Игры Вышнего Мира - Авраменко Олег Евгеньевич (читать хорошую книгу .TXT) 📗
— Пока ещё двадцать шесть, — уточнил Марк. — Двадцать семь будет через полтора месяца.
— Это несущественно. Так или иначе, мы с ней не можем быть двойней. И просто сёстрами тоже.
— Просто сёстрами можете, — не хотел уступать Марк. — По возрасту ты вполне годишься в двойняшки Сигурду де Бреси. Это старший сын герцога и герцогини Бокерских…
— Я в курсе этой истории, — перебила Андреа, уже теряя терпение. — Но всё равно ничего не получается. Ведь прятать меня был смысл только в том случае, если бы я родилась высшим магом. Но тогда бы мой дар нивелировался до доминантного — а у меня он всего лишь промежуточный.
— Да, действительно, — сконфузился Марк. — Я этого не учёл.
— И вообще, — добавила она, — почему тебе так хочется, чтобы я оказалась сестрой верховной королевы?
Смущённый Марк отделался невнятным ответом, и на этом их разговор закончился.
Тем не менее эта мысль не оставляла его в покое. На одном из уроков, когда они демонстрировали второклассникам действие оглушающих чар, он отправил Андреа в лёгкий нокаут (как раз была её очередь изображать мишень) и за те несколько секунд, пока она находилась без сознания, незаметно срезал у неё несколько светло-русых волосков. Другим образцом Марк уже располагал — у него в медальоне, вместе с прядями матери, Беатрисы и Цветанки, хранилось также маленькое колечко золотистых волос Инги.
С просьбой произвести проверку на предмет родства он обратился к Сондерсу, однако выяснилось, что Ульрих, как и сам Марк, не обладает для этого достаточными познаниями. Но он был заинтригован идеей Марка и решил попросить о помощи своего шефа, преподавателя алхимии мастера Алексиса, нагородив ему с три короба вранья о какой-то своей семейной тайне. Вряд ли мастер Алексис поверил ему, но анализ сделал. Результат оказался однозначно отрицательным — признаков близкого родства у Инги и Андреа не обнаружилось.
— Ничего другого я не ожидал, — сказал Сондерс. — Если бы Андреа и вправду оказалась сестрой верховной королевы, это противоречило бы всем законам вероятности.
— Э, да что ты знаешь о вероятностях! — разочарованно вздохнул Марк. — Со мной случались совпадение и похлестче…
А через два дня его вызвал к себе Ильмарссон. Выглядел главный мастер весьма сурово.
— Мне всё известно о твоём расследовании, — произнёс он, смерив Марка тяжёлым взглядом. — Правда, мастер Алексис ни о чём не догадывается, он думает, что Ульрих Сондерс затеял какой-то розыгрыш. Но я-то сразу разобрался, что к чему. Недавно Андреа Бреневельт рассказала мне, как шутку, что ты подозреваешь её в родстве с королевой Ингой.
— Извините, главный мастер, — сгорая от стыда, пробормотал Марк. — Я знаю, что поступил неэтично. И готов понести любое наказание.
— Ты уже не мальчик, чтобы я наказывал тебя. У тебя есть своя голова на плечах, и ты должен сам осознать всю безответственность своего поведения.
— Я осознаю, главный мастер. Просто… просто меня одолело любопытство.
Ильмарссон кивнул:
— Прекрасно тебя понимаю, Марк. Это чувство мне тоже знакомо. Любопытство — очень полезная штука, но одновременно и крайне опасная. Ты должен научиться сдерживать себя.
— Больше этого не повторится, — твёрдо пообещал Марк.
— Вопрос не в том, повторится или нет, — сказал главный мастер. — В жизни бывает всякое, и порой даже самым нравственным людям приходится нарушать общепринятые нормы этики и морали. Это, впрочем, не может служить ни оправданием, ни извинением. Такой поступок всё равно остаётся предосудительным, и коль скоро ты решаешься его совершить, то обходись собственными силами, не проси никого о помощи. А для этого ты должен многое уметь — гораздо больше, чем умеешь сейчас. Я не требую от младших учителей университетского диплома; тех знаний, которые ты получил в академии, вполне достаточно, чтобы работать в нашей школе ассистентом. Но если ты желаешь продолжить своё образование и в будущем сдать экзамены на степень бакалавра, я окажу тебе всяческое содействие.
— Вообще-то я продолжаю учиться, — признался Марк. — Не ради степени, а для собственного удовольствия.
— Да, я догадывался. И всё ждал, когда ты обратишься ко мне. Самообразование — это, конечно, хорошо. Но всё же предпочтительнее овладевать знаниями под руководством опытных наставников — так и легче, и продуктивнее.
— Я думал об этом, главный мастер. И решил немного подождать. Ведь обратиться к вам значило взять на себя определённые обязательства, занять ваше время и других преподавателей. А я ещё не был уверен, что смогу совмещать работу с дальнейшей учёбой.
— Но теперь-то ты уверен?
Ни секунды не колеблясь, Марк ответил:
— Теперь да, главный мастер. Совершенно уверен.
Глава 10
Пыхтя и чихая, паровой поезд съехал с основного пути на дополнительный, стал замедлять ход и наконец остановился перед станционным зданием. Ларссон уже ожидал в тамбуре и, как только проводник открыл дверь вагона, сошёл на перрон. Ближайший носильщик бросился было к нему с угодливым восклицанием: «Не изволит ли юный господин…» — но, заметив, что у пассажира всего лишь одна сумка, да и та небольшая, мигом потерял к нему интерес.
А Ларссон, перекинув свою сумку через плечо (там была только смена одежды и больше ничего), зашагал к конной заставе, где под залог в сорок имперских марок нанял поджарую гнедую лошадь с полным комплектом сбруи. Поскольку возвращать её он не собирался, то мог бы договориться с хозяином о покупке, сбив цену на несколько марок, но сейчас ему совершенно не хотелось торговаться, а денег у него пока хватало.
Оседлав лошадь, Ларссон направился по короткому трактовому ответвлению, ведущему на Грань Вориан. Его долгое путешествие подходило к концу. Сперва он полтора месяца добирался по Трактовой Равнине от захолустного Авернского архипелага до Главной Магистрали, а потом ещё две недели ехал по самой Магистрали на поезде. Правда, поначалу из соображений безопасности Ларссон собирался воспользоваться лошадьми, так как в поездах Инквизиция порой устраивала проверки, но потом до него дошло, что никакие проверки ему не страшны. Ведь в розыске числился Свен Ларссон, а его сын Эйнар, который в этом году закончил инквизиторскую школу при Авернском командорстве и стал совершеннолетним, никого особо не интересовал…
Мысль о том, что он живёт в теле сына, по-прежнему жгла Ларссона раскалённым железом. Он понимал, что никогда к этому не привыкнет, что всю оставшуюся жизнь, сколько ему ни отмерено, будет нести на себе тяжкое бремя вины и раскаяния. Ему оставалось только смириться с этим фактом, принять его как данность. Первый этап был уже пройден: дней десять назад Ларссон перестал просыпаться среди ночи в холодном поту, с застрявшим в горле криком. И хотя ему до сих пор снились жена и сын, он больше не воспринимал их как мстителей, не пытался убежать, а разговаривал с ними, просил у них прощения…
На таможенном посту Ларссона пропустили без проверки. Один из работников таможни был ведуном и по долгу службы следил за эмоциями всех проходивших досмотр. Натолкнувшись на непроницаемый блок Ларссона, он признал в нём сильного колдуна и дал своим коллегам отмашку. Не то чтобы таможенники сильно боялись колдунов (хотя, как и все обычные люди, относились к ним с опаской), просто колдуну не было смысла провозить через пост контрабанду — он мог сделать это, воспользовавшись любой неохраняемой Вуалью данной Грани.
Сразу после таможенного поста и следовавшего за ним перенаправляющего портала тракт переходил в дорожную развязку, соединявшую добрую дюжину путей, ведущих в самые крупные города Вориана, который, подобно большинству расположенных на Магистрали Граней, был заселён не точечно, в одном месте, а почти по всей поверхности суши, где были комфортные климатические условия. Впрочем, по плотности населения ему всё же было далеко до имперских Граней, буквально прошитых вдоль и поперёк множеством коротких трактов.
Ларссон отыскал дорогу на Слимкерт и уже через десять минут въехал на запруженную людьми и лошадьми центральную площадь города. Часы на ратуше показывали пять минут второго пополудни, и Ларссон выставил такое же время на своих наручных часах. Затем спросил дорогу у уличного продавца сдобы (предварительно купив ещё тёплый рогалик с яблочным джемом), выслушал его подробнейшие разъяснения и направил свою лошадь по указанному пути.
