Корабль судьбы (Книга 2) - Хобб Робин (книги онлайн .txt) 📗

— Что до Клефа — можно подумать, Совершенный нарочно все так подгадал, чтобы оторвать его от уроков, — заметил Брэшен. И действительно, мальчишку, как самого ловкого и юркого члена команды, на время освободили от постылых занятий.

— Это верно, — заметила Альтия. — Видели его улыбочку? Еще чуть-чуть — и, право слово, верхняя половинка головы так и отвалится. — Задрав голову, она смотрела на Клефа. Он мчался по снастям с дерева на корабль, и тяжелый мешок так и подпрыгивал у него на спине. И ни змеи, ни кишащие насекомые не могли помешать его канатоходческим подвигам. Альтия даже забеспокоилась: — Немножко осторожности ему бы не помешало.

Они с Брэшеном и несколькими матросами стояли на бревенчатой платформе. Лианы, выросшие здесь в течение десятилетий, только усилили Игротово сооружение, фактически включив его в свою систему побегов, отростков и висячих корней. А вот сундукам и бочонкам, в которых хранились сокровища, повезло существенно меньше. Они сгнили и рассыпались, так что морякам с Совершенного пришлось потратить немало времени, заново пакуя рассыпанные драгоценности в ящики и корзины из-под корабельных припасов.

Разнообразие найденного просто ошеломляло. Им попадались джамелийские монеты и серебряные изделия: явный признак того, что Игрот спрятал здесь не только сокровища Дождевых Чащоб. Кое-что, правда, не уцелело. Ковры и стенные шпалеры давно съела плесень, а от драгоценных боевых броней остались лишь кучки железных колец, некогда нашитых на кожу. Правда, уцелевшего было гораздо, гораздо больше. Брэшен уже видел кубки, украшенные дорогими камнями, и потрясающие мечи, чьи клинки по-прежнему сверкали, а ножны были украшены филигранью, ожерелья и диадемы, вазы и статуи, игральные доски из слоновой кости и мрамора и хрустальные фигурки при них… равно как иные предметы, коим он даже названий не знал. Присутствовали и более скромные предметы: от подносов и изящных чайных сервизов до резных гребней и драгоценных булавок. Среди вещей, явно происходивших из Чащоб, ему попался набор прекрасно изваянных драконов, чья чешуя была сработана из самоцветных пластинок. И семейка кукол с чешуйчатыми лицами. То и другое Брэшен уже тщательно упаковал в корзинку из-под лука, позаимствованную с камбуза Совершенного.

— По-моему, это музыкальные инструменты. Или по крайней мере то, что от них осталось, — предположила Альтия.

Он повернулся, распрямляя затекшую спину, и посмотрел, чем была занята она сама. Альтия стояла на коленях, вынимая вещицу за вещицей из лопнувшего по швам сундука. Она держала перед собой на весу соединенные цепочкой кристаллы. Они тонко и нежно звенели, касаясь друг друга, пока Альтия освобождала их из долгого заточения. Она улыбнулась, показывая их Брэшену. Она успела забыть, что ее волосы уже были украшены тонкой сеточкой с дорогими камнями. Движение породило многоцветные отблески. Сердце Брэшена учащенно забилось.

— Брэшен? — окликнула она спустя несколько мгновений, и он понял, что все это время пялился на нее как последний дурак.

Он безмолвно шагнул к ней, поднял на ноги и принялся целовать, в упор не видя понимающих улыбок двоих моряков, собиравших россыпь монет в толстые парусиновые мешки. Он держал Альтию в объятиях, не умея привыкнуть к мысли, что она снова и по-прежнему с ним. Потом привлек вплотную к себе и хрипло шепнул на ухо:

— Никогда не покидай меня, слышишь? Не покидай.

Она подняла голову и улыбнулась ему. И поддразнила:

— Да куда ж я уйду от такого богатого мужика? Потом уперлась ладонями ему в грудь и легонько отстранилась.

— Так я и знал, что ты только за моими богатствами и гонялась! — проворчал Брэшен, выпуская ее.

И вздохнул про себя. Почему-то она всегда ускользала из его рук за полмига до того, как он сам собирался ее выпустить. Наверное, думал он, таков уж ее независимый нрав! О том, что он, может быть, ей наскучил, Брэшен старался даже не думать. Тем не менее она вроде как не слишком расстроилась, когда ему не удалось организовать их венчание в Зале Торговцев. Должно быть, ей не хотелось связывать себя с ним вечными узами. Подумав так, Брэшен укорил себя за бесконечные сомнения и недовольство. Ведь Альтия была по-прежнему с ним. На что жаловаться? Ничего лучшего он в жизни своей не имел. И он ценил это гораздо, гораздо больше, чем неисчислимое богатство, нежданно-негаданно свалившееся на голову.

Он оглядел платформу, на которой они работали, потом поднял глаза к двум подобным же сооружениям на соседних деревьях.

— Полный трюм будет у Совершенного, — прикинул он на глазок. — Игрот привел его сюда отяжелевшим от сокровищ. И таким же он теперь отсюда уйдет. Знаешь, я пытаюсь сообразить, каким образом это все для нас изменит, — и не получается! Каждая вещица сама по себе такова, что смотришь и насмотреться не можешь, — куда уж тут стоимость прикидывать.

Альтия согласно кивнула.

— В голову не вмещается, — сказала она. — Зато я думаю, как это богатство скажется на других. На моей семье в частности. Я помогу маме привести в порядок наш дом. И Кефрии не придется так уж беспокоиться о семейных доходах.

Брэшен расплылся в широкой ухмылке.

— А мои планы, — сказал он, — связаны в основном с Совершенным. Ну там, новые иллюминаторы… Новый рангоут и такелаж… Не говоря уже об услугах хорошего парусного мастера! После чего можно будет подумать и о нас с тобой. К примеру, предпринять плавание далеко на юг, на острова Пряностей. Знаешь, не торопясь так, со вкусом, с расстановкой, исследуя все интересное и не заботясь о том, чтобы вернуться непременно к сроку и обязательно с выгодой. Хочется мне, понимаешь, снова повидать те места, где я не бывал с тех самых пор, когда твой батюшка капитанствовал на Проказнице! — И добавил, тщательно следя за выражением ее лица: — С другой стороны, можно повидаться с Уинтроу и Проказницей. Проверить, как там у них дела.

Он видел, как она обдумывала эти возможности. Для Альтии плавание на далекий юг означало бы возвращение к памятным с детства местам. И быть может, там она сумела бы расстаться с теми смутными сожалениями, которые, как он понимал, до сих пор ее мучили. Да и встреча с Проказницей и племянником, вероятно, помогла бы ей счастливо упокоить некоторых призраков. Если она увидит, что ее возлюбленный корабль доволен жизнью и пребывает в хороших руках, должно же это снять некоторую тяжесть с ее сердца? Брэшен усилием воли гнал от себя некоторые опасения, внушаемые ему подобной встречей. Как ни жаль было в том признаваться, но, если он сам скоро не сумеет поднять Альтии настроение, может, ему стоило просто ее отпустить? То есть не то чтобы она напрочь разучилась шутить и смеяться. Нет, конечно, она смеялась. Только всякий раз ее смех почему-то очень быстро сменялся молчанием, в котором ему, Брэшену, как-то не было места.