Апокалипсис every day (СИ) - Оберон Ману (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
— Угощайся, брат приехал!
И зареготал, засмеялся собственной шутке. Смех с удовольствием поддержал старший рэкетир, а к общему смеху чуть позже присоединились и милиционер. Все трое с любопытством и улыбками смотрели на немца: что же тот предпримет?
Фридрих, памятуя недавние шашлыки «а ля морг», и зная по-русски только одно значение слова «угощайся», а именно — пищевое, без какой-либо задней мысли подошёл к трупам и пощупал их конечности. После чего выпрямился и безо всяких эмоций ответил:
— Мясо плохое есть, шашлык нет готовить. Спасибо, нет угощаться.
Разинутые в смехе рты замерли, да так и застыли в этом положении, пока расположенные немного выше в иерархии человеческого организма мозги переваривали проглоченную информацию. Труповоз, труп, шашлык…
Младший рэкетир, стараясь не выпускать происходящее за пределы шутки, хмыкнул и пояснил, крутя над трупами растопыренными пальцами (мизинец и указательный) обеих рук:
— Да ну тя в жопу, жрать их на хер… Шмотья там какого бери, говорю.
Во время энергичного шевеления руками полы его куртки распахнулись, и Фридрих увидел засунутый за поясной ремень пистолет. После чего скосил глаза на милиционера. На поясе представителя закона висели: дубинка резиновая и наручники.
Аккуратно приставив к стене носилки, Фридрих поправил у зеркала галстук и задумчиво сделал круг вокруг лежащих на полу трупов, постоял немного, в сомнении покачивая головой из стороны в сторону, и наконец, повернув лицо к говорившему, указал пальцем на перстень, украшавший палец убитого шилом в спину торговца наркотиками.
— Я буду иметь кольцо.
Младший рэкетир осторожно подошёл к трупу, присел на корточки, не сводя глаз с Фридриха, стянул с пальца трупа перстень, выпрямился, сделал шаг назад и лишь там посмотрел на предмет в своей руке.
— Говно, — авторитетно оценил вещь. — Рубль штучка, два кучка.
Посмотрел в глаза спокойно стоящего немца. Прищурился.
— А зачем тебе?
Фридрих, всё так же невозмутимо, сделал жест: накрыл правой ладонью левый кулак. После чего поёрзал ладонью взад и вперёд.
— Пиво открывать.
Сжав в кулаке оригинально приобретённую вещь, Фридрих подошёл к двери, приоткрыл её и сказал милиционеру по ту сторону:
— Прикажите носить дас труп. Их бин указать место.
Ломаное русско-немецкое наречие прозвучало достаточно громко. И нечто в произнесённом сразу сделало любопытствующих по ту сторону милиционера маленькими и плюгавыми. Они послушно закивали головами и через пару минут Фридрих, с гордо поднятой головой, удалился, возглавляя группу из четверых русских танцоров, тащивших два трупа, положенных на одни носилки, друг на друга. Носильщики, по одному на каждую ручку носилок, сдержанно пыхтели, но молчали. Потому что сразу же за носилками, в виде почётного эскорта, шли два рэкетира и два милиционера с задумчивыми лицами. Со стороны, видимо, всё выглядело достаточно внушительно.
Отъехав от дискотеки, Фридрих остановился, оглядел перстень, протёр его водкой из запасной бутылки, хмыкнул и надел на палец. Всё равно хотел купить…
29
Потренировавшись дома, Фридрих ловко открыл бутылку своим новоприобретённым перстнем. Посмотрел по сторонам, нагнулся, увидел под служебным столом господина полковника корзинку для мусора и ловко закинул пробку туда. Выпрямился в кресле, закинул ногу на ногу, посмотрел в окно, вид на свой дом из окна управления МВД открывался прекрасный, отхлебнул пива. Потом взглянул на хозяина кабинета. Господин Мороз удобно расположился в кресле, его расстёгнутый мундир прекрасно гармонировал с бутылкой пива в руке. В другой руке господин полковник держал очищенную от шкуры сухую рыбу, которую и поглощал с аппетитом.
Со стороны послышался смех. Это смеялся друг и подчинённый полковника, майор Феликс. Фридрих познакомился с ним ещё в госпитале. Но там не знал, с кем имеет дело. И только сейчас, увидев, с каким радушием полковник встретил майора, в голову Фридриха стала закрадываться мысль, что в тот самый госпиталь он попал вовсе не из человеколюбия полковника. Впрочем, эти мысли Ингер держал при себе. Но вот эмоции по поводу рыбы к пиву… Нет, такого не вынесет ни один настоящий немец!
— Я служил в ГДР, — сообщил майор. — И до сих пор помню, как страдали добрые бюргеры, когда в их присутствии принимал пищу русский офицер. Если пить чай, то кинуть в стакан кусочек масла. После чего стакан отмывается с великим трудом. А если пить пиво, то обязательно с рыбой. А у них от этого чуть ли не судороги начинались.
— Что же ты по-немецки так плохо говоришь? — благодушно спросил полковник.
— Я изучал язык потенциального врага, — ответил майор, в свою очередь впиваясь в янтарную спинку своей рыбины. — А с другом можно и на пальцах объясняться.
— А почему вы скрывали своё знание языков? — спросил Фридрих, за отсутствием немецких закусок не закусывавший своё пиво ничем. — Вы изучали меня?
— Работа у нас такая, — ответил полковник, благодушно причмокивая. — Что на глаза попадётся, то и изучай. Порой и сам не знаешь, что может пригодиться, потому и тащишь в своё гнездо как сорока: всё, что блеснуло.
— О! — парировал Фридрих. — Значит, я прохожу в вашей картотеке под кодовым именем «Блестящий»?
Офицеры дружно рассмеялись.
— Ну, если исходить из инструкции присваивать агенту кодовое имя, ничем не могущее навести на мысли о его внешности, привычках и так далее, то вас, господин Ингер, мы должны проводить под кодовым именем «Роженица».
И они снова рассмеялись. Фридрих присоединился. Подумать только…
— Роженица, — произнёс немец, пробуя на язык слово. — Кто бы мне вот новую машину родил…
— А что случилось со старой?
— С машиной — ничего. Случилось с водителем. Когда я лежал в госпитале, он работал один, потом попросил отпуск на неделю, а когда пришёл, то пришёл пьяный и сказал, что больше он трупы возить не хочет. Я уговорил его поработать хотя бы в этот день, было много заказов. Но он пришёл пьяный, вести автомобиль пришлось мне, а когда мы грузили труп, он споткнулся, труп упал на него, водитель начал кричать, плакать и бить мёртвого человека. Это получилось так плохо, что я без сожаления расстался с ним.
— И это все ваши проблемы? — мягко спросил полковник Мороз.
— Нет, господин полковник. Эти два месяца я мало сталкивался с бытовыми деталями русской жизни. Но две встречи с полицией России… В первый раз я попал в госпиталь. Во второй раз полиция продавала гангстерам наркотики, взятые с тела мёртвого торговца, которого убил наркоман. Я очень много не понимаю…
— Ну, с машиной мы вам поможем, — сказал майор. — У моей жены есть сестра, у сестры — муж, а у мужа — племянник. Хороший человек, с высшим образованием, четыре языка. Работал где-то там, что-то с космосом. Потом космос кончился, зубы на полку, промышляет частным извозом. Ну, документы переоформить — пара пустяков. Пиво допьём, я ему и позвоню. Может, сегодня и начнёте. Я думаю, согласится. Попрошу, в случае чего. Нормальный человек.
— А по поводу России вам поможет господин майор, — добавил полковник.
— В смысле? — поднял брови господин Феликс.
— Ну, вообще, — покрутил пальцами в воздухе полковник. — Чичероне там, туда-сюда. Ты же, майор, всё равно в отпуск уходишь? Ну вот. На море на твою зарплату не намылишься, кончился проклятый коммунизм. Аквалангист, понимаешь.
Феликс хмыкнул, покрутил головой и залпом допил пиво.
— Ну и — вообще… — загадочным тоном закончил полковник.
Майор опустил голову, посмеялся чему-то, поднял голову, посмотрел на полковника, тот улыбнулся в ответ. Потом перевёл взгляд на немца, и Фридрих поразился озорному блеску его глаз. Они явно что-то замышляли. Впрочем, если бы они хотели сделать ему вред, они давно бы уже сделали его. Фридрих успокоился. И улыбнулся в ответ.
— Благодарю за помощь, господа, — ответил он.
— Ну, какая это помощь, — всё так же благодушно сказал полковник.
