Поющая все песни (СИ) - Констебль Кейт (лучшие книги без регистрации TXT) 📗

«Будь сильной», — говорила она себе. То, что Самис тут, не означало, что он прибыл за ними. Сила огня была важной, и Самис хотел бы ее изучить как можно скорее. Потому и они сюда прибыли. Это было просто совпадением. Но, пока она спорила с собой, ее охватили сомнения. А если Самис услышал в Калисонсе о ведьме в желтом одеянии, что заморозила язык парня у пристани? Он бы понял от сестер, что Дэрроу забрал одну из жриц с собой и сбежал из Антариса. Дэрроу и Тонно говорили со старыми моряками в гавани, спрашивая, как добраться до Митатеса. Если Самис стал бы спрашивать, он бы легко узнал их планы.

Это была ее вина. Он был тут из-за нее.

Не думая, она поспешила в каюту и нашла промасленный мешок, где Занни хранил хлеб. Она вытряхнула хлеб и крошки, запихала одежду из шкафчика Занни туда. Через пару мгновений она спустилась в воду, держала мешок над водой и поплыла как можно быстрее к берегу.

Дорога в Митатес — единственная из порта — была у реки, напоминала две широкие ленты, одна черная, а другая серебряная, они обвивали долину бок о бок. Калвин пыталась бежать, но земля словно шевелилась под ногами. После моря она не могла идти по земле. Она стала спотыкаться о штаны, шапка, которой она скрывала косы, падала на глаза. Она проклинала колледжи за то, что они не пускали девушек, проклинала дорогу, что не была ровной, и заставляла себя идти медленнее.

Путь был кошмаром, она шла по долине, выжженной от проверки оружия колледжами. Пепел поднимался от ветра, черные деревья извивались над каменистой землей, словно призраки с предупреждением.

Почти на рассвете она добралась до конца дороги. Она увидела черные шпили и тонкие башни, поднявшиеся, как лес, у берега реки, она повернула и увидела весь Митатес: двенадцать колледжей с колоколами и шпилями были из того же темного камня, узкие улицы вились между ними. Выглядело как Антарис, но он был из серого камня, а не черного. Она задержала дыхание.

Вокруг города не было защитной стены. Солнце поднималось, она шла по городу, и никто не прогонял ее. Но потом она увидела, что колледжи разделяли место на двенадцать маленьких деревень, сжавшихся рядом, у каждой была своя высокая стена. Улицы рано утром были почти пустыми, пара хмурых студентов спешила в их форме, у каждого был свой цвет колледжа, женщина с уставшим видом шла с корзинкой в одной руке и ребенком в другой. Тут не было открытых площадей, рынков, домов вдоль улиц. Казалось, колледжи были островами, отделенными друг от друга, улицы, словно реки, разделяли их. В стенах было много железных ворот, Калвин видела за ними зеленые дворы или каменные ступени, ведущие наверх.

Она не знала, как найти остальных и предупредить. Дэрроу говорил, что Митатес размером с Антарис, и она думала, что он и выглядеть будет схоже. Она ждала увидеть друзей, столовую или двор — место, где собирались вместе люди. Но тут ничего такого не было. Дэрроу и остальные были где-то за высокими стенами, и был лишь один способ найти их — войти в колледжи по очереди. Она нервно убрала косы под шапку, дернула ближайшие железные врата. Они были заперты, как вторые и третьи. На вратах был вырезан зверь или герб, орел, рыба, колосья, символ колледжа. На четвертых вратах была яростного вида пчела, и она надеялась, что это хороший знак. И врата открылись.

Калвин прошла из сонной тишины улиц в мир грохота. Гул взволнованного разговора разносился среди стен, студенты спешили между залами на лекции, колокола звенели, отмечая следующую часть дня. Крики и шаги разносились среди стен, покрытых плющом, издалека донесся приглушенный взрыв и громкие вопли. Весь шум происходил за высокими стенами, а не на улицах и площадях, словно город вывернули наизнанку. Калвин всегда было не по себе в толпе, она опустила голову, поправила шапку на глазах, но никто ее не заметил.

Скоро она узнала, что, пока решительно двигалась и держалась теней, никто на нее не смотрел. Она шагала по людным дворам, галереям и коридорам, но не видела друзей.

К вечеру она обыскала четыре колледжа безуспешно, с растущей тревогой.

Самис точно уже был в Митатесе, а она устала и была голодна, бросила корабль без охраны, и все могло быть зря.

Она оказалась у широкой реки, что пересекала центр города, по краям были зеленые берега. Деревья раскинули ветви над травой, и она опустилась под одним из них. Солнце бросало тени на узкие улицы между колледжами, хотя берега еще были золотыми от света. Может, ей стоило вернуться в порт, она все еще разглядывала прохожих, но теперь боялась увидеть Самиса, надеялась увидеть друзей.

Вдруг ее испугали крики с другой стороны реки. Приближалась странная процессия: группа студентов бежала, вопя, некоторые с палками, другие махали шапками. Калвин смотрела, но не видела, что в центре парада. А потом что-то отделилось от толпы и пошло по мосту, двигаясь быстро, но неуверенно, она различила голову мальчика, где-то на год младше нее, с грязными каштановыми волосами, что виднелись под его красной шапкой, он сосредоточенно хмурился, двигаясь по воздуху, хоть и близко к земле. Его тело скрывал мост. Другие студенты остались на дальней стороне реки, махали палками и шапками, некоторые заскучали и перестали гнаться.

— Комендантский час близко! — услышала Калвин одного из них, он ушел.

Студент приближался, вдруг он пересек мост, его стало видно, и Калвин поняла, что он не летел, а сидел на странном сооружении с тремя колесами, яростно двигал ногами и тянул за собой телегу с хворостом. Она едва успела рассмотреть его, мальчик потерял управление. Переднее колесо содрогнулось и повернуло, набрало скорость, катясь по склону. Калвин охнула и вскочила на ноги, думая, что мальчик и его творение упадут в реку. С отчаянным рывком он бросил вес в сторону, и машина врезалась в ствол дерева, сбросила мальчика на землю, как куклу. Хворост высыпался на траву. Одно заднее колесо медленно крутилось в воздухе.

Калвин поспешила к неподвижному мальчику. Его глаза были открыты, он сонно моргал.

— Похоже, руль соскочил, — сказал он и сел.

— Ты ранен? — крикнула Калвин.

— Хм, — он задумался. — Не думаю, — он коснулся лица. — Но я потерял линзы, — он начал ощупывать траву.

Калвин заметила что-то сияющее в траве в стороне: два круглых кусочка стекла, которых удерживала вместе проволока, и две длинные проволоки торчали по краям.

— Ты это ищешь?

— О, спасибо, — мальчик надел их на веснушчатый нос, длинные дужки оказались на ушах. Голубые глаза серьезно моргнули за стеклом. Но он тревожился из-за машины, он мрачно склонился над ней, осматривая значительный ущерб. Переднее колесо согнулось почти пополам, кусок разорванной цепи лежал на траве. — Я знал, что цепь не выдержит. Как мне вернуть его в колледж? — он тряхнул грязными волосами и поправил линзы на носу в отчаянии. — Посмотри на это колесо.

— Я могу помочь, — сказала Калвин, но вдруг задрожала. Может, от страха из-за столкновения, но ей захотелось присесть под деревьями. Ее пальцы покалывало, словно она собиралась упасть в обморок. Она встряхнулась и поправила телегу.

— Меня, кстати, зовут Траут, — мальчик протянул руку, она была грязной, в следах ожогов и шрамов от мелких ран, на пальце была повязка. Казалось, и его одежду давно не стирали: его штаны были в масле, на рубашке были непонятные пятна, и он, казалось, использовал шапку, как тряпку.

— Я Кал… — Калвин поздно вспомнила, что изображала мальчика. — Кэл, — твердо сказала она. Они с Траутом подняли машину и нагрузили хворост в телегу, хотя ладони Калвин все еще дрожали. Она не ела весь день. Она вдруг понадеялась, что Траут даст ей немного еды и укрытие на ночь. Они покатили сооружение на его единственном целом колесе, толкая его по мосту.

— Стоило использовать рожок. Я забыл, — Траут указал на надбитый клаксон на руле.

— Ничего, — сказала Калвин. — Мне хватило того, как ты летел на этой жуткой штуке. Как ты это зовешь? Я такое еще не видел.

— Конечно, нет. Это первая модель. Я еще не назвал ее. Это чтобы быстро доставлять припасы на поле боя… — он застыл посреди дороги и с подозрением посмотрел на нее. — Ты преследовал меня? Твой колледж послал тебя следить за мной?