Принц Лжи - Лоудер Джеймс (книга жизни TXT) 📗
В два прыжка Пиндикс перепрыгнул через препятствие.
– Не беспокойся, узнаем. В Городе Раздоров есть только три вида обитателей: коренные жители, Неверные и Лживые. Все коренные жители, души вроде меня и Афа, которые издавна поклоняются Кайрику, превращаются в другие существа, когда сюда попадают, чтобы им легче было выполнять свои новые обязанности. – Желтокожий житель горделиво похлопал крыльями. – Кроме того, так легче отличить стражников от пленных. Всех дураков, которым даже не хватает ума на веру в бога, укладывают в Стену Неверных, – продолжал он, – поэтому мы знаем, где найти таких отщепенцев. – Пиндикс снова сложил крылья и вздохнул. – Так что остаются слизняки вроде тебя – Лживые, людишки, которые не стремились при жизни заслужить у бога вечную награду.
Улица привела к маленькой площади, окруженной какими-то зданиями. При появлении коренных жителей одна тень в жалких серых обносках двинулась прочь, но при этом не торопилась и не замедляла шаг. Пиндикс указал на безликую душу:
– Лживых, появившихся здесь еще до Кайрика, легко узнать – все они похожи на этого жалкого слизняка. Прежний Повелитель Мертвых считал самым худшим, что может с тобой случиться, – это забыть свою жизнь и свое имя, как только ты попадаешь сюда. – Стражник рассмеялся. – Новый Повелитель Мертвых гораздо изобретательнее прежнего. Все, кто прибыл сюда уже после того, как Кайрик завоевал трон, сохранили свой облик, но на запястьях у них появились следы от кандалов. Гвидион кивнул:
– Значит, Келемвар будет похож на тень, но на запястьях у него не будет никаких шрамов.
– И он будет бесцельно шататься по городу, что становится большой редкостью, – добавил Пиндикс. – Кайрик начал сажать под замок Лживых и подвергать их редкостным пыткам, наказывая за все плохое, что они совершили в своей жизни, как, например, вон тот слизняк.
Гвидион проследил за взглядом Пиндикса до середины площади, где стояла прикованная цепями к статуе речного духа, полуодетой каменной нимфе, тень. Нимфа держала в руках кувшин, из которого лилась сильная струя воды. Железные цепи надежно удерживали голову и ноги мученика, а руки, почерневшие рубцеватые культи, были слишком коротки, чтобы дотянуться до сверкающей влаги. Вода лилась непрерывным потоком перед рыжеволосой тенью, падала в сухую землю и испарялась.
– Муки помогают вам, слизнякам, не забыть, почему вы оказались здесь. Боль напоминает о каждом неверном шаге, который увел вас от истины, – заметил Пиндикс, подскакивая к прикованной тени. – Возьмем, к примеру, старину Каварина. Он думал, что может перехитрить Кайрика и пережить его.
Рыжеволосая тень попыталась заговорить, но из ее рта вырвались лишь языки синего пламени. Безжизненные глаза Каварина широко открылись, когда Пиндикс оказался под водяной струей. Маленькое существо откинуло голову и принялось заглатывать прохладную прозрачную влагу. Вскоре Аф присоединился к своему напарнику, и уже оба мучили пленника, орошая себя пригоршнями воды.
– А тебе сегодня попить не удастся, – ерничал Пиндикс.
Каварин заметался в оковах как безумный, исторгая из себя вместо криков огненные искры.
– Да. Сегодня ни капли, – добавил Аф и поманил Гвидиона. – А ты можешь освежиться, если хочешь.
Когда стражники отошли в сторону, Гвидион медленно приблизился к фонтану. У подножия статуи лежала маленькая серебряная кружка, на таком расстоянии от Каварина, чтобы он не мог до нее дотянуться. Воин-наемник взглянул на стражников, но они просто смотрели, ничего не говоря. Тогда он взял кружку, наполнил ее водой и, помедлив секунду, поднес воду к запекшимся губам Каварина.
Рыжеволосая тень исступленно дернулась, швырнув Гвидиона на землю. Сквозь гогот стражников Быстроход услышал омерзительную брань Каварина.
– Ублюдок, – прошипел пленник. По его подбородку бежали тонкие струйки воды. Ее остатки он выплюнул в Гвидиона. – Теперь все начнется сначала… Пять лет коту под хвост! Не нужна мне ни вода, ни тем более твоя помощь. Ты мне заплатишь…
Во рту Каварина вновь вспыхнуло пламя, заглушив конец угрозы. Пиндикс поднял кружку и отколотил ею пленника в цепях, затем отшвырнул в сторону и запрыгал к Гвидиону.
– Он будет вечно помнить, что ты усугубил его муку, – бесстрастно сообщил стражник. – И ты, конечно, тоже запомнишь это навечно.
Аф нетерпеливо махнул Пиндиксу, чтобы они продолжили путь.
– Хватит уроков по гражданскому праву, – пробурчал он, – Нам нужно добраться до Ночного Змия, не забыл? – Покачав волчьей головой, Аф пересек площадь и заскользил по другой аллее.
Пиндикс принялся толкать Гвидиона, тогда тот с трудом поднялся с земли и затрусил, едва поспевая за своими звероподобными надсмотрщиками. Вскоре он оказался на мрачной улице, запруженной безликими и бесстрастными тенями Лживых, принадлежащих к старшему поколению. Видя перед собой так много существ, приговоренных к вечности без надежды и любви, Гвидион почувствовал тошноту, но было еще что-то во всем этом городе, что подтачивало разум наемника. Здания, улицы, даже влажный вонючий воздух казались такими же холодными и безнадежными, как души проклятых. Инстинкт подсказывал Гвидиону, что сам город попытается вытравить из него любое истинное чувство, как только его душе удастся стряхнуть с себя чувство отчаяния.
Наконец городища сменились неровными полями, засыпанными щебенкой, за которыми находилось сердце города – замок Праха. Гвидион и его спутники с трудом преодолевали путь по каменным обломкам и кускам искореженного металла к входу в огромную пещеру возле илистой реки, служившей рвом перед замком. Зияющее отверстие пещеры закрывали сталактиты и сталагмиты, наподобие каменных зубов. Меж острых камней с шипением протекал оранжевый поток и, смешиваясь с темной водой реки Слит, выливался в озеро перед пещерой. Земля под ногами была болотистой и гнилостной.
Аф опустил руку на плечо Гвидиону.
– Держись за моей спиной и помалкивай, – буркнул стражник.
Гвидион наблюдал, как Пиндикс подлетел к входу в пещеру и дрожащим голоском объявил:
– Посланники от лорда Кайрика. Хозяин Дендар!
Из глубины пещеры донесся скрип, словно зашевелилось что-то огромное. В темноте проклюнулись два глаза отвратительного желтого цвета протухших яиц, со зрачками-щелочками.
– Что тебе понадобилось от Ночного Змия? – прошипел гад.
– Лорд Кайрик повелел нам обыскать твою пещеру, – робко ответил Пиндикс, стараясь спрятаться за сталагмит. – Мы ищем пропавшую тень.
– А-а, он снова охотится на Келемвара? – вздохнуло чудовище.
Гвидиону показалось, что во мраке пещеры мелькнули окровавленные клыки. Это зрелище пробудило в душе какой-то странный ужас, возродило давно позабытый страх.
– Твой хозяин боится своего старого друга… Или это был враг? – хихикнул Ночной Змий. – Думаю, Кайрик сам уже не помнит.
– Лорд Кайрик ничего не боится, – огрызнулся Аф.
– У меня есть основания полагать обратное. – Из пещеры показалась квадратная морда. Чешуя Змия переливалась тысячей оттенков черного. – Мне принадлежат забытые ночные кошмары не только смертных, но и богов, а Келемвар Лайонсбейн до сих пор является Кайрику в ночных кошмарах. В них он часто возглавляет восстание в Городе Раздоров и свергает вашего хозяина. – Ночной Змий слегка качнул головой. – Ну, входите же, можете обыскать пещеру. Мне нечего скрывать от Кайрика, тем более его собственные сны.
Пиндикс робко двинулся вперед, зато Аф, схватив Гвидиона одной рукой, решительно полез в пещеру. Свет в этот пасмурный день едва пробивал темноту, открывая взору небольшую часть каменного пола, усыпанного костями. Визитеры разглядели самый кончик змеиной морды, но размером он мог сравниться с городским особняком в богатейшей части Сюзейла. Желтые глаза, казалось, зависли в темноте – два одинаковых озера хитрости и угрозы.
Эти самые глаза буквально прилипли к Гвидиону, когда он вошел в пещеру. Зрачки-щелки заставили съежиться и без того дрожащую душу.
– Мне было жаль видеть, как ты погиб, Гвидион, – прошипел Ночной Змий. – Твои ночные кошмары были восхитительны.
