Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей (СИ) - Шихматова Елена
Не пойми меня неправильно, — тихо спросила Амалия, провожая его взглядом, — но ты, что для них царь?
Что-то вроде того.
И как ощущения?
У кого: у меня или у властителя магии?
Амалия с сочувствием посмотрела на него.
Это касается того, что ты теперь ходячий учебник истории?
Да. Я — не я одновременно. Я должен благодарить всех богов, что у меня есть ты, иначе я рисковал бы утратить связь со своей жизнью. Впрочем, моя жизнь в любом случае теперь делится на до и после. Хм! А Лиан, наверно, уже уволил нас за невыход на работу.
Да. Это, конечно, жестоко! Оба заместителя бросили службу и скрылись в неизвестном направлении. Я бы была в ярости.
Оба весело рассмеялись. Древни с опаской поглядели в их сторону. Но все-таки смех этот был искренним и добрым, опасаться явно было нечего. Обстановка начала разряжаться. Древенки вскоре увлекли Амалию за собой, в крайний домик, где устроили ей настоящий показ мод. Они принесли для нее свои лучшие платья, любезно предложив надеть любое понравившееся ей на свадьбу. Увидев наряды, Амалия замерла на месте, ее всю прошиб холодный пот — она ведь выходит замуж! До нее словно только сейчас дошло это. Внезапно ей стало страшно, сердце заколотилось как сумасшедшее, а коленки предательски задрожали. Она и сама не знала, чего именно боится. Тем более, что одновременно с этим она ощущала и радость. Может, это возраст? В молодости все проще, предположила Амалия, однако многие древенки, не зная, сколько ей лет, прекрасно поняли, что ее так встревожило. Они участливо усадили ее на диван, одна из древенок села рядом и погладила ее по плечу, словно говоря: «Не переживай, все волнуются накануне свадьбы». Амалия попыталась улыбнуться и поблагодарила их, сказав на двух языках «спасибо». Древенки заулыбались в ответ, и одна из них предложила ей примерить красивое голубое платье, украшенное кружевными сборками. И чтобы там ни думала Амалия — для Дана это не впервые, и наверняка он нисколько не переживает, — он места себе не находил и ужасно нервничал. Его первый брак был простой формальностью, он был знаком со своей будущей женой, но знал ее только как дочь знакомых отца, он никогда не общался с ней наедине или в компании, поэтому когда их оставили вдвоем накануне свадьбы, он просто не знал, что ей сказать. Ирина о чем-то говорила, но он не слушал ее и сейчас ни за что не вспомнил бы даже примерно тем ее разговоров, или, скорее, монологов. На следующий день, они в сопровождении родителей пошли в городскую регистрацию, где формальным тоном женщина-регистратор зачитала им нужный текст, сделала соответствующие пометки в своих документах и их удостоверениях личности, и они ушли в небольшое кафе. Тот скромный обед на пятнадцать человек, который устроил отчим, Дан мог оценить минимум в десять раз меньше того счета, который потом ему выставили. Там в кафе Ирина все время смеялась, по делу и без дела, зато Дан сидел серый и мрачный, дома он побыл всего несколько минут и, оставив жену одну, ушел бродить по городу. Никто его не искал, только отчим наутро сказал, что он слабак и сопляк, и что эти качества он унаследовал от матери. Он говорил ему, что договорной брак — это нормальная традиция в обществе, а он, как и его мать, сделал из этого трагедию. «Свободу выбора от него отняли, как же!» — бросил ему в лицо отчим. Тогда Дан убеждал себя, что мнение отца его не интересует, что оно ему безразлично, однако ему все равно было очень обидно.
Сейчас все обстояло иначе. Он любил Амалию, ценил и уважал ее как человека. И он также сейчас ощущал страх и радость одновременно. Но, конечно, в большей степени это было все-таки радостное событие. Не менее взбудоражены были и древни, все для них сейчас было необычно и удивительно, ведь они практически перенеслись в будущее, где все обстояло иначе. Больше не надо было бояться властителя магии, лишь некоторые к вечеру по-прежнему поглядывали на него с опаской, большинству он даже понравился, особенно детям, которых он научил забавной современной игре в кошки. Древенята сновали туда и сюда, перекликаясь друг с другом, нередко получая оговоры от взрослых. К вечеру поселение полностью преобразилось: неизвестно где древни нашли столько цветов: белых, красных, фиолетовых, синих и голубых, что ими было украшено все. Особенно эффектно смотрелись цветы, вплетенные в гирлянды, их растянули между домами, повесили на стены домов и на несколько деревьев оригинальной формы, которых древни вырастили специально все за несколько часов.
Агний, — восхищенно говорил ему Дан, — я не знаю, как и благодарить вас. Это здорово, так красиво!
Они вышли из шатра, где древни заканчивали накрывать столы.
Что ты, господин, это честь для нас!
Агний, ты не мой раб, ты — мой друг, и можешь обращаться ко мне по имени.
О! Благодарю, — пробормотал Агний и с улыбкой пояснил. — Но в данном случае, говоря «господин», я не имею в виду то, что ты мой хозяин — ты мой царь, царь, которого я уважаю, именно поэтому я обращаюсь к тебе таким образом.
Ну, — замялся Дан, — мне это очень непривычно, и вообще неправильно это как-то. Я — царь, которого не выбирали.
Магия определила своего первого властителя, ты — его потомок и продолжатель его дела, мы помним об этом, называя тебя господином, помни и ты, что это нужно для сохранения порядка, а уж кем быть, мудрым правителем или жестким тираном, решать тебе. И в данный момент для нас этот вечер тоже праздничный. Мы, наконец, свободны, мы в безопасности, в наших родных лесах. А властитель магии назвал меня своим другом, разве это — не повод для праздника?
Да, — улыбнулся Дан, — ты прав. И, Агний, я понимаю, что беру на себя очень большую ответственность, оставляя Амалию в живых. Я знаю, что изменяющая время — это огромная опасность для всех и каждого в этом мире, но я люблю ее и не представляю жизни без нее! К тому же, я уверен, что если никто не будет знать об этом, а будет знать только то, что она — жена властителя магии, который уничтожит любого, кто вздумает причинить ей вред, тогда опасность срабатывания магии крови, не так уж и велика. И потому я прошу тебя, пусть это останется нашей с тобой тайной, ведь ты же можешь сказать древням, что ошибся и неправильно определил изменяющую время?
Не только я умею определять изменяющих время, еше Варий и Радмил могут, но, хорошо, я поговорю с ними.
Спасибо, спасибо, Агний!
Агний внимательно посмотрел на него.
Но ты ведь понимаешь, что на твою кровь тоже наложено заклятие и сочетание двух заклятий, случись, если у вас будут дети, неизвестно к чему приведет.
Дан опустил глаза и тихо произнес.
Такого никогда не было в истории, но, я все-таки склонен считать, что сочетание двух заклятий невозможно, и что победит сильнейшее. Заклятие магии крови потомков властителя магии гораздо мощнее, чем заклятие крови изменяющих время.
Агний коротко кивнул.
Хорошо, — сказал древень, он хотел еще добавить: «Надеюсь, мы оба не пожалеем об этом», но промолчал.
Агний, — сказал Дан после некоторого молчания, — ты ведь знал Алина Карона. Каким он был? Я знаю, что его память должна быть частью моей памяти, но она почему-то скрыта от меня, не стерта, а именно скрыта.
Это очень странно, — тихо ответил Агний, — и странным был сам Алин. Он проповедовал идеи добра, но сам казнил собственную жену якобы за измену, а потом стал ненавистником брака, он отказался от родного сына и жаждал убить племянника, он запер в Сторонних мирах всех магических существ. Он хотел отказаться от титула властителя магии и стать Учителем с большой буквы, и магии в его мире места не было. Мне кажется, он ненавидел ее и себя с того самого момента, как узнал свое предназначение. Не удивлюсь, если он и сам себя в какой-то степени ненавидел. Последняя его идея, которую я застал — магия причина всех бед, именно она стала поводом для войны между Истмиррой и Тусктэмией, и не только последней войны, но и всех предыдущих.
Да, — печально резюмировал Дан, — можно подумать, если отнять у людей магию, они не найдут способов истреблять друг друга, увеча по ходу дела окружающую среду. Людские цели и амбиции никогда не изменятся!
