Руины Камелота (СИ) - Липперт Джордж Норман (книга регистрации TXT) 📗
— Я ценю ваше доверие, сэр Ульрик, — заметила Габриэлла, встречаясь с глазами этого крупного человека, — но что делать, если вы окажетесь не правы?
Последовало короткое, неловкое молчание, а потом король произнес:
— Сэр Ульрик является верховным главнокомандующим и нашим главным советником по стратегии, милая. Мы полностью доверяем ему в таких вопросах. Скажите, сэр Ульрик, сколько времени займет у вас и ваших людей, чтобы достичь лагеря мятежников?
Ульрик кивнул и возобновил свой путь.
— Два месяца, сир. Мы наметили маршрут, который проведет нас вокруг западного края Штормовой Пустоши, и встретим врага, прежде чем они смогут проложить себе дорогу в более населенные села в Долине Бродмур. И там мы обрушимся на врага и разгромим негодяев в открытую, лагерь за лагерем, если потребуется.
— А что если Долина Бродмур на самом деле не является пунктом назначения этой «банды мятежников», главнокомандующий? — многозначительно спросила Габриэлла. — Что если их цель состоит в том, чтобы срезать путь через Штормовую Пустошь, двигаясь напрямую в сердце Камелота?
Ульрик оглянулся на Габриэллу, лицо его напряглось от раздражения. Однако, он быстро скрыл это под снисходительной улыбкой.
— Моя дорогая принцесса, какое у вас восхитительное воображение.
— Пустошь — это не то место, через которое любой нормальный полководец повел бы свои войска, Габриэлла, — объяснил король педантично. — Это, как следует из названия, бесплодная пустыня, коварная, населенная ужасными чудовищами и разделенная Зубчатыми скалами. Конечно же, ты слышала историю Штормовой Пустоши от профессора Тофа. Много веков назад армии волшебников воевали там, опустошив землю своей черной магией на многие мили в каждом направлении. По этой причине эта пустыня образует защиту от любого нападения с севера.
Габриэлла слышала историю. Она кивнула, прикусив язык, слова отца ее не убедили, но она не желала спорить с ним.
— Будьте спокойны, ваше высочество, — продолжал уверенно Ульрик, — не пройдет и шесть месяцев, как мы объявим полную победу вашей королевской армии над этим сбродом недовольных. Вам не следует бояться.
Удовлетворенные, король и сэр Ульрик повернули назад и направились обратно к открытым воротам города. Через минуту, все еще упрямо хмурясь, Габриэлла последовала за ними.
— Я не доверяю планам Ульрика, — сказала она позже в тот вечер, обращаясь к Дэррику в кузнице его отца. Снаружи небо было в багровых пятнах, ветер резко поменялся, а вдали вспыхивали зарницы, намекая на приближающуюся грозу. — И честно говоря, я не доверяю ему. Он высокомерен. Он не принимает угрозу всерьез.
Дэррик резко вздохнул, прислонил молот к наковальне и провел голой рукой по лбу. Его черты были освещены оранжевым светом кузницы.
— Все знают, с чем нам предстоит столкнуться, — устало произнес он. — План Ульрика надежен. Ради Бога, Бри, это и мой план тоже. Я помогал составлять его.
Габриэлла выслушала его, но только покачала головой, глядя на яркий свет печи.
— Мне он не нравится. Я чувствую, что это серьезная ошибка.
— Я понимаю твое беспокойство, — сказал Дэррик, снова взявшись за молот и выкладывая свежий меч на наковальню. С тщательной точностью он ударил светящийся красный металл, придавая ему форму и поднимая снопы искр. Конечно, не было необходимости самому ковать свои мечи, но он настаивал на этом, утверждая, что нет лучше и вернее боевого оружия, чем созданное своими собственными руками. Габриэлла находила эту привычку одновременно глупой и очаровательной. Дэррик критически осмотрел края меча, а затем повернулся и опустил его в бочку с водой. Меч зашипел, в воздух поднялись клубы пара.
— Это естественно нервничать перед походом, — старался успокоить он Габриэллу, проводя рукой по лбу. — Но я буду там, Бри. Я буду сражаться, чтобы сохранить Камелот в безопасности.
— Вот это меня и беспокоит, Дэррик, — сказала Габриэлла, соскальзывая с рабочего стола и подходя к нему. — Мне кажется неправильным то, что ты собираешься отправиться туда. Ты не должен. Ты нужен мне здесь.
Она выглянула в переднюю часть кузницы, где в сгущающихся сумерках ждали ее охранники, а затем понизила голос.
— Ты нужен нам здесь, — прошептала она, взяв его за руку и прижимая к своему животу. — Я боюсь за тебя не только как за своего мужа, но и как отца нашего ребенка. А если что-то пойдет не так?
— Что может пойти не так? — начал Дэррик, потянувшись, чтобы обнять ее, но Габриэлла оттолкнула его.
— Что если я окажусь права? — хрипло потребовала она, вглядываясь в его лицо. — Ты не можешь знать! Как ты можешь быть так уверен?
Дэррик посмотрел на нее, в красном свете печи лицо его было потным и напряженным, но глаза смягчились. Он улыбнулся.
— Я уверен, Бри, из-за того… — сказал он, двигая руку от ее живота к округлости ее груди и останавливая у сердца. Уверенность в его голосе и облегчала, и сводила с ума. — Я уверен в этом из-за того, что у нас есть, милая. Ты чувствуешь, разве нет? Смерть не имеет власти над тем, что мы разделяем с тобой. Войны ведутся грубыми инструментами, — он кивнул в сторону меча, который все еще дымился в бочке с водой. — Металл и клинок, щит и доспехи, но ни одна из этих вещей не может противостоять силе истинной любви. То, что у нас есть, жена, никакой меч не сможет пронзить.
Габриэлла снова медленно покачала головой.
— Все это болтовня и чепуха, — прошептала она.
Его улыбка расширилась, и глаза заблестели.
— Так говорит твой отец, — мягко пожурил он. — Не ты. Ты знаешь, что в моих словах есть правда.
Она пристально изучала его лицо некоторое время, а затем опустила взгляд.
— Нет, — тихо заявила она. — Нет, я не знаю этого. Я только знаю, что я люблю тебя. Я нуждаюсь в тебе. И то, что если ты отправишься в этот поход, и какой-нибудь злодей вонзит меч тебе между ребер…
— Рисс была безоружна, — прервал ее Дэррик, вздернув подбородок. Упоминание имени Рисс словно вызвало темную дрожь в воздухе. — Негодяй напал на нее хладнокровно. Она была беззащитна. Я не буду. Я буду готов встретиться с врагом на моих условиях. И когда я встречусь с ним, его ждет возмездие. За нас обоих.
— Гете мертв! — воскликнула Габриэлла, поворачиваясь лицом к мужу. — Возмездие уже удовлетворено! Но Рисс больше нет! Это может случиться и с тобой!
Ее голос оборвался на последних словах. Дэррик бросился к ней и схватил ее в объятия. Она сопротивлялась, но только мгновение. Он держал ее в горячей тьме кузницы, одной рукой прижимая ее затылок к себе. Наконец, она вздрогнула и расслабилась у него на груди, с досадой чувствуя, как слезы бегут по ее щекам и впитываются в его тунику.
— Габриэлла, — тихо сказал он, — я должен пойти в этот поход. Я должен выполнить свой долг, и не столько для Королевства, сколько для себя. Ты знаешь это. Я не могу позволить, чтобы смерть Рисс осталась безнаказанной. Те, кто ответственнен за это, должны заплатить, кровь за кровь.
Он отпустил ее, но нежно взял за плечи. Она взглянула ему в лицо, так что их носы соприкоснулись. Он вздохнул и продолжил:
— Завтра утром я отправляюсь в путь, чтобы выполнить свой долг высокой чести. Но Бри, я клянусь тебе всем, что я… здесь мое сердце. С тобой и с ребенком в твоей утробе. Что бы ни случилось, я вернусь к вам.
Габриэлла смотрела на него, по-прежнему хмурясь от беспокойства. Но постепенно ее лоб разгладился. Будущее было неизбежным. Он поедет. И потом, если его обещание было искренним, он вернется к ней. Она больше ничего не могла поделать.
Больше ничего, кроме как поверить ему.
Войско двинулось на рассвете. Это было жемчужно-серое утро, большей частью затемненное вереницей низких облаков. Шел дождь, мелкий и моросящий, усеивая каплями солдатские шлемы. Сэр Ульрик двигался впереди на своем черном коне. Дэррик замыкал шествие верхом на своей лошади. Он повернулся к Габриэлле, когда последний из солдат исчез за изгибом дороги, где-то на полмили впереди. Силуэт Дэррика был едва виден на фоне тумана, но она легко смогла узнать его по посадке в седле и вздернутому подбородку. Он поднял руку и молчаливо махнул на прощанье один раз. Она сделала то же самое в ответ, надеясь, что он мог разглядеть ее там, где она стояла у городских ворот под тенью брезентового навеса.
