Мой ректор военной академии. Часть вторая (СИ) - Тур Тереза (книги полностью бесплатно .txt) 📗

— Ваше исчезновение заметил Пауль в девять утра.

— Что же ему не спалось-то? — поморщилась я, представляя себе, какая поднялась паника.

— Куда-то отпроситься у вас хотел.

— Родители уже знают, что со мной ничего не случилось?

— Да, конечно.

— Спасибо вам.

— Я не вижу на вас перстня!

— Отдала, — усмехнулась я.

— Не помирились?

— Нет, Фредерик. Милорд Верд меня просто не слышит. С чем я его и поздравляю.

— О… уже язвительность! — почему-то обрадовался император.

— Есть такое, — пробурчала я.

— Мой старший сын — идиот. Влюбленный. Ревнивый. И потому ничего не соображающий.

— Не смею спорить с вашим величеством.

— Где он сейчас?

— В каком-то лесу. Сидит либо у костра, либо в какой-то избушке.

Император хмыкнул.

— Можно я скажу вам правду, Вероника?

— Слушаю вас.

— Вы понимаете… Перстень — артефакт, конечно, очень мощный. Но не наделенный мышлением. Он не живой. Он всего лишь выполняет приказы хозяйки.

Я вскочила:

— Вы понимаете, что вы мне только что сказали, ваше величество?

— Конечно, — удивился император. — Ровно столько, сколько я планировал вам сказать. Вы сами отправились к Ричарду. Это вы хотели его видеть. И были так решительно настроены, что пробили его защиту от вторжений. Мне, кстати, это не удалось. Значит — и он хотел вас видеть. Я так понимаю, больше, чем хотел.

Закрыла лицо руками.

— Ну, что вы… — мягко сказал император. — Хотеть… видеть любимого мужчину — это не просто хорошо. Это же замечательно. Что вас в этом смущает?

— Пожалуй, Фредерик, я не буду отвечать на этот вопрос. С вашего позволения, конечно. К тому же слуги наверняка накрыли на стол. Вы же не обедали?

Император согласно кивнул.

— У меня было такое утро, что я еще и не завтракал…

— Позвольте вас сопроводить в столовую, — улыбнулась я.

— Позволяю, — и он протянул мне руку.

Я на полном серьезе склонилась в реверансе — с припадением на колено — все как положено. Вложила в его руку свою. И мы чинно отправились.

— Из артефактов на вас остался только браслет, — говорил Император, прощаясь. — Он сильный — но этого явно не достаточно. Поэтому я после обеда над ним поколдую — усилю защиту.

— Спасибо вам.

— Просто будьте счастливы… — улыбнулся Фредерик. — И можно вас попросить, Вероника?..

— Да? — удивленно посмотрела на Императора. О чем он может просить меня?!

— Бросайте затею с сигаретами, пожалуйста. Вам не идет!

— Слушаюсь, ваше величество.

— Не ерничайте. И не злитесь на милорда Милфорда. Ему по должности не положено что-то от меня утаивать.

Дома, когда улеглась суматоха, вызванная моим появлением, мама плакала — я ее утешала — ко мне подошел Паша.

— Мама, я бы хотел с тобой поговорить.

— Дочка, — заглянул папа, — мы по магазинам. За продуктами. Что-то тебе привезти?

— Мандаринок. Представляешь, я их в этом году еще не пробовала.

— И внукам любимым надо конфеток, — не удержался Паша. Я рассмеялась — и обняла его.

— И что такое важное ты хотел со мной обсудить, что поднялся в девять утра? — мы прошли с ним в отцовский кабинет.

— Вот зря ты смеешься. Паника здесь была изрядная.

— Прости.

— Мама, я хочу вернуться в империю Тигвердов.

— Что? — опешила я.

— В Академии за мной сохранили место. И… понимаешь, мне там интереснее, чем здесь. Там — магия. Там — я могу стать кем-то. Сделать что-то значимое.

— Ты и здесь можешь, — растерялась я.

— Например, — презрительно фыркнул Паша.

— Выиграть Олимпийские игры по фехтованию на шпагах.

— Так одно другому не помеха.

— В каком смысле?

— Я договорился — мне позволят посещать тренировки в школе Олимпийского резерва. Здесь, у нас. По вечерам мне будут давать увольнительную. Исполняющий обязанность начальника Академии не против. Тяжеловато будет — зато не скучно. И с тобой будем видеться. А на выходные ты, как обычно, будешь нас с Рэмом забирать. Ну, если мы во что-нибудь не ввяжемся.

— Паша, ты понимаешь, что после Академии ты будешь военнообязанным. И попадешь в имперскую армию. Я не думаю, что милорд Верд или его величество будут тебя прикрывать или оставлять в столице для того, чтобы ты блистал на балах и парадах.

— Я и не хочу этого.

— А ты забыл, как, допустим, милорд Верд добился своего высокого положения? Ты забыл, что его называют имперским палачом? Ты знаешь, что у него убили мать — и он сорвался, залив провинцию кровью? И это скромно называется «нервным срывом»… Ты знаешь, что из боевой пятерки милорда Верда двое уже погибли!?

— Но это не обязательно случится со мной, — упрямо сжал губы Павел.

— Но я не готова к тому, чтобы отправлять своего сына в мясорубку во славу империи Тигвердов!

— А поместье получить ты готова?! От этой самой империи?

У меня в голове помутилось от этого хамского тона, от презрительно поджатых губ. От надменного аристократизма, который я ненавидела во всех проявлениях.

И я впала в такой ярый гнев, что у меня захолодел позвоночник, а в горле, наоборот, заклокотал огонь. Плохо понимая, что делаю, я черпанула силы в защитном браслете — мне показалось, что он протестующее пискнул — и распяла Пашку на потолке в позе морской звезды. Как это уже делал милорд Верд, когда наказывал их с Рэмом. Полюбовалась на дело рук своих, прошипела обалдевшему сыну:

— Никогда не смей разговаривать со мной в таком тоне.

И потеряла сознание.

Пришла в себя от того, что меня кто-то осторожно похлопывает по щекам.

— Миледи Вероника, — надо мной склонился целитель Ирвин. — Пришли в себя? Отлично… А сейчас аккуратненько так приподнимайтесь. Отлично. Пьем настоечку. Хорошая настоечка… Невкусная?

Я закивала.

— Зато полезная! А то я занимаюсь с мастером Феликсом, а мастер Рэм прибегает, говорит — вам нехорошо.

— Мам! Ты крута неимоверно! — раздался с потолка восторженный вопль Паши.

— Божечки! — схватилась за голову. — Я так надеялась, что мне все это померещилось…

— Ты что! — Паша на потолке лучился от гордости. — Это же классно! Ты, мать, маг!

— Чтоб хорошее…

— Это и есть самое лучшее! Смотри, Рэм, что мама творит!

— Это что ты творишь, — отвязался на него Рэм. — Матушку довел. Миледи Вероника, вы можете подняться?

— Наверное, могу, — я вопросительно посмотрела на целителя.

— Осторожненько только.

— Матушке! Гип-гип, ура!!!! — никак не мог угомониться Паша.

— Жаль, я тебе еще и звук выключать не умею, — проворчала я.

— Миледи, — обратился ко мне целитель. — Я, конечно, понимаю, что мастер Пауль заслужил наказание. Но, может быть, вы все-таки снимете его с потолка? Что-то мне подсказывает, что ваши уважаемые родители будут нервничать, увидев подобное.

— Ирвин, — я не знала, смеяться мне или плакать. — Дело в том, что я понятия не имею, как у меня это получилось. А уж тем более не знаю, как снять с потолка этого гаденыша…

Милорд Милфорд выглядел уставшим. Но это не помешало ему с детским любопытством и чистым незамутненным восторгом любоваться на морскую звезду в исполнении моего сына.

— Я думал, так развлекается только Рэ, — обратился он ко мне.

— Точно, — прокомментировал с потолка Паша. — Он так при маме делал.

— Он, правда, еще звук убирал, — недовольно поморщился начальник контрразведки. — А как это получилось?

— Я маму достал.

— Мастер Пауль, вы сейчас и меня достанете. И это будет гораздо хуже. Для вас. Я пока разговариваю с миледи Вероникой.

Честно говоря, я думала, что на такой пассаж мой сын разразится какой-нибудь гневной и протестующей речью на тему: «Свободу попугаям!». Однако Паша четко ответил:

— Моя вина, милорд. Приношу извинения.

— Итак, — обратился ко мне глава контрразведки. — Что вы почувствовали?

— Дикий гнев. У меня был тяжелый день, — расстроено проговорила я.

— Где вы взяли энергию?