Но и придумать, как заставить Джоан говорить, Генри не мог.

Он передал ей шкатулку. Там оказался кулон — крупный бриллиант в тонкой оправе на серебряной цепочке. Джоан достала его, надела на шею и спрятала кулон на груди. Но ничего не сказала.

Два дня спустя они сидели в зале. Леди Теннесси вязала, Джоан читала, Генри, который не умел вязать и не хотел читать, смотрел на тени, плясавшие на потолке. Балки, оставшиеся от старого перекрытия, рассекали потолок на квадраты. Сверху стропила поддерживали скатную кровлю. Старое перекрытие было снято при деде Генри, точнее, при бабушке, которая не выносила чад и духоту, стоявшие под низким потолком, и распорядилась убрать его, чтобы дым и запахи поднимались под крышу. Решение было удачным — если не считать того, что вместе с чадом наверх уходило тепло. В зале стало холодно — поэтому следующему лорду Теннесси пришлось утеплить кровлю и построить новый камин, способный хоть как-то обогреть огромны зал. Но, бесспорно, зал в его нынешнем виде выгодно отличался от старой комнаты, которая превосходила столовую трактира только своими размерами.

Генри смотрел на тени, играющие на балках, и на тени, которые эти балки отбрасывали, и неожиданно спросил:

— Джоан, а как ты туда забралась?

Она тихо отозвалась, не поднимая головы:

— Куда?

— На балки.

Джоан ответила не сразу. Генри казалось, что в ней борются между собой желание поговорить с ним — и желание продолжать молчать. Он с любопытством следил за ней. Наконец Джоан посмотрела на него и слегка пожала плечами.

— Легко. Я запрыгнула туда со стола.

Генри обернулся. Позади него стоял большой стол. В последнее время в Тэнгейле редко принимали гостей — но во времена отца Генри за этим столом сидело и сорок, и пятьдесят человек. Стол стоял прямо посередине зала, с одного конца окруженный стульями. Генри мысленно оценил расстояние до балок. Они висели низко — но все равно гораздо выше Джоан, даже если бы она залезла на стол.

Джоан заметила его взгляд и нетерпеливо вздохнула.

— Не веришь?

— Скажем так — сомневаюсь, — слегка улыбнулся Генри.

Джоан тряхнула головой.

— Ну хорошо. А как бы ты туда забрался?

— Со стола, — Генри улыбнулся еще шире.

Джоан изумленно посмотрела на него.

— Но ведь я сделала это точно так же.

Генри продолжал улыбаться. Леди Теннесси оторвалась от вязания и с интересом следила за ними.

Джоан фыркнула.

— Ты хочешь сказать, что я не могу сделать это так же хорошо, как и ты? — для девочки-подростка она держалась очень спокойно, но в голосе начало прорываться раздражение. — За сколько ты бы туда залез?

— В два счета, — еще шире улыбнулся Генри. Потом подумал и добавил: — Хотя, скорее, в четыре.

Джоан прищурилась и хотела что-то ответить — судя по всему, что-то достаточно резкое, но в этот момент леди Теннесси впервые подала голос.

— Почему бы вам не перестать спорить и не устроить соревнование?

Генри взглянул на мать. Она улыбнулась и слегка приподняла брови:

— Или ты боишься проиграть, Генри?

Он только покачал головой и тут же поднялся.

— Ты хочешь? — спросил он Джоан, но по тому, как загорелись ее глаза, уже понял, что да. Хочет.

— Как будем соревноваться? — спросила она как будто небрежно, старательно скрывая радостное возбуждение. Генри подыграл ей, ответив так же равнодушно:

— Кто первый доберется отсюда до двери наверху?

— Идет.

— Отлично, — хлопнула в ладоши леди Теннесси. Она отложила в сторону спицы и тоже встала. — Генри, отодвинь стулья от края стола и подвинь их сюда. Вот так. Это будет старт. По моей команде можете начинать.