Верное слово - Зарубина Дарья (книги полностью .TXT) 📗
Захват спирали всё ширился. Маша словно парила над болотами и чащей, поднималась выше, выше, к самому солнцу. Ей казалось, что исходящая от неё сила пронзает всё вокруг лучами нестерпимого света, и перед этим сиянием не устоит никакое зло. Сейчас, сейчас, ещё немного, ещё совсем чуть-чуть…
В золотое солнечное сияние словно ворвалось иссиня-чёрное пушечное ядро. Плавно раскручивающаяся спираль соскочила, внутри Маши это отозвалось жутким режущим скрипом – железо по стеклу, патефонная иголка, с хрипом и визгом проехавшаяся поперёк грампластинки.
Чернота не допускала до себя её магию. Отталкивала, отпихивала, не давала хода. Там, внизу, за краем болота, за лесной завесой. И нечто, сопротивлявшееся ей так уверенно, было не одно.
Сознания Маша не потеряла, но ощущения были – словно от сильнейшего удара под дых. Согнувшись в три погибели, она повалилась на влажный мох.
– Маша! Что… – Игорь кинулся к ней. – Петля?! Петля, да?
Это была не петля, но у Маши получалось только хрипеть. Её собственная воля продолжала бороться, удерживая грозившее вот-вот пойти вразнос заклятье поиска.
Яркий день стремительно темнел – словно мраком наливался сам воздух; так бывает, если в стеклянный графин с водой опрокинуть целый пузырёк чернил.
Что-то хрипло крикнул Морозов; один из его людей полоснул очередью по вдруг зашевелившимся кустам, потом ещё и ещё. Вмиг расстрелял магазин, с бранью отбросил, лихорадочно пытаясь вставить новый.
Стали стрелять и остальные, без команды, кто куда. Лица белы от ужаса, рты раззявлены в беззвучном крике, – но ни Игорь, ни Маша никакого врага не видели.
– Вставай, Рыжая, вставай! Гляди, что творится-то!
По болоту, прямо к ним, струились тёмные ручейки невесть откуда взявшейся жижи, над ними поднимался белый парок. Над болотом пронёсся многоголосый стон. Маша вдруг услыхала беззвучное «Бегите!» и тотчас ощутила, как бросились наутёк наблюдавшие за ними лешаки; краем глаза успела заметить метнувшуюся чёрную кошку.
Наступал мрак, наступало ничто, и по сравнению с ним смерть действительно показалась бы просто мирным сном после трудного дня.
Первобытный ужас поднимался с самого дна сознания, память о временах, когда вот такими вот жуткими заклятиями первомаги расчищали место своим племенам. Расчищали, сами не понимая, чему открывают дорогу.
– Маха! Вместе!
– Ага! Давай, держи, петли все на тебе!
Трещала, ломаясь, их тщательно возведённая защита. Кто-то из морозовских милиционеров упал лицом вниз, обхватив голову руками, отбросив оружие; чернота наступала, всё ближе и ближе. Игорь сжал кулаки, лихорадочно выкрикивая слова формулы.
Маша ударила как на фронте, по-русски, наотмашь, раскрываясь и не щадя себя.
Удар словно в вату канул; ничего, ни отзвука, ни отголоска.
За деревьями мрак стягивался в тугие комки, словно коконы. Один, два, три… семь… восемь.
И каждый из них таил в себе такую силу, что даже и присниться не могла.
– Стой! Стой, дура! – вдруг вскрикнул Морозов. Игорь не успел его перехватить, не мог бросить на полуслове начатую инкантацию.
Лейтенант – не иначе разума лишился от страха – выскочил из своего укрытия и припустил в мокрый лес, прямо через топь, ловко перепрыгивая через чёрные ручейки; белый пар лизнул край формы, ткань немедленно задымилась.
Проклятье!
Игорь упустил очередную петлю заклятия. Машка хрипло вскрикнула и упала, по локоть погрузив руки в сырой болотный мох. Игорь, проклиная себя и лейтенанта, бросился к ней. Поднял. Глаза Машки, всё ещё затянутые бельмами, были широко открыты. И тут из её груди вырвался вой. Страшный, нечеловеческий. И от воспоминания о той ночи, когда Игорь слышал такой вой впервые, мурашки рванули по коже. Похолодели руки.
Однако мрак остановился. Ручейки темноты, более похожие на подбирющихся к добыче удавов, замерли, разливаясь иссиня-чёрными лужами среди болотного мха.
– Приведи её, и мы отпустим всех, – глубокий голос, низкий, сорвавшийся на хрип, не мог принадлежать Машке. Игорь тряхнул подругу. Она закашлялась, невидяще захлопала глазами.
– Игорь, что? Остановили их, да? А ты что же, петлю упустил, двоечник?
Игорь прижал подругу к груди.
– Лейтенант сбежал. На болото.
– Плохо, – Машка стиснула руками гудящую голову, потёрла глаза. – Потеряем. Тут дрянь какая-то. Не лесная, точно. Не нежить. Похожие на ту… на ту, что в болоте. Игорёш, не было такого в курсе, ни в базовом, ни в каком. Немного на оборонку похоже. Но для оборонки слишком человечное. Словно звал кто-то.
– Ты чужим голосом говорила, – прошептал Игорь.
– Что говорила? – пытаясь подняться, проговорила Рыжая.
– «Приведи её, и мы отпустим всех».
Машка села, погасила пальцами оставшиеся свечи.
– Кого? Кого, не сказала?
– Тебя, товарищ маг, – вместо Игоря ответил Морозов, выступив из сгустившегося сумрака. Кто-то из бойцов зажёг фонарь, направив луч на командира. Лейтенант шёл медленно, немного пошатываясь. Под глазами залегли густые тени, не лицо человеческое – голый череп. Тьма, однако, больше не сгущалась и не наступала. Маша поднялась, растирая горло.
– Отбились вроде…
– Знаешь что, товарищ лейтенант! – напустился было на Морозова Игорь. Приспичило, понимаешь, по болоту бегать, небось штаны от страха намочил, вояка хренов. А он, Игорь, из-за этого чуть Машку не угробил.
– Погоди-ка, – Маша неловко, слегка сгибаясь и морщась от боли, шагнула к Морозову. Провела рукой перед лицом – тот не отрегировал, тупо глядя прямо перед собой, – оттянула веко, заглянула в зрачок.
– Не видишь, что ли? Пятнадцать по Риману. – Она нахмурилась. – Но зато прямое воздействие. Вытянешь? Мне после Курчатки и всего остального руки сейчас не поднять.
– Ого! – Но удивляться времени не оставалось, Игорь уже укладывал Морозова наземь. Остальные бойцы, придя в себя, глядели на них с изумлением.
– Достали гады нашего лейтенанта. – Ощущая на себе их взгляды, Игорь сказал то же, что приходилось произносить множество раз на фронте. – Но ничего, вытянем. – Последние слова должны были звучать без тени сомнения. – А почему места оставили? За секторами кто наблюдать будет? А если мшаник?
Людей следовало занять. Хотя – если здесь пятнадцать по Риману можно в контакте получить, мшаник наверняка десятой дорогой это место обходит.
Маг положил руки на грудь лейтенанта. Тот продолжал шевелить губами, но Игорь вдруг с ужасом понял, что Морозов не дышит. Неужели не вытянуть?
Жест. Слово. Символ. Сплетённые в магичесий узел пальцы ударили в грудь бездыханного лейтенанта, Игорь торопился нащупать опутавщую Морозова удавку, нащупать и перерезать. Неведомая нечисть показала свою силу – вытянуть пятнадцать на прямом воздействии могли немногие из чародеев.
Удар, ещё удар. Игорь чувствовал, как горло сдавливают незримой петлёй, страх запульсировал в затылке алым. Через силу, заставляя себя дышать, втянул носом воздух, подял руки и, выкрикнув формулу, ударил вновь. Губы Морозова замерли. Вот она, петля, вот нить, тянущаяся к заклинателю, – разорвать!
Игорь прошептал новую формулу – но удавка не поддалась. Что ж за нечисть такое наложить может?!
– Маш!
Рыжая, всё ещё держась за бок, словно после долгого бега, пришла на помощь, как и полагается другу. По-особенному сплетя пальцы, так, что они казались резиновыми, накрыла ладонью рот лейтенанту. Морозов рванулся у них в руках, словно тряпичная кукла, которую дёргает за ниточку кукловод. И обмяк.
Тяжело дыша, Игорь с Машкой взглянули друг на друга.
– Это не нечисть.
– Не нечисть это.
– Верные мысли приходят в умные головы одновременно.
– А кто ж тогда, Маха?
Рыжая покачала головой, отвернулась. Глаза у неё запали, вокруг залегла синева.
– Не знаю, Игорёха.
– Жить будет! – крикнул Игорь оцепеневшим бойцам. – И нам бы неплохо продержаться. А потому – никому с места не сходить! В болото – ни шагу!..
Они просто замерли в ожидании. Сгустившаяся средь бела дня тьма поглощала солнечный свет, вокруг царили предвечерние сумерки. Маша сидела, опустив голову, – второй поиск тоже кончился ничем. Людей они так и не нашли. А тут ещё это послание…
