Не стреляй в ангела - Чернышев Олекса (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Жидкость оказалась похожей по вкусу на десертное виноградное вино — что-то вроде разбавленного «Рислинга» с северного склона, и мы быстро с ним расправились. После этого Мартин вновь наполнил кружки.
— Старейшина Дальней деревни еще несколько лет назад обложил нас данью, — начал свой рассказ Мартин. — Вначале он пришел к нам с большим количеством воинов, они ограбили нас и увели в плен некоторых женщин. Затем грабежи стали повторяться каждые три месяца, пока мы не смогли договориться с ним о ежемесячной выплате дани дичью и оружием, а также о трудовой повинности наших мужчин.
Лицо Мартина помрачнело от безрадостных воспоминаний. Он с силой сжал кружку, и я заметил, как побелели костяшки его пальцев.
— Старейшина Дальней деревни Грим — очень искусный колдун, — продолжил Мартин. — Он один может сдержать натиск целого войска только при помощи своей черной магии, а у него на службе еще и многотысячные отряды. Каждый из его слуг во сто крат более искушен в колдовстве, чем любой из нас, и ты можешь представить, каковы силы этого человека. Мартин еще раз наполнил быстро пустеющие кружки.
— Ты белый маг. По твоему лицу я видел, как ты переживал о том, что тебе пришлось добить раненного. Так может огорчаться только добрый человек, — заключил Мартин.
Мне нечего было добавить. Говорить на эту тему не хотелось, но все услышанное о Гриме было весьма интересным, и я решил узнать о нем как можно больше.
— Мартин, расскажи мне о Дальней деревне и о Гриме, — попросил я.
— Не очень-то мне приятно о нем говорить, но если ты просишь… — ответил Мартин задумчиво. — Я расскажу тебе. Мартин уселся поудобнее и начал свой неторопливый рассказ.
— Грим родился в Дальней деревне, его родители были вполне обычными людьми, и они пользовались заслуженным уважением. Грим еще в детстве был способным мальчиком, и, когда он вырос, и ему исполнилось тридцать пять лет, у него уже была репутация отличного воина, а за плечами — множество удачных походов в пустынные земли, откуда он всегда возвращался с добычей и пленными женщинами. Он так прославился своей мудростью и смелостью, что после смерти старейшины Дальней деревни был единогласно выбран на эту должность. Грим отлично справлялся с обязанностями старейшины, и все были им довольны. Но однажды, стиль его правления радикально изменился. Теперь, кроме того, что он регулярно отправляет отряды за добычей в пустынные земли, он при помощи своего колдовства установил господство над всеми ближайшими деревнями. У него никогда не было склонности к магии! Грим с самого детства предпочитал действовать мечом и кулаками, а не заклинаниями! — Мартин в сердцах повысил голос, почти перейдя на крик.
— А может это уже и не Грим? — спросил я.
— Его как подменили после ранения на охоте, и мы конечно подозревали о такой возможности, — ответил Мартин. — Но как-то раз, совсем недавно, я лично разговаривал с Гримом, выплачивая ему дань, и, хотя и мельком, но я видел его без доспехов. Это был именно Грим.
— Странная история, — согласился я, хотя не находил в такой метаморфозе ничего необычного. Сколько в земном мире было случаев, когда власть делала прекрасного человека совершенно неузнаваемым, превращала его в монстра, в нравственного урода. Испытание славой, властью и деньгами — одно из тяжелейших. Вполне могло быть и то, что какой-нибудь колдун убил настоящего Грима, принял его облик и теперь правил в своей новой вотчине, наводя террор и расширяя владения.
— А в последнее время Грим словно взбесился, — продолжал Мартин. — Его агенты рыскают по деревням и хватают ни в чем не повинных людей. И пленники из подземелий его замка уже не возвращаются.
Мы замолчали. Я обдумывал слова Мартина, а он тем временем вновь наполнил вином опустевшие кружки.
— Роза! — позвал он свою сестру, и та тут же зашла в дом со двора, где до этого помогала жене Мартина со стряпней.
— Да, Мартин, — ответила Роза.
— Сходи к старику Пату и принеси-ка нам еще вина, — попросил Мартин. Роза послушно взяла бурдюк и удалилась.
Я поневоле задержал взгляд на этой девушке. Ее каштановые волосы были так длинны, что закрывали всю спину, придавая ей сходство с прекрасной сказочной нимфой. Ее лицо с правильными, аккуратно очерченными линиями, говорило о мягкости, светясь добротой и естественной красотой. Роза, живи она в земном мире, никогда не имела бы проблем при поиске работы. Женщины с такими данными просто не могут остаться в одиночестве.
Мартин перехватил мой взгляд и, когда Роза вышла, несколько мрачно заметил:
— Сестра у меня — красивая девушка. Она была замужем за Фатом.
Мартин замолчал, видимо обдумывая свои дальнейшие слова, а может быть пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами.
— Фат был убит Гримом три года назад, когда мы все еще сопротивлялись разбою. Грим выпустил Фату кишки прямо на площади в центре нашей деревни только за то, что тот косо на него посмотрел, — сказал Мартин.
Он поднялся на ноги и заходил по комнате, нетерпеливо меряя ее своими тяжелыми шагами.
— Фат был моим другом! Слышишь?! — крикнул Мартин со злостью. — А я тогда стоял рядом, смотрел как он отдает концы, и ничего не мог сделать. Когда Фат умирал, лежа в пыли с вывалившимися из раны внутренностями — он посмотрел мне в глаза. Я никогда не забуду этот взгляд!
Мартин замолк, и я понял, что он сейчас не в состоянии говорить от нахлынувших на него воспоминаний. Наконец, он взял себя в руки, и продолжил:
— В его глазах не было страха перед смертью, он умер достойно, как мужчина. Но в его взгляде я прочитал просьбу, последнюю для него просьбу — о мщении! Нельзя оставлять такое безнаказанным, нельзя! — добавил Мартин решительно и с силой ударил кулаком по собачьей шкуре.
Он залпом осушил кружку с остатками вина, и я заметил, что его руки дрожат.
— Я тогда не мог забыть о жене и детях, не мог, — сказал он. — Да и глупо бросаться с мечом в одиночку на сотни вооруженных воинов с колдуном во главе. Но сейчас я все чаще вспоминаю о мести.
Со двора доносился гомон играющих ребятишек и дым костра. Я прислушался, но кроме детских голосов не доносилось ни звука.
— Я думаю, что тебе можно доверять, — добавил Мартин и полувопросительно посмотрел на меня, ожидая, как я прореагирую на его слова.
— Ты можешь мне доверять, Мартин, — успокоил я его.
Входная дверь открылась, и на пороге показалась Роза. Было видно, что ранее легкий бурдюк заметно потяжелел.
— А вот и сестричка пришла, — сказал Мартин и взял вино из рук Розы. Он чмокнул ее в щеку, и заметил:
— Правда красавица?
— Тебе, Мартин, очень повезло с сестрой. Я никогда не видел более красивой девушки, чем Роза, — сказал я искренне и улыбнулся.
Я уже полгода не видел женщин, тем более так близко, и когда Роза приветливо улыбнулась мне в ответ, меня захлестнуло волной полузабытых чувств.
— Она очень переживала смерть Фата, — сказал Мартин, когда Роза вышла во двор. — Только в последнее время боги смилостивились над ней, и она вроде как стала приходить в норму. Но все равно, ей еще далеко до прежней веселой Розы, какой я ее помню с детства.
При слове «боги», меня словно передернуло. Я подозревал, что Мартин и я вкладываем разный смысл в это слово.
Мы выпили и, когда жена Мартина подала к столу, с жадностью набросились на еду. Женщины ели с нами, а дети уселись поодаль.
Пока мы поглощали отвар из каких-то незнакомых мне плодов и жаркое, Мартин охотно рассказывал о жизни в деревне. Оказалось, что в деревне проживает около шестидесяти семей, и Мартин является выборным старейшиной. В его обязанности входило решение различных спорных вопросов и руководство сбором дани в пользу Грима.
— Мне отвратительно обирать своих, — заметил Мартин, — но я не могу представить, как можно изменить ситуацию к лучшему. Данью обложены в общей сложности семь деревень, но даже если собрать всех воинов, нам все равно не справиться с Гримом. Мартин тяжело вздохнул.
— А на верную смерть толкать людей я не имею права, — добавил он. — У всех жены и дети, а у кого еще и старые немощные родители.
