Беглец между мирами (СИ) - Кравчик Макс (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Перебравшись через холм, Славик пол вдоха подумал, посмотрев вниз на ужасающую по своей высоте и длине, горку, но все же, собрался с мужеством и прыгнул в ее желоб. Тело его стремительно понеслось по ложбине, как по бобслейной трассе. Мимо проносились острые осколки льда и сосульки, торчащие в виде кристаллов, норовя его исполосовать. Поэтому он прижал руки и ноги плотнее к телу, чтобы не пораниться или не оттяпать себе конечность.
Лицо хлестал пронзительный ледяной ветер вперемешку со снегом, оставляя на нем рябь мелких, розовых порезов. Голову вжимало назад от давления ветра, сопротивлявшегося такому стремительному полету его тела. Он мчался, не разбирая ничего перед собой молясь лишь о том, чтобы его не разбило о ледяные глыбы и не раскидало по белоснежной равнине, кровавыми ошметками. Спустя десять секунд спуска на горке, он почувствовал огромный, сотрясающий все вокруг удар, который заставил природную, ледяную горку скрутиться и слегка перекоситься. Слава глянул наверх и увидел, что чудище последовало его примеру и мчится вдогонку по тому же пути. Он грязно выругался, да так поэтично, как могли выражаться только люди его родного народа. Но поделать с ситуацией он ничего не мог. Судорожное перебирание энергий и сил, которые у него роились в подсознании, не давали нужных ответов, как избавиться от преследователя в такой опасной ситуации. А впереди его ждала развилка, которая смотрела на него веселыми блестящими кристалликами льда, словно насмехаясь над ним. Он начал соображать, как ему себя вести, чтобы не промахнуться и влететь в нужный пролет, выбирая менее опасную дорогу. Зверь быстро нагонял свою жертву из-за того, что вес животного был значительно больше, легче поддаваясь силе притяжения. А перед глазами уже виднелась развилка. Он вильнул влево, затем вправо, попытался выровнять и сбалансировать свою траекторию. Сместился снова влево, выходя по крутому виражу и чуть было не вылетел на соседнюю полоску льда, которая уже поползла вширь, расходясь в развилку. Та правая сторона оканчивалась обрывом над плато, нависая над ним, на высоте в десяток футов. Падение с такого аттракциона не убило бы человека, но расшибить о лед пару костей, вполне было возможно. Славик скользнул по левой дорожке развилки и помчался к равнине пласта. Зверь почти настигнул свою жертву, и в этот момент, проходя развилку, зацепился когтем за льдину, что дернуло все его тело, умчав по правой дороге развилки. Теперь они мчались параллельно друг другу: он по нижней дорожке, а зверь по верхней. Оба их пути практически закончились, и когда его выкинуло на ровную, как хоккейное поле поверхность, в этот момент сверху него, пролетая по воздуху и безумно в нем вертясь, падало тело зверя. Они упали почти синхронно, и их понесло инерцией по скользкому катку ледника. Он вначале скользил лежа на спине, вгрызаясь «ледорубом» в лед, оставляя в нем глубокие рытвины, а затем перевернулся на живот, притормаживая тем же способом. Рядом в нелепом вальсе кружило зверя, который размерами оказался похожий на медведя, но с кошачьим туловищем, и мордой, похожей на череп гиппопотама без мышц и кожи. Зубы-бивни торчали в разные стороны, также пытаясь зацепиться за лед. Лапы зверя были раскинуты в стороны звездой, а мохнатое тело, крутясь вокруг себя, прекрасно скользило по отполированному ветром пласту. Ветер выл в ушах, заполняя все вокруг своим свистом, и лишь страшный рев животного, отчаянно боровшегося за свою жизнь, был способен его перебить. Славик пытавшийся кричать всю дорогу, спускаясь с горки, уже едва мог открывать рот, из недр которого сыпались уставшие, сиплые стоны. Лицо, тело и руки облепило снегом, и за ним растянуло широкую рубиновую дорожку, блестящую в закатных лучах красного солнца.
Бесконечным этот путь показался наверно им обоим. И человеку и зверю, но не был он таковым не для одного, не для другого. Обрывы, которыми венчались пласты, как блины, сложенные в стопку и образовавшие эти ледники, здесь знаменовали окончание одного пласта, нависающего над другим. Обрыв этого уровня, приближался с бешеной скоростью, желая поглотить в себе нежданных гостей. Слава отчаянно вонзил «ледоруб» в лед двумя руками, вложив в них столько силы и энергии (возможно даже магической), что понял, если этот маневр его не спасет, он полетит вниз с обрыва. Торможение было незначительным, чего не скажешь о той глубокой канаве, которую после себя оставляло оружие. Конец все приближался и вот зверь, уже едва обогнавший ускользающую жертву на половину своей туши упал вниз, соскользнув с обрыва, издавая громкий рык отчаяния. Этот хриплый рев сразу исчез в пустоте за обрывом и Славик ужаснулся. Но цепко хватаясь в древко своего снаряда, он все же, повис на самом краю пропасти и теперь пытался не соскользнуть с него, извиваясь всем телом как змея и подтягиваясь вверх. Силы были на исходе, и он понимал, что их не осталось даже на пару рывков, чтобы вытащить измученное тело наверх. Он приготовился умереть.
Громкий смех раздался внизу, раскатисто сотрясая горные породы вокруг. К этому смеху присоединились еще с десяток голосов, дружно ржущих, разными тембрами. Слава раскрыл, крепко зажмуренные глаза и посмотрел вниз. Там стояли, окружив тело зверя упавшего на острые копья, дюжина мужчин. Они были одеты в синие камзолы и халаты, с убранными по бокам подолами, чтобы не мешало бегать, насколько он потом понял. Люди смеялись, показывая на него пальцами, явно глумясь над ним. Он перевел взгляд ниже и понял, что висит всего в дюжине футах над ледяной поверхностью. Он раскачался на «ледорубе» и когда его лезвие выскользнуло из ледяной шапки, беглец рухнул на ледяную корку наста, больно ударившись боком. Осмотрев людей, окруживших его, он не смог больше сопротивляться усталости и рухнул без памяти на лед.
Глава 10
«Нет ничего прекраснее гор!». - крутилось в голове у Славика. Камни, из которых они состоят, настолько величественны и спокойны, что внушают одним своим видом уважение и трепет. Каково это быть камнем? Лежать на земле, давя на нее своим огромным весом и не имея возможности самостоятельно передвигаться. Только время, с помощью сил природы, может повлиять на их монотонную жизнь. Ветер может сточить камень, земля передвинуть его, даря новую жизнь в новом месте. Вода способна огранить любой камень, превращая его иной раз, даже в стекло. Но что чувствует при этом камень? Кажется, что беспокойство причиняемое камням, даже ими не замечается. Они продолжают нести свою службу, наблюдая за тем, как меняется мир. Летописи, которые хранятся в памяти камней, были бы самыми полными и сказочными, раскрывая тайны жизни планеты.
Сознание Славика сейчас находилось именно в одном из таких камней. Оно парило в пустоте и темноте, сквозь пологи, которых, едва пробивалась информация из окружающего мира, давая ему понять, что с ним происходит. Он был камнем, абсолютно не чувствуя своего тела, не улавливая своих мыслей, не понимая, где он и что с ним. Только ненасытный холод рвал его где-то снаружи, ввергая в шок, от причиняемой им боли. Он был не просто камнем, а ледяной глыбой, застывшей в вечных снегах.
Его тело лежало на кровати, сделанной из двух бревен на ножках, между которыми натянут прочный материал. Вокруг на него смотрели закопченные стены палатки, нависшие с четырех сторон. В центре потолка палатки имелось отверстие, куда неторопливыми вихрями вздымался белесый дымок, гонимый ярко-желтыми снопами искр от костра. Огонь был разведен под небольшим котлом, стоявшим в глиняном обрамлении, и на его металлической крышке шипели, какие-то пузыри да корешки.
Славик несколько раз вырывался из пут темноты, в которой парило его сознание, и пытался осмотреться. Помещение палатки кружилось каруселью вокруг него, а элементы интерьера плясали в бешеном танце, ритмично огибая кровать. Его начинало подташнивать. Все его тело горело страшным жаром. Пот, мелким бисером покрывал его кожу, янтарными бликами сверкая под пляшущими языками костра. Но все что он мог тогда чувствовать — это был холод. Он сильно замерз на этом леднике. Едва он вновь опускал голову на подушку, как лихорадка, бившая его, вновь уволакивала сознание в долину снов.
