Золотая свирель - Кузнецова Ярослава (книги без сокращений .txt) 📗
Но неужели Каланда не могла позвать Врана, когда попала в беду? Гордость помеш а ла? Или… колдун?
Или Вран не откликнулся.
Не откликнулся? Он мог не откликнуться? Почему?
На это есть множество причин, Лесс. Эта женщина, Каланда, как я понял, училась м а гии? Тогда Вран вполне мог посчитать, что испытание ей по силам, и она способна справит ь ся самостоятельно.
Как не откликнулся Амаргин, когда я его звала. Как не откликнулся Эльго. Амаргин помалкивал в тряпочку и всем вокруг строго наказал не вмешиваться. Сама ковыряйся.
Правильно. Ты же справилась.
Справилась. Но, знаешь, запросто могла копыта откинуть. Погоди-ка… Эрайн! Я пон я ла, ты уже звал Врана. Сам звал, без нашей просьбы. Или Амаргина. Звал ведь? И они не о т ветили!
Тренькнули лезвия. Мантикор отвернулся.
Ты права. Не ответили.
И ты решил, что это твое очередное магическое испытание. То, что ты остался в ч у жом мире один-одинешенек, с какой-то полуночной мразью на закорках, и пока ты ее не стряхнешь, домой тебе не попасть. Верно?
Эрайн нагнулся, подтолкнул в костер прогоревшее полешко.
Я бы мог убедить себя в том, что меня бросили и забыли, что я никому не нужен, что я порчен Полночью, и что Сумерки для меня навсегда закрыты. И сладострастно страдать, и тешить свои несч а стья, и упиваться жалостью к себе. А еще я бы мог обозлиться на весь мир и страшно мстить за обиды и непонимание, за то что со мной так жестоко обошлись, за то что не д а ли умереть, за то что навязали эту уродливую плоть, а ведь я не просил! Не просил!
Колючий кулак с яростью шарахнул по драконьей лапе, в ответ огромные черные ко г ти впились в землю. Я сглотнула вязкую слюну. Обида. Это обида, что бы Эрайн не говорил себе и мне. Обида, горечь, потерянность.
Дело ни в том, чтобы не испытывать обиды, а в том, чтобы совладать с нею.
Ты не уродлив, Эрайн. Ты прекрасен.
Я знаю. Но что бы ты почувствовала, Лесс, если бы тебя разрезали пополам и вместо ног приставили четыре ящеричьи лапы, хвост и ненасытное брюхо?
Ты хочешь сказать… ты не всегда был таким? Ты заколдован?
Не говори глупостей. «Заколдован»! Это не шаманство какое-нибудь… — Эрайн пр о вел ладонями по драконьим плечам, плавно переходящим в узкую талию. — Это сделала мертвая вода и… и кто? Кто, если не Стайг?
Что сделали?
Точно не знаю. Могу только предполагать. Я лишился ног, а дракон — головы. Кто-то соединил нас и оставил в мертвом озере на много-много лет. Пока из двух издыхающих не получилось вот это… забавное чудовище.
Звонкий шлепок ладонью по чешуе.
Если не Стайг — то кто? Королева? Или… мальчишки?
Ты сражался с драконом?
Эрайн обнял себя за плечи и склонил голову. В гаснущем чреве костра позванивали угли. Света они почти не давали, но жар дышал в лицо и шевелил волосы.
Да. Я думал, что убил его, а он думал, что убил меня. Как бы не так! Бой продолжае т ся. У меня больше нет меча. Зато у меня есть воля — она острее и тверже любого меча. Я н а мерен победить.
Когда ты победишь, у тебя появятся ноги?
Плоть для волшебника — мягкая глина, Лесс. У меня появится столько ног, сколько я захочу.
Эрайн откинул голову и разразился хриплым клекотом. Я не сразу поняла, что он см е ется. Потому что в хохоте этом не было торжества. Вызов — сколько угодно, а торжества не было. Смех не победителя — обреченного.
— Эй!
Малыш оборвал хохот, шипастые уши настороженно развернулись. Я услышала шаги по траве и скрип кожи.
— Кого тут добить, чтоб не мучался? — Мораг подошла к нам.
Эрайн угрюмо промолчал, я улыбнулась неловко:
— Как твои дела, миледи?
— Никак. — Она пнула обуглившееся бревно, подняв тучу искр. — Даже пьянчужка, в е дущий беседы с коновязью, выглядел бы умнее. Он хоть уверен, что ему отвечают.
— Не поняла, тебе ответили или нет?
— Я тоже не поняла. — Принцесса носком сапога покатала алый уголек по золе. — Мне мерещилось — кто-то глядит из темноты. На меня. Кто-то трогает меня за плечи. Кто-то сл у шает мои вопли и хмыкает под нос. Кто-то шуршит и ходит за деревьями. Он… отец? Или лесные черти? Или ежи с бурундуками какие-нибудь?
— Я не слышала воплей.
— А что, надо было глотку драть? — Она тут же ощетинилась. — Орать так, чтобы в Ю ж ных Устах услышали?
— Да нет, можно и в полголоса, негромко…
— Каррахна! Я и звала негромко. Шепотом почти. Все равно чувствую себя дурой п о следней, словно штаны сняла в родном сортире, а оказалось — посреди площади.
Она фыркнула и брезгливо раздавила уголек — как таракана.
Эрайн шевельнулся:
Я и не ожидал, что Вран ответит. Если бы он хотел поговорить с дочерью, он бы сд е лал это раньше.
— Значит, никакой надежды? — Я взглянула на мантикора.
Пусть попробует еще. Завтра, через день. Но вряд ли мое присутствие — причина вр а нова невнимания.
— Что он говорит? — нахмурилась принцесса.
— Надо попробовать еще раз. Завтра, послезавтра…
— Легче до Боженьки докричаться. Вставай, вампирка. Расселась на моем плаще.
— Малыш. — Я тщательно встяхнула плащ, прежде чем отдать его Мораг. — Ты знаешь, что за тобой идет охота?
Знаю.
— Тут вокруг перрогварды рыщут. Это рыцари-монахи. Один тебя видел.
Эрайн мрачно смотрел на меня глазами-дырами. Мол, что с того?
— Валить тебе надо от Мавера, мантикор, — сказала принцесса. — И подальше. Ты сег о дня людишек в клочки порвал, а это уже не овцы краденые. Тебе вообще на одном месте о с таваться нельзя.
— У меня просьба, Малыш. — Я подошла к нему поближе. Едкий змеиный запах защ е котал ноздри. — Пойдем с нами. Мы направляемся по дороге на северо-восток, а ты иди вдоль д о роги, лесом.
Я сам справлюсь.
— Это еще не все. Ты ведь можешь среди обычных людей определить колдуна?
