Шёпот яда (ЛП) - Байерс Ричард Ли (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
После тяжелого приземления мир на мгновение превратился в хаотичную смесь фигур и шумов, которые ничего не значили. Затем Баласар вспомнил, что с ним случилось, и понял, что кабан уже поворачивается, чтобы снова напасть на него.
Он наклонился и сделал выпад в сторону цели, находящейся близко к земле. Баласар повернулся, каким-то образом избежал удара, и сомкнул свободную руку. Каким-то образом его пальцы сомкнулись на одном из нижних бивней. Пока он будет удерживать хватку, кабан не сможет дотянуться до него.
К сожалению, кабан все еще мог вертеть головой, пытаясь вырваться из хватки. Резко взмахнув головой, животное повалило драконорожденного на гранит. Но Баласар не терял времени даром, и успел несколько раз воткнуть нож в горло противника.
Он почувствовал, как его пальцы скользнули по рукоятке ножа, и вот, наконец, кровь забрызгала воина и камень ритмичными потоками. Кабан содрогнулся в конвульсиях, вырвался из хватки и снова собирался атаковать, но умер в паре шагов от цели.
Задыхающемуся Баласару хотелось просто неподвижно лежать, но когда вокруг него бушевала драка, это был хороший способ быть убитым. Он поднял голову и огляделся.
Некоторые из других кабанов были мертвы, а те, что были еще живы, в целом, выглядели хуже, чем неофиты, непрерывно швыряющие в животных вспышки пламени и разряды молнии. Баласар уже решил, что сможет отсидеться до конца боя, когда краем глаза увидел, как кабан взмахнул головой и бивнями рассек тело драконорожденного с зеленой чешуей от бедра до плеча.
Даже когда Баласар с трудом поднялся на ноги, ему пришло в голову, что раненый боец был драконопоклонником и, следовательно, в прямом смысле слова врагом. Возможно, когда-нибудь он убьёт кого-нибудь. Но его инстинкты воина были сильнее этого соображения. Он атаковал кабана, крича на него изо всех сил в надежде, что сможет отвлечь его от беспомощно распластавшегося воина.
Огромная туша начала поворачиваться. Надеясь, что лезвие беспрепятственно пройдет под костью и найдет какое-нибудь жизненно важное место, Баласар ткнул клинком в основание челюсти животного.
Кабан взорвался сильнейшей судорогой, и удача, а также ловкость или боевое чутье Баласара, не позволили драконорожденному попасть под удар, и кабан бессильно завалился на бок.
Не спуская глаз с поверженного соперника, Баласар пошел к раненому культисту. Сын жабы лежал в большой луже собственной крови, но, по крайней мере, дышал.
Баласар огляделся. Все кабаны были убиты и лежали неподвижно, представляя собой уродливые холмы из щетины и обугленной окровавленной плоти, а Петрин уже бежал в его направлении. Паладин, очевидно, понял, что если он использует свои целительные силы достаточно быстро, то сможет спасти искалеченного культиста.
Петрин встал на колени в луже крови, пробормотал молитву, призвавшую серебристый свет в его руки, а затем приложил их к длинной ране в теле своего единомышленника. Магия сработала исключительно хорошо - рана полностью закрылась, и культист изумленно поднял голову.
Когда Петрин помог ему встать, раздались аплодисменты, и лишь некоторые из тех, и лишь некоторые из зрителей с отвращением смотрели на происходящее.
Баласар воспринял это со смешанными эмоциями. Он действительно не хотел, чтобы кто-нибудь аплодировал Когорте, но черт побери, он сражался хорошо, и часть его, без сомнения, та, которую старейшины клана Даардендриен всегда осуждали и называли легкомысленной, незрелой и безответственной, которая просто хотела помахать рукой и поклониться.
Затем Нала подошла к загону, и ее холодный, оценивающий взгляд напомнил Баласару, что он играет в смертельно опасную игру и еще далек от победы.
- Ты использовал дыхание только один раз. - Сказала она.
Баласар улыбнулся.
- Я выбираю более спортивный и веселый метод борьбы.
- Он хорошо дрался. - Сказал Петрин.
- Да, - сказала Нала, - но я не уверена, что видела, как дар Бахамута увеличил его силу.
- Мои наставники научили меня драться с холодной головой, - сказал Баласар. – Во имя солнца и неба, когда мы столкнулись с гигантами, Петрин не постоянно извергал огонь и также не приходил в ярость.
- Это потому что я - паладин, - сказал Петрин. - Бахамут благословил меня другим набором даров.
- Что ж, - сказал Баласар, - может, в конечном итоге он и меня сделает паладином.
Нала фыркнула.
- Я в этом сомневаюсь. Тем не менее, правда в том, что Он не благословляет всех одинаково, и иногда его благословения проявляются через некоторое время. Тем не менее, в следующий раз...
Загудели барабаны. Их звук часто проносился через Рынок и весь ДжерадТимар с тех пор, как племена гигантов отказались от своих распрей и объединились для войны против Тимантера. Иногда барабанщики отбивали ровный ритм тревоги, а иногда медленные, глухие удары, извещающие о поражении. Лишь изредка они вырабатывали быстрые, сложные, в основном импровизационные ритмы, используемые для празднования победы. И именно эти ритмы звучали сейчас.
Зрители направились к центру рыночной площади, где многие начали аплодировать. Нала, Петрин, Баласар и остальные неофиты последовали за ними.
Верхом на лошадях, над толпой, виднелись копейщики. Несмотря на то, что взволнованная толпа столпились перед ними, Баласар смог увидеть Медраша и остальных воинов, входящих в процессию, проезжающую мимо. В отличие от Платиновой Когорты, патруль не калечил тела павших гигантов для получения трофеев. Они лишь присвоили огромное каменное оружие варваров, чтобы показать, чего они достигли.
- Это великолепно! - Сказал Петрин.
Он не заметил хмурого взгляда Налы, но Баласар заметил. В тот момент было трудно поверить, что эти двое были любовниками.
Когда слуга привел Гаэдинна в кабинет Хасоса, эльф подумал, что у него с бароном много общего. Они оба родились в богатой семье и занимались воинским ремеслом. Оба были все еще молоды и красивы, и, несмотря на разницу в их стиле, оба следили за внешностью. Тем не менее, по нахмуренному взгляду Хасоса, он понял, что встреча вряд ли будет особенно теплой.
- Мне это тоже не нравится, - подумала Гаэдинн, - но если мне придется проглотить камень, то и тебе не избежать этого.
Хасос резко встал из-за своего стола, хотя и не слишком быстро.
- Сэр Гаэдинн, - сказал он. - Что я могу сделать для вас?
- Мои разведчики сообщают, что драконы и их армия ближе, чем мы надеялись. - Гаэдинн заметил карту на столе и указал на место в Трескеле. - Сегодня утром они были здесь. Это означает, что для осуществления плана капитана Фезима нам нужно немедленно прорвать осаду.
Нахмуренный взгляд Хасоса уперся в эльфа.
- Это невозможно.
- Значит вопреки невозможному. Это вполне осуществимо, особенно с учетом того, что на нашей стороне сильные маги. - По крайней мере, они могут быть сильными. Гаэдинн не видел неопровержимых доказательств обратного.
Хасос фыркнул.
- Маги. Выродки, поклоняющиеся дьяволу.
Гаэдинн усмехнулся.
- Уже нет. Как минимум с тех пор, как Чазар объявил их равноправными людьми. Более того, что бы вы о них ни думали, мы можем найти им хорошее применение.
- И все же…
Гаэдинн решил, что пора перейти от необоснованного оптимизма к откровенной лжи.
- Я также рад сообщить вам, что Герой Войны и армия под её личным командованием направляются в Сулабакс. Они выйдут на поле битвы тогда, когда их внезапное появление нанесет наибольший урон.
- Где посыльный, который принес эту новость? Почему вы сразу не привели его ко мне?
- Потому что это была колдунья ДжесриКолдкрик, которая говорил со мной издалека. Заклинание не длилось достаточно долго, чтобы я мог успеть послать кого-нибудь за вами.
- Тогда пусть один из “могущественных” магов пообщается с ней. Или капитан Фезим. Или сама Герой Войны.
Гаэдинн улыбнулся и развел руками.
- Я бы хотел, чтобы это было возможно. Но, как известно, у каждого мага есть свои секреты и особенности. Оракс и его товарищи поистине грозны, но, увы, ни один из них не является мастером данного искусства.
