Семена Распада. Том I (СИ) - Никольский Олег (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
«Так и сделаю!»— решил Геррерт, движимый безрассудной храбростью и, насвистывая тихонько балладу о Бесстрашном, направился к середине площадки.
Противники сошлись. Теперь они стояли так близко, что Геррерт даже мог ощущать запах недруга, от того тянуло кровью и сырой землёй.
«Занятно, если он победит, что сделает с выигрышем? Съест?»
Не успел ещё умолкнуть герольд, как Джарвоударил — быстро, яростно, беспощадно! Рыцарь Чаши лишь чудом успел ускользнуть, а Ярон уже замахивался вновь. Геррерт попытался упредить его выпадом, но вместо этого сам едва не нарвался на взметнувшуюся булаву.
«…и бег от острых хищника когтей! — пришла ему на ум строка из песни. — Нет, это не для меня! У него и щита нет! Проткнуть! Зарубить! Но как?!»
Никакого умения, никакого изящества, только грубая мощь! Удар, удар, ещё удар! И вот в один мигШейрону удалось прервать эту бесконечную цепь, он, склонившись на правый бок, резко подался вперёд, рубя что есть силы, клинок его вгрызся в окованную металлом десницу Мотылька, но тот будто бы и не заметил. Не обращая внимания на льющуюся кровь, Ярон ткнул Геррерта булавой в нагрудник.
Отшатнувшись, орхэтБринадаля успел выдернуть меч и снова рубанул, но удар был встречен юсфитовой рукоятью. Джарво с силой налег, показав в ухмылке крепкие желтоватые зубы, и сила его была так велика, что Геррерт почувствовал, как трещит и крошится лезвие верного меча. Он рванулся в сторону, смещая клинок, Ярон, лишившись опоры, завалился вперёд. Воспользовавшись мгновением, Шейрон нанёс удар, метя в открывшуюся шею противника, но каким-то невероятным образом Мотылёк успел распрямиться. Резкий взмах, и булава обрушилась на шлем Защитника.
Мысли, цвета, звуки — всё смешалось и исчезло, вытесненное неумолимым гулом. Геррерт, выронив меч, рухнул в песок, и последним, что он увидел, оказалась стоящая на постаменте Алмазная Чаша.
Интерлюдия I. Разожжённый вновь
Жертвы не сопротивлялись. Сознание их настолько поддалось дурману, что несчастные даже не замечали, что их ведут на заклание. Впрочем, несчастные ли? Жилистый покрытый шрамами мужчина с безжизненными рыбьими глазами и пышная зрелая женщина, носившая на теле следы прежнего разгула. Разбойник и шлюха. Обнаженные и приговорённые жрецами Тёмного Бога.
Девять служителей Раукар сошлись сегодня в норинских горах. Четверо вели мужчину, четверо — женщину, один же нёс плод их случайной и грешной страсти — невинное новорождённое дитя. Младенец кричал отчаянно и громко, но некому здесь было услышать его плач.
Альхарские изгнанники остановились. Каждый из них носил на голове бараний череп, а руки укрывал в латных перчатках из красного металла. Нагие по пояс тела их пестрели старыми шрамами, а на груди горели кровавые фаанэ. Девятеро молчали, как и их жертвы, даже ребёнок умолк, окончательно подавленный холодом, лишь ветер неистовствовал, завывая протяжно и тоскливо.
Жрецы образовали круг, а старший из них, когда-то носивший роскошные одежды и трапезничавший с альхарским султаном, вышел в середину, положив в снег утихшего младенца. Быстрыми движениями он начертил вокруг новорождённого равновеликий ромб — символ Раукар. Остальные служители, чувствуя, как закипает кровь, тотчас же приложили к сердцу левую руку, попутно сжимая правую в кулак. И колдовская мощь вырвалась на свободу, искрясь багрянцем и пурпуром. Ivey, словно оголодавший хищник набросился на грешников. Кожа жертв пошла кровавыми волдырями, начали рваться мышцы, и ошмётками отходить от сухо трескающихся костей. Наполненные бесконечной болью крики приговорённых превратились в хрипы, но вскоре стихли и они, когда тела осели безобразными грудами растворяющегося мяса. Две грешных души, лишившись плотских оков, устремились к начертанному ромбу, земная твердь раскололась, пропуская через разломы пламенное дыхание Бездны.
Ребёнок закричал в последний раз, когда огонь и Ivey обволокли его тело. Этой душе уже не предстояло возродиться ни в виде Seliri, ни в виде человека.
Кроваво-красное пламя яростно шипело, столбом вырываясь из ромбического зёва Костра. Девять жрецов нараспев читали слова древней молитвы, восхваляющей Тёмного Бога:
Iri cionore asi elmeore!
Litu Raukar!
Iri geanore asi fitore!
Litu Raukar!
Asi demi elmeeris!
Asi demi fiteris!
Saera, ari! *
Мы погибаем и возрождаемся!
Слава Раукар!
Мы желаем и получаем!
Слава Раукар!
И вы возродитесь!
И вы получите!
Свобода, братья!
И под их чудовищный хор из Костра появлялись не менее чудовищные существа. Сначала рождался лишь маленький чёрный кристалл, затем тонкая струйка пурпурной пыли, которая, кружась в багровом пламени, обрастала плотью, обращаясь уродливым порождением Бездны. А плоть та была камнем и льдом норинских гор.
И тёмный ритуал казался бесконечным, жрецы не ведали усталости, раз за разом выпевая заветные слова, а доселе заточённые в Хиаре души всё выходили через открывшийся проход.
Зловещая чужеродность Костра, словно подчёркивалась спокойным и величавым видом окрестностей: высились, пронзая лазурный купол неба, острозубые скалы Морозной Гряды, укутанные белоснежными шапками снега. А совсем недалеко проходила граница, отделяющая Амонию от норинского полуострова. Эти земли уже многие века не знали ни войны, ни смуты, пока не воспылал здесь огонь Бога Тьмы.
В ревущих языках пламени сгорал покой, плавилось умиротворение и осыпалась пеплом благодать. В молитве заклинающих тьму слышалась угроза всему миру — жестокий посыл: преклонитесь или падёте!
Вырвавшиеся из Бездны создания тотчас же устремлялись на запад, к заставе Дальней, где мирно дремал опальный фаирМеалон. Их вели вперёд ненависть и неутолимая жажда убийства, копившаяся веками, уничтожающая всё человеческое, что было в них когда-то. Настало их время, время тех, кто грехами при жизни обрёк себя на муки в непотухающем пламени Бездны.
А в бездонных глубинах Хиара Раукар, Бог Тьмы, исходил радостным смехом, сжимая ладонью рукоять трезубца. Он чувствовал, что наконец наступил долгожданный Третий Исход, последняя война падших душ против смертных.
— Трепещи, брат мой! Завидуйте, Тёмные Боги! Я заберу свою долю от этого мира, а быть может, и его целиком! — безгласно возвещал он, и воля его читалась в пустых глазах Seliri, беспощадным клинком вонзившихся в север империи Алого Солнца.
Глава 6. Смерть с небес
— Ваша Светлость! — кричал кто-то, тряся Амони за плечи. — Проснитесь же!
Наследник, с трудом разлепив глаза, увидел перед собой встревоженноелицо Гельри, судя по всему, оруженосец будил его уже долго и только сейчас добился успеха. Амони плохо помнил каким образом вновь очутился в постели, кажется, чародей всё-таки усыпил его своим рассказом. Юный Барс прислушался к ощущениям: в висках покалывает, но сон придал телу сил.
— Что случилось, Гельри? — неразборчивым и хриплым голосом спросил Амони, но каэсмир всё отлично понял и затараторил:
— Вам нужно вставать, Seliri идут!
— Что?! — Будущему архэту показалось, что он ослышался, но испуг в глазах обычно ко всему безразличного Арнитена говорил за себя.
— Утром мэйнирЭтельдор получил два письма, одно от наэмира разведки, другое от ксэхэтаЭфмэ, оба пишут, что Seliri…
— Замолчи, Гельри, и давай сюдадоспехи, остальное объяснишь позже, — распорядился Амони, поднимаясь. Пока оруженосец суетился, наследникспешно избавился от тяжелого одеяла и ополоснул лицо в бочонке с водой. Дрожа от холода, оннатянул штаны из овчины, надел рубахуи тёплую безрукавку, а поверхнеё подбитый ватой шёлковый подлатник. Вернувшийся Гельри помог закрепить нагрудник, набедренник, наручи и поножи, завершила всё бураянакидка с вышитым барсом. Прикрепив к поясу ножны с мечом, де Пьюс приказал Арнитену вести его к Этельдору, а все новости рассказать по дороге.
