Пламя Силаны (СИ) - Куранова Ольга Алексеевна (книга жизни TXT) 📗
— Но вы не пошли за мной.
— Твои поступки принесут много горя Храму и другим жрицам. Я в это верю. Что Храм, каким мы его знали, перестанет существовать. Вскоре король обяжет жриц служить короне. Создаст военные отряды. Захочет сделать часть белых жриц сделать алыми. Много столетий мы держались в стороне от королей и власти. Использовали свои связи, свои деньги, чтобы не служить никому кроме Майенн. Это время прошло, — она улыбнулась, кривовато и устало. — Ты поступала правильно, Силана. Когда позвала остальных спасать город, когда призывала принять алых жриц, как белых. Но даже правильные поступки могут все уничтожить.
Силана вспомнила последний миг, когда Рейз убил Вейна, как рассеялось пламя и она увидела. Его тело — алыми лентами насквозь.
— Я знаю.
Верховная помолчала, аккуратно поправила складки на юбке и сказала:
— Но ты ничего не разрушила. Вы с Авророй ушли, но я осталась. Храм будет восстановлен, и в него придут новые послушницы, чтобы найти собственное пламя и собственную веру. Вы с Авророй создадите новый храм. Ты показала всем, что можно по-разному служить Майенн. Так пусть у каждого будет выбор. И мы вместе отпразднуем День Огненной Матери.
Силана почувствовала, как перехватило горло, сдавило в груди, будто обручами.
Два Храма. Два Храма, которые дадут выбор, которые не станут ненавидеть друг друга.
— Только не плачь, — предупредила ее Верховная. — Иначе это испортит мою репутацию сиделки.
Это прозвучало так неожиданно и нелепо, что Силана против воли рассмеялась. Сквозь боль и сквозь неверие.
— Так-то лучше, — Верховная посмотрела в окно, посерьезнела и добавила. — Ты спала несколько недель, Силана. Город изменился за эти дни и продолжает меняться. Хорошо, что ты очнулась.
Несколько недель.
Силана бездумно кивнула. Никак не могла это осознать.
Несколько недель со дня атаки на город. С момента смерти Рейза. И Силаны не было на похоронах.
— Мой брат… Калеб, с ним все в порядке? — глухо спросила она.
— Он жив, как и остальная ваша семья. Должна признать, твой брат отвратительно навязчив. Его невозможно прогнать от тебя. Твой юный друг… Лиам, если не ошибаюсь? Тоже.
Калеб и Лиам были живы.
Силана сглотнула:
— А Рейз..?
Она хотела спросить: где его похоронили? Что случилось с Джанной?
И не смогла заставить себя договорить.
Верховная вздохнула:
— А этот хуже всех. Силана, я тоже была молодой, я все понимаю, но нужно быть хоть немного разборчивее.
Силана замерла. Подумала, что ослышалась.
Рейз был мертв, она же сама видела…
— Клянусь, еще пара дней, — продолжила Верховная. — И я начну таскать с собой нож, чтобы выгонять его. И прикажу поставить решетки на окна.
— Рейз мертв, — выдавила Силана. — Я же видела… видела его среди мертвых. Он…
Она не договорила. Верховная посерьезнела, помолчала несколько мгновений и ответила:
— Он был мертв. Несколько мгновений его сердце не билось, но жрицы успели вовремя. Они сумели его вернуть.
— Он жив, — отупело произнесла Силана. Повторила снова, потому что не поверила сама себе. — Он жив, он… Я думала, он умер, и выбрала жить. Выбрала сама, я была готова…
— Потерять? — спокойно закончила за нее Верховная. — Я знаю, как это бывает. И как это важно, уметь принимать потери. Я любила всех своих мужей и пережила каждого из них. Но танец Майенн не ограничивается одними потерями. Иногда ты ждешь горя, готова к нему и принимаешь его. А оно не случается.
Силана услышала шум из-за двери, неразборчивые тихие слова, а потом злой голос Рейза:
— Ты опять за свое? А ну пусти меня внутрь, пока я не разнес тут все.
Верховная сдержанно кашлянула:
— За эти несколько недель твой гладиатор извел всех. Чудо, что его не убила охрана. Силана?
Она добавила что-то еще, но Силана уже не слушала, кое-как откинула одеяло, выбралась из кровати. Тело было будто чужое, накатили тошнота, палата закружилась вокруг, но Силана упрямо цеплялась за мысль: Рейз был рядом. Он был жив, ей надо было его увидеть.
— Силана, тебе нельзя вставать!
Голос Верховной, руки, которые пытались удержать — ничто не имело значения.
— Пустите… пустите меня…
Палата вокруг кружилась все быстрее, затягивала в черноту, как в водоворот.
Дверь скрипнула, отворяясь, Силана выдохнула от облегчения, и начала оседать на пол. Ее подхватили уверенные, такие знакомые руки.
— Силана!
— Живы… — выдохнула она, глядя Рейзу в лицо. И потеряла сознание.
***
Потом, после того, как он пришел в себя, Аврора сказала Рейзу: ты был мертв.
Но он ничего не запомнил о том, как это — умереть. Просто провалился в черноту, и кажется, ему ничего не снилось. А потом он проснулся от ломоты во всем теле, вокруг толпились жрицы, сновали, перекрикиваясь солдаты князя и агенты Каро. Кого-то куда-то тащили, воняло смертью в воздухе.
Рейз тогда заставил себя сесть, заозирался ища взглядом Силану и Джанну. Сестра подошла к нему сама, смертельно бледная, на щеке подсыхало пятно крови.
Силану положили отдельно, и ее тоже окружали жрицы. Рейз не стал тогда подходить, понимал, что будет мешаться. И верил — все будет хорошо. Она выжила, жрицы подоспели вовремя.
Он верил в это до утра, помогая агентам Каро, чем мог. Верил на следующий день.
Рейз верил — чувствуя, как с каждым днем от его веры откалывается крохотный кусочек.
Силана не приходила в себя. Ее поместили в городской больнице, совсем рядом с палатой, в которой раньше лежала Джанна, и жизнь Рейза будто вернулась в прошлое, во времена войны. Он просыпался рано, тренировался один, пытаясь выгнать из себя страх, отвлечься от него. Потом умывался и шел помогать на улицы — работал в одной из городских бригад, расчищая завалы. Там, где сталкивались чародеи Вейна и его солдаты с войсками города, пострадали и улицы, и дома.
На центральной площади установили столб, весь исписанный именами, будто обернутый лоскутным одеялом: люди пытались найти близких.
Рейз выматывался в городской бригаде, заскакивал домой, мылся и шел в больницу. Каждый раз спешил, надеясь на чудо. Каждый раз задыхался от беспомощной злости, когда понимал — чуда не случилось, и с этим ничего нельзя сделать.
Рядом с Силаной всегда была жрица, и все чаще с ней сидела Верховная. Рейз изводил ее вопросами, повторялся раз за разом, пока его не перестали пускать, если она была в палате.
Он, конечно, все равно находил способ пробраться внутрь.
Угрозами или подкупом. Пару раз просто залез в окно, оскальзываясь на обледенелых камнях.
Силана спала и не собиралась просыпаться.
— Ей нужно время, — раз за разом твердила Верховная.
— Она вычерпала себя без остатка, — вторила ей Аврора и остальные.
Рейз цеплялся изо всех сил за то, что все будет хорошо.
За это время он встретился с Лиамом только один раз.
— Тетенька умерла, — сказал ему пацан. — Я ее не спас. Я никого не спас. Ненавижу себя.
Рейз тогда положил ему руку на плечо и сказал что-то вроде "Держись. Ты сделал, что мог". И еще какую-то чушь, в которую Лиам не поверил.
Рейз и сам в нее не верил, потому что тоже чувствовал: такую же злость, такую же беспомощность. И такую же вину. Потому что он вернулся с того света, а Силана лежала в палате бледной, сломанной куклой. И ее Рейз не спас.
Потом ему говорили, что Лиам приходил несколько раз в больницу, но с Рейзом они не встречались.
Школа Орама оставалась закрытой, и весь город нарядился в траурный серый.
Грея Рейз встретил в больнице, у выхода — через несколько недель после атаки Вейна на город. Грей стоял на ступенях, громко с надрывом кашлял, согнувшись и никак не мог отдышаться.
Рейз подошел ближе, Грей наконец откашлялся и выдавил сиплым низким голосом:
— Проклятье.
— Помощь нужна? — спросил его Рейз, хотя и сам сомневался, что сможет что-то сделать.
