Хрустальный грот (сборник) - Стюарт Мэри (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗

— Я об этом не знал. Были пострадавшие?

— Нет. Есть другая тропа. Поехали по ней.

— Понятно.

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Твои боги, господин?

— Можно сказать, что так. Не думал, что их покровительство будет действовать столь неотступно.

— Значит, ты знал, что это могло случиться?

— Пока ты не рассказал, мне в голову не приходило. Но чьих это рук дело — знаю.

Ральф озабоченно нахмурился.

— Если это не случай… И если я еще раз привезу сюда Эм-риса этой тропой..

— С ним ничего не может случиться. И тебе он тоже послужит вместо охранной грамоты. Ты их не бойся, Ральф.

При последних словах брови его сошлись было к переносице, но он тут же опомнился и кивнул. Вид у него был озабоченный, даже взволнованный. Он спросил:

— Как долго думаешь ты тут пробыть?

— Трудно сказать. Это во многом зависит от здоровья верховного короля. Если Утер поправится совсем, то, может быть, мы продержим здесь мальчика до четырнадцати лет, прежде чем покажем отцу. А что, Ральф? Неужто тебе так обидно еще несколько лет прожить в этом медвежьем углу? Или гоняться верхом за таким шустрым господином стало невмоготу?

— Нет… то есть да. Но дело не в этом, — забормотал он, покраснев.

Я, улыбаясь, спросил:

— Кто же она?

Его насупленный взгляд стал мне понятен только тогда, когда он, помолчав, произнес:

— Много ли ты еще подсмотрел, когда следил в пламени за Артуром?

— Мой милый Ральф! — Не стоило ему объяснять, что звезды отражают только судьбу королей и волю богов. Я мягко сказал: — Мой провидческий дар не открывает мне того, что свершается за дверью спальни. Я просто догадался. Твое лицо прозрачнее кисеи. И пожалуйста, даже в сердцах не забывай звать его Эмрисом.

— Прости. Я не хотел… Да и не было ничего такого, что ты мог бы подсмотреть… Я ни разу не побывал у нее в спальне… Я хочу сказать, она не… Вот проклятье! Мне следовало знать, что тебе все будет известно! Я не хотел дерзить тебе. Я забыл, что ты все понимаешь не так, как остальные. Растерялся. Слишком давно с тобой не разговаривал… А вот и лошади. Он, кажется, и твою оседлал. Я не знал, что ты собираешься ехать вниз.

— Не собирался. Это, видно, Эмрисова затея.

Я не ошибся. Едва увидев нас на пороге, Артур крикнул:

— Я привел твою лошадь тоже, господин. Не проводишь ли нас немного?

— Если мы поедем моим ходом, а не твоим.

— Можно хоть шагом, если пожелаешь.

— Ну, на такую муку я тебя не обреку. Но пустим Ральфа вперед, хорошо?

Тропа вначале круто уходит под гору. Ральф ехал первым, Артур — за ним, и, видно, его вороная и впрямь была тверда на ногу, потому что Артур ехал, все время отвернув голову, занятый разговором со мной. Можно было подумать, не зная обстоятельств, что это мальчик, а не я, должен был наверстывать девять лет; я почти не задавал вопросов; все события его жизни, крупные и мелкие, сыпались у него с языка, и вскоре я уже знал о доме и домочадцах графа Эктора и о положении Артура среди них не меньше, чем знал сам мальчик. А кое-что и сверх того.

Потом мы выехали из сосняка на более отлогий склон, поросший дубами и каштанами, а еще через полмили уже трусили по ровной дороге над берегом озера. Каэр-Банног в лучах солнца колыхался на воде, скрывая в глубине под утесами свою тайну. Долина впереди нас раздалась вширь, и вскоре, одетые туманом, показались зеленые ряды ив, росших вдоль реки.

В том месте, где река вытекает из озера, я натянул поводья. Когда мы прощались, мальчик живо спросил:

— А можно мне скоро опять приехать?

— Приезжай, когда захочешь — когда сможешь. Но обещай мне одно.

Он насторожился — это означало, что его обещания, раз данные, неукоснительно исполняются.

— Что же?

— Не приезжай без Ральфа, или кто там тебя должен сопровождать. В следующий раз не удирай. Эта местность зовется Диким лесом недаром.

— О, я знаю, он считается заколдованным, но я не боюсь его обитателей, особенно теперь, когда я видел… — Он осекся и закончил фразу иначе, чем начал: — Когда там — ты. А что до волков, то у меня есть кинжал, и волки не нападают днем. К тому же нет такого волка, который мог бы догнать мою Звездочку.

— Я имею в виду другие породы зверей.

— Медведей? Кабанов?

— Нет. Людей.

— О! — произнес он, как пожал плечами.

Это была, конечно, отвага — здешний лес, как и любой другой, служил убежищем для разбойников, рассказы о которых он не мог не слышать, — но кроме отваги, еще и неведение. Так воспитал мальчика граф Эктор, что он, над чьей головой нависла постоянная угроза, чьи недруги рыщут по всем королевствам, он тем не менее об опасности знает только понаслышке!

— Ну хорошо, — сказал он. — Обещаю.

Я был удовлетворен. Лесные хранители будут, конечно, на страже, но тут нужна еще и другая охрана и забота — графа Эктора и моя.

— Мой поклон графу Эктору, — сказал я Ральфу и увидел по его лицу, что он понял мои мысли.

На том мы расстались. Я сидел в седле и смотрел им вслед — они ехали по травянистому берегу реки, вороная рвалась в галоп и закусывала удила, большая каурая Ральфа мерно трусила рядом, и мальчик что-то говорил, страстно жестикулируя. В конце концов он, как видно, добился своего, Ральф пустил в ход каблуки, и каурая ударилась в галоп. Вороная, отпущенная мгновением позже, устремилась вслед за ней. Когда двоих мчащихся всадников уже должна была скрыть от меня молодая березовая роща, меньший всадник обернулся в седле и махнул мне рукой. Началось.

Он вновь появился у меня на следующий же день, умеренным — напоказ — аллюром выехал на поляну, а сзади, отставая на полкорпуса, следовал Ральф. Артур привез мне в подарок яйца и медовые пироги, а также известие, что граф Эктор еще не вернулся, но графиня возлагает надежды на благое влияние святого отшельника и с радостью отпускает мальчика ко мне. А граф сразу же по возвращении повидается со мной.

Это сообщение передал мне не Ральф, а сам Артур, он явно не усмотрел тут ничего сверх обычной строгой заботливости своего опекуна, которой, должно быть, втайне давно уже тяготился. Четыре яйца оказались разбиты.

— Только Эмрис, — съязвил Ральф, — мог вообразить, что сможет довезти яйца на своем бешеном коньке.

— Согласись, что всего четыре битых яйца — это неплохо.

— О да, только Эмрис мог так отличиться. Так спокойно я не ездил с тех пор, как вчера сопровождал тебя домой.

Потом он под каким-то предлогом оставил нас вдвоем. Артур вымыл яичный желток из гривы своей лошадки, а потом уселся со мной есть пирожки, а заодно засыпал меня вопросами о мире за пределами Дикого леса.

Через несколько дней Эктор возвратился в Галаву и сообщил мне через Ральфа, где и когда состоится наша встреча.

К этому времени по окрестным селениям, уж конечно, прошла молва о том, что юный Эмрис два или три раза ездил в лесную часовню, и никто бы не удивился, узнав, что граф Эктор или его хозяйка пожелали увидеть нового отшельника. Мы условились встретиться как бы случайно в усадьбе Федора… На самого Федора и его жену, мне сказали, вполне можно было положиться; остальные же люди увидят только, что отшельник, как всегда, заехал за провизией, а граф проезжал в это время мимо и воспользовался случаем потолковать с ним.

Нас проводили в небольшую задымленную комнатку, хозяин принес вино и ушел.

Эктор совсем не переменился, разве только в волосах и бороде прибавилось серебра. Я сказал ему это, когда мы поздоровались, и он рассмеялся:

— А чего же тут удивляться? Ты подбрасываешь в мое тихое гнездо золоченое кукушкино яйцо и ждешь, что я останусь таким же беззаботным, как прежде? Ну, ну, я пошутил. Ни я, ни Друзилла не согласились бы расстаться с нашим мальчиком. Чем дело ни кончится, а минувшие годы были для нас счастливыми, и если работа наша оказалась успешной, то ведь и материал для работы мы получили самый добротный.

И он стал рассказывать мне о годах своего опекунства. Пять лет — срок немалый, и ему было что рассказать. Я почти ничего не говорил и жадно слушал. Кое-что из того, о чем он вел речь, было мне уже известно — из картин в пламени или со слов самого мальчика. Но если я и знал кое-что о жизни Артура в Галаве, если о плодах его воспитания мог судить сам, зато из рассказа Эктора я составил себе представление о той горячей привязанности, какую питали он и его жена к своему воспитаннику. И не только они, но и все домочадцы Эктора, ничего не ведавшие о том, кто такой Артур, относились к нему с неизменной сердечностью. Я не ошибся в своем первом впечатлении: ему действительно свойственна была отвага, и быстрый ум, и горячая жажда совершенства. Недоставало, пожалуй, хладнокровия и осторожности, как и у его отца, но…