Страж (СИ) - Татар Анастасия (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
— Мерз я, когда ты вчера оставила меня без одеяла, — он забрал у меня куртку, несложными манипуляциями сам натягивая её на мое податливое тело. — Так что прекращай делать вид, что у тебя есть совесть, и рассказывай, почему Цыльо потребовал для тебя изоляцию в катакомбах на сутки.
— Что он потребовал?! — возмущенно засопела я, вцепившись, как клещ, в Ранзеса, лишь бы опять не грохнуться в сугроб из-за гололеда.
— Ты мне думаешь рассказывать, что твоя бессовестная натура ему сделала? — спросил парень, с явным осуждением поглядывая на мои кроссовки и голые щиколотки. Я в свою очередь молча взяла его покрасневшую от холода руку и попыталась укрыть её под курткой.
— Обними меня за поясницу и не мерзни, — снисходительно скомандовала я. Тот закатил глаза, но все же пригрелся, вторую руку засунув мне в рукав куртки. Вот так мы обнимались. Я — цеплялась, он — грелся.
— Я решила, что в моей комнате в случае чего меня быстро найдут, поэтому пошла спать в комнату Дамира. А тот запер меня и не разбудил. В итоге, я проспала и пришла аж на середине Устава. Цыльо притормозил меня в конце лекции и совсем не прозрачно потребовал дать ему три тысячи йордов в качестве компенсации.
Ранзес хмурился. Чуть не поскользнувшись, я вцепилась в него еще сильнее, чтобы не упасть. Нельзя быть таким непростительно теплым в такой мороз! И идти так быстро! Только этим я и вывела его из раздумий.
— Я так понимаю, ты не согласилась… — останавливаясь и притягивая меня ближе, когда я снова чуть не поскользнулась, уточнил куратор.
— Конечно! Даже будь у меня такие деньги, шиш бы он получил! А этот старый маразматик взялся в ответ намекать, что дать ему как девушка я могу еще кое-что… — и ядовито улыбнулась. — И я могу! Могу дать в морду, а могу по яйцам. Предлагаю взять лопату и угасить его посреди ночи! А потом мы сбросим его с лестницы и скажем, что так и было: сам навернулся…
Он расслабился и даже начал идти медленнее. Возле большого дерева у четвертого кампуса, вместо того, чтобы свернуть на дорожку к третьему, Ранзес резко подхватил меня на руки и вброд, пользуясь тем, что был в нормальных зимних ботинках, понес меня коротким путем к гостевым домикам. Пока я кусала губы от детского восторга и смотрела на падающие снежинки, мы, видимо, двигались к дому Ризера. На нормальной дорожке меня вскоре сгрузили, и мы стучали в дверь моего «дядюшки».
— Мы же вроде срочно к ректору? — тихо уточнила я, радуюсь вдруг наступившему детству. Ладно, не так уж все и плохо у меня в жизни… я даже не жалею, что невесть как и кому продала душу за такое счастье.
— Возможно, после этого к нему не будет нужды идти, — Ранзес улыбнулся, пытаясь дыханием согреть руки. Я свои спрятала в карманах курточки и не жаловалась. Из-под капюшона выглядывала не Надя, а какое-то чучело-мяучело, чистый эскимос. Только пальцев ног почти не чувствовала.
— Я еще вчера вас думал позвать, — заявил Ризер, пока я сидела с чаем у камина и грелась чаем.
— А купить ей теплую одежду и обувь ты не думал? — рассматривая какую-то навороченную пушку, как бы невзначай уточнил куратор.
— Она надеялась присвоить твою, — хохотнул Ризер, играясь с интересным ножиком.
— А ботинки она тоже мои собиралась присвоить? — намекнул он на огромную разницу в размерах.
— Наша упертая Наденька ни в какую не хотела, чтобы я покупал ей обувь без неё, так что мы передвигались катакомбами. Все равно ходили только на полигон, всего-то пройтись. Пусть привыкает к суровости этого мира!
Я поперхнулась чаем. Суровый? Этот мир? Ха! Пожили бы вы на троещине с зарплатой кассира или бедного библиотекаря! Зимой…
— Ой, а что это у вас за пушки? Меня стрелять научите? — «стрельнула» я глазками, надеясь исполнить мечту детства. Да, я вообще не разбираюсь в оружии. Но оно мне нравится. Дико нравится!
— Как думаешь, Фарданир, научим? — усмехнулся Ризер, бросая ножик в потолок. Тот вонзился по самую рукоятку.
— Посмотрим, будет ли еще Наденька, — язвительно выделил Ранзес имя, — приходить ко мне нагая ночью за футболкой, подушкой, одеялом… — с садизмом перечислял мои сокровища он.
— И ломать замки, — выдал наконец.
Я засопела, как ежик, но промолчала. Мне оружие в руки не дают. Значит, будем тырить, как в детстве конфеты… и так, центр притяжения — я, притягаемое — нож. И вот я уже сижу и ною, потому что криво уточнила, что есть что. На предплечье красовался длинный и глубокий порез, из которого рекой хлестала кровь. Я зашипела, чувствуя, что становится мне дурно. Двое взрослых мужиков уставились на меня оторопело, взвыли, и пока один убежал в соседнюю комнату деревянного домика, второй поспешил отобрать у меня нож и наорать.
— Да за что ты нам на голову свалилась? — спрашивал у потолка Ранзес, обрабатывая мне рану. — Ризер, мне нужен валидол… или валерьянка… что-нибудь из ядов. Я её не вынесу.
— Кхе-кхе! Я вообще-то здесь! — напомнила я, с интересом наблюдая за махинациями над моей рукой. После того, как в рану залили какую-то жидкость, она быстро зарубцевалась. Остатки крови убрали влажной тряпкой и аккуратно продезинфицировали порез. И так, я вскрыла вены. Что еще в жизни не пробовала?
Зато был плюс! Одежду я не испачкала. Но испачкала плед, которым укрывалась. Пустяки, постирают! А если воды нет, снега тут полно. И вообще, это гостевой домик. Скажут, так и было. Хорошо, что я не в глаз себе попала или глотку.
— Повязку вечером поменяешь. С твоей регенерацией до завтрашнего дня порез должен зажить. Боже мой, как маленький ребенок! — проворчал Ризер. — Чего вы вообще ко мне явились?
— С Цыльо проблема. Из-за него ректор Надю к себе вызывает. Тот требовал поместить её в катакомбы на ночь.
Я вкратце пересказала, как оно было. Мой «дядя» стоял у камина, играясь с виски в стакане.
— Я так понимаю, либо я его лопатой огрею, либо Надя? — вздохнул он, многозначительно одарив меня взглядом. — Причем чувствую, она это сделает больнее. С первого раза у неё не получится…
— А давай ты будешь вести ХУЙ вместо него? — с надеждой предложила я, рассматривая порез. Я никогда не давилась виски. Интересно, это очень неприятно? Как лимоном?
— Что вести? — очумело переспросили меня. — Ху… Надя!
— Как заслужил, так и называю… — пробормотала я, совсем не чувствуя себя виноватой. Ну разве чуточку. И то… из-за своего языка. — Имею в виду Устав Йордана.
— Надя, я десница, а не арсит. Если я запишусь в преподаватели, меня к йорденлину никогда больше не возьмут.
— Тогда только лопата? — уточнила я.
— Только лопата…
Ну, лопата так лопата. На войне все средства хороши.
7
Чтобы репутация заработала на тебя, сначала на неё должен пахать до потери пульса ты. Это если твоя репутация хорошая и тебе все завидуют. Но свою репутацию я заработала быстро. Очень быстро…
Арсит Цыльо подошел ко мне уже через час, когда я сидела в столовой за одним столом с Дамиром и Саймоном, наконец-то обедая. Молодец Ризер! Вот это я понимаю: мужик сказал — мужик сделал. Цыльо что-то очень тихо пробормотал, громко извинился, просто крикнув «ИЗВИНИ», и скрылся. К ректору я, слава богу, не попала, рука болела, а настроение оставалось стабильно убитым. По причине нервотрепки от: Дамира за сломанную дверь, Ризера за буйность, Фарданира за криворукость и серафимы Агреггер за разбитое окно, пусть я и была невиновата. Да ну вас всех в пень! Забив болт и обижено покосившись в окно, я кушала сырный суп, гречку и пила имбирный чай. В столовой было тепло, но шумно. А еще меня крайне напрягал косоглазый Саймон, который пытался прозрачными намеками заставить меня снять куртку, которую мне оставил мой бедный куратор.
Вообще-то, на первый взгляд Саймон был нормальным. С загорелой кожей, темными волосами, собранными на макушке в хвостик, словно ошибся кино, и вот-вот вытащит свой самурайский меч (не дай бог!). Даже голос и фактура нормальные. Но тип… скользкий. Всего одна шутка, и меня уже подмывает обходить его десятой дорогой.
