Пламя Силаны (СИ) - Куранова Ольга Алексеевна (книга жизни TXT) 📗
Все вокруг смотрели на них, и момент казался замершим, зачарованным, будто бы вырванным из времени.
И сквозь эту зачарованную минуту Силана почувствовала внутри всепоглощающий, леденящий ужас.
Она забыла ошейник.
Глава 3
В первую секунду Силане показалось, что ее парализовало, что это страшный сон или глупый розыгрыш, ведь не могла же она действительно…
И потом она вспомнила — отчетливо, до последней детали, будто все вдруг стало резким и слишком настоящим — момент, когда она отложила ошейник, чтобы не сломать.
От собственной глупости хотелось провалиться на месте или лучше и вовсе исчезнуть без следа.
Это было бы намного проще, чем отсчитывать удары сердца и ждать, пока с трибун посыплются насмешки и издевки.
Рейз стоял в эффектной позе, склонив голову, и теплый огненный свет ложился на его темные волосы бликами.
Силана почувствовала, что у нее трясутся руки.
Рейз поднял на нее взгляд — вопросительный, спокойный.
И ей стало отчаянно стыдно — за свою глупость, за то, что, побоявшись сломать застежку, она сломала нечто намного более ценное. Чужое доверие.
Ведь именно об этом она попросила перед тем, как призвать пламя. Ей хотелось сделать посвящение красивым.
Но можно же было…
«Всегда есть выход, — говорил ей когда-то мастер Грей, и она слушала, затаив дыхание. — А если нет, то это ваш долг его создать. Потому что вы должны вернуться. И вас ждут те, кто остался».
Теперь ее ждал только Рейз. Терпеливо и не задавая вопросов.
На трибунах смотрели, оценивали и шептались.
И эти шепотки вот-вот могли превратиться в насмешки.
Силана опустилась на колени, и зал ахнул.
Она ничего не планировала, у нее не было запасного плана — кроме как тянуть время и найти выход.
Да, она забыла ошейник, но ведь можно было что-то придумать.
— Ты с ума сошла? — одними губами шепнул ей Рейз, и Силана протянула ему руку, сделала вид, что ласково касается щеки.
И голоса в зале — удивленные, шокированные, возмущенные — стали громче.
Госпожа встала на колени перед гладиатором.
Госпожа не взяла ошейник.
Вопиющее нарушение правил.
Что она собирается делать?
И невозможно было объяснить этим людям, что Силана ничего не собиралась делать. Она просто судорожно искала способ, как исправить, как загладить собственную ошибку.
У нее не было с собой даже ремешка, даже ленты в волосах.
Только платье и знак Майенн.
И мысли в поисках спасения неслись одними и теми же кругами.
Только платье.
И знак Майенн.
И…
…знак.
Несколько раз на войне командир Гийом приходил к Силане и рассказывал, что ждало их на следующий день.
Говорил о войсках противника — их численном превосходстве и вооружении. О том, сколько людей погибнет. О том, кого уже потерял.
Он никогда не забывал мертвых.
И редко приказывал прямо.
Он просто говорил, говорил, и Силана слушала его, и постепенно сама понимала, что от нее требовалось. И что-то мертвело у нее в груди.
«Я не могу».
«Не просите этого, пожалуйста, не просите».
Она думала так каждый раз, а какая-то равнодушная, отстраненная — мертвая — ее часть уже строила планы, искала выход и просчитывала варианты.
И теперь это чувство вернулось.
Силана знала, что нужно было делать.
— Что ты творишь? — шепнул Рейз, и она заставила себя произнести:
— Я забыла ошейник.
— Что?
— Помогите мне. Подыграйте. Пожалуйста.
Она потянулась назад, к застежке темной цепочки, расстегнула ее и вытащила.
В зале стихло, будто кто-то наложил на людей заклинание безмолвия.
Силана подалась вперед, аккуратно дважды обвила шею Рейза цепочкой — бережно, стараясь не задеть даже случайно — и застегнула застежку.
— Ошейники ведь могут быть почти любыми? Такой же тоже… подойдет?
Она ожидала, что Рейз разозлится, отругает ее, но он молчал.
И смотрел так, будто не верил.
Потом он поднял руку и коснулся цепочки.
И — Силана увидела ее совершенно отчетливо — госпожа Мелеза встала в своей ложе и зааплодировала.
Зал взорвался овациями.
***
Когда они уходили с Арены, им все еще продолжали хлопать. Силана заставляла себя переставлять ноги — и боялась обернуться назад.
Ей казалось, что вот-вот люди очнутся и поймут, что их обманули. И все, что они увидели, было просто ошибкой.
Рейз шел рядом, неестественно прямой, и молчал.
— Вы злитесь на меня? — осторожно спросила Силана, когда они снова вернулись в зал распорядителя.
— Нет, — он не смотрел на нее и только неосознанно потянулся к шее, потрогал цепочку. Темный металл поблескивал в свете чародейских светильников. — Как ты забыла ошейник?
— Я отложила его, чтобы не сломать, — неловко призналась она.
Он повернулся, посмотрел очень внимательно:
— Их делают довольно прочными.
— Я могу сломать что угодно, — попыталась пошутить Силана, но вышло неуклюже и совсем не смешно. Слишком правдиво.
Рейз усмехнулся, снова тронул цепочку:
— Ну, по крайней мере, нам удалось заявить о себе, — он поморщился и добавил. — Тебе повезло, что ты дружишь с этой Мелезой. Она вовремя тебя поддержала. Видимо, с теми, кто ей нравится, она способна вести себя по-человечески.
— Не говорите так. Вы совсем не знаете ее, — попросила Силана.
Он пожал плечами:
— Я знаю главное. Она легко применяет свои чародейские штучки на людях, которые не могут ей ответить.
Госпожа Мелеза, которую помнила Силана, никогда не поступила бы так.
Но та холодная, чужая женщина, которая даже не узнала ее поначалу, могла бы.
— Посвящение ведь закончено, — Силана зябко поежилась — в зале было довольно холодно. — Мы можем уходить, верно?
— Можем, — не стал спорить Рейз. — Но обычно остаются до самого конца игр, смотрят поединки. Это отличный способ со всеми познакомиться. Завтра его может и не быть.
Он был прав, разумеется, и ей следовало остаться. Попытаться быть общительной и интересной, чтобы ее запомнили.
— Я плохо себя чувствую, — соврала Силана, и ей было стыдно за то, какой нелепой и неловкой получилась ложь.
Жрицы Майенн никогда не болели. И плохо себя чувствовать Силана могла только от переутомления или от ран.
— Может быть, вы останетесь вместо меня?
— Чтобы все вокруг принялись шептаться, что это я твой хозяин, а не наоборот? После такого-то Посвящения.
Она нервно сплела и расплела пальцы:
— Я думала, паре просто нужно показать себя. Не важно, как.
Он проследил взглядом за ее движением и поморщился:
— Ни разу не слышал, чтобы хозяйка становилась перед гладиатором на колени. Не публично, по крайней мере.
Он смущенно кашлянул, словно стесняясь намека. И Силана никак не смогла бы объяснить, что такие вещи ее не смущают.
— Я не становилась перед вами на колени, просто напротив.
Его взгляд потемнел.
— Ну да. Точно, — холодно отозвался Рейз. — Конечно не считается. Я же слуга, низший. Со мной можно делать все что угодно, и это не будет считаться.
Она видела, что его это задевало, что он злился и чувствовала ту же усталую беспомощность, что и при разговоре с Калебом. Как будто каждое слово, каждая фраза, которую Силана произносила, выворачивалась, искажалась. И теряла смысл.
Но она все равно продолжала пытаться.
— Я никогда не думала, что я лучше вас.
Он рассмеялся — совсем не весело — и ответил:
— Знаешь, что самое смешное? Ты и сама в это веришь. И тебе даже в голову не приходит относиться ко мне нормально. Уговариваешь, как ребенка.
Она ничего не успела ему сказать. Возле бокового входа появилась госпожа Мелеза и окликнула ее:
— Силана! Милая, вот ты где.
Мелеза шла быстро, словно торопилась, и Силана почувствовала, как сильнее забилось сердце: что-то случилось. Нужна помощь жрицы?
