Страшные сказки для дочерей кимерийца (СИ) - Тулина Светлана (книга жизни .txt) 📗
Квентий поерзал, устраиваясь поудобнее. На борцов он поглядывал с ленивым неодобрением. На Конана же не смотрел вообще, только морщился и тихо шипел в его сторону, а подергивающиеся при этом губы издалека вполне могли сойти за гримаску общего недовольства. Конан внутренне напрягся, еще больше уйдя в кресло и опустив голову чуть ли не ниже коленей.
— Срочное сообщение от конфидентов Гленнора. Ты был прав — опять Шушан. Они собираются убить Зиллаха — завтра, во время торжественной церемонии, прямо на площади.
Может показаться странным, но услышанное Конана успокоило. Подлость одного из местных королей была привычной и понятной, с ней можно было бороться. Значит, не зря был этот ознобный жар по позвоночнику — не разучился еще определять надвигающуюся опасность коронованный выходец из дикой Киммерии. Вот оно.
— Идиоты! — выдохнул Конан почти беззвучно, представив залитый кровью и заваленный обрубками тел торговый город Асгалун. Бывший торговый город, если намеченное убийство завтра действительно произойдет. Потому что десяток пошедших вразнос после смерти хозяина цыгу — это не просто страшно. Об этом и через десятки зим будут рассказывать жуткие легенды долгими зимними вечерами своим правнукам — те, кто выживет. И будет их немного. Выживших, а не жутких легенд… — Идиоты… Или — умные сволочи.
Квентий еле заметно кивнул, продолжая презрительно морщиться.
— Именно. Войска нашего дражайшего Селига в дневном переходе от города. Завтра с самого утра они тронутся в путь. Официально — чтобы принять участие в церемонии, пусть и слегка припоздав. Все просчитано — они придут в Асгалун к вечеру. Через несколько часов после убийства Зиллаха.
Ловко.
К вечеру. Когда в городе уже почти не останется живых, а израненные и уставшие цыгу сделаются вполне доступной добычей. Те из них, которые к тому времени не будут убиты и не покончат с собой, как делают многие из них, отомстив за убитого командира. К приходу шушанских «освободителей» в Асгалуне не останется боеспособных стражников и действующего правительства — об этом цыгу позаботятся в первую очередь. А уцелевшие жители на руках будут носить любую армию, избавившую их от подобного кошмара…
— Возможно, они узнают о трагедии еще днем, от беженцев. И будут очень торопиться. Но все равно опоздают…
— Ловко.
— Соседи не смогут возразить — он не захватчик, он освободитель. И, к тому же, — он не против объединения Шема под властью достойного короля — он так и объявит, сразу же, завтра вечером. И сразу же разошлет гонцов — думаю, письма уже готовы. Он не захватчик, он — освободитель, и готов передать власть в руки нового законного короля…
А вот это может и сработать. Человек, захвативший трон и тут же во всеуслышание от него отказавшийся, вызывает невольное уважение. Черни такое понравится. Да что там черни! Даже самые знатные купеческие семейства проглотят — и не подавятся. И его же мгновенно обратно и выдвинут. Еще и торопиться будут — кто быстрее. А если еще и есть среди этих семейств некие особо информированные семейства, для кого все эти события вовсе не окажутся такой уж неожиданностью…
Не просто может сработать — сработает обязательно.
— Конан, проснись! Надо что-то делать!..
Селиг Первый, Верховный Король всего Шема…
Конан покатал мысленно такое титулование, разглядывая его с разных сторон. А что? Не такой уж и плохой правитель может получиться… Молодой, ретивый… Атенаис он вчера, вроде бы, по душе пришелся. Да и она ему, похоже, не противна, весь вечер вокруг нее увивался, а она улыбалась…
— Как его убьют?
— Арбалет. С крыши одного из окружающих площадь зданий. Они используют не простые болты, а стрелы типа «драконий язык» или «черный веер», чтобы уж наверняка…
Неплохо. «Драконьим языком» назывались стрелы, которые при попадании в цель взрывались внутри тела жертвы сотнями острейших лезвий и превращали внутренности в кашу. От таких стрел ран не бывает, любое попадание смертельно. «Черный веер» добавлял каждому осколку еще и каплю мгновенно действующего яда. Предусмотрительно. Даже, пожалуй, слишком. Но кто сказал, что крайняя предусмотрительность — это плохо?.. Молод, ретив, решителен, предусмотрителен и умен — вон какую штуку задумал и уже почти что провернул! Если, конечно, сумеет он сам уцелеть в завтрашней мясорубке…
— Как он предполагает выжить сам?
— Все продумано — его там не будет. Сегодня он примет участие в состязаниях и получит травму — несерьезную, но довольно болезненную. Завтра не самое главное торжество, его отсутствие не будет таким уж вызывающим… Тебе, кстати, тоже предложат остаться в замке…
О?! А это уже интересно. У мальчика, похоже, далеко идущие планы. Любопытно будет ознакомиться. Ведь в эту игру всегда куда интереснее играть вдвоем… особенно если твой партнер пребывает в приятном заблуждении, что настоящий игрок тут только он, а остальные — пешки, и ты в том числе.
Нет, с какой стороны ни посмотри — будущее с Селигом в роли короля всего объединенного Шема кажется не таким уж и мрачным. Да, конечно, он горяч и амбициозен, но тут его ожидает большой сюрприз, поскольку правители соседних стран тоже не тюфяки, сеном набитые. К тому же молод он — потому и горяч. С возрастом образумится. Особенно, если жену ему подходящую подобрать… со всех точек зрения подходящую. Хм-м… Атенаис он, кажется, понравился вчера? Ну-ну…
Столы во дворе были поставлены кольцом вокруг предназначенной для состязаний арены, да к тому же на возвышении. И потому, чтобы увидеть Селига, Конану не надо было даже головы поворачивать.
Красивый мальчик. Чересчур изнеженный, может быть, но не всем же быть грубыми варварами! Служанка сказала, что он сегодня почти полдня провел в обществе Лайне и даже брошку ей подарил. Значит, еще и терпеливый — не всякий выдержит эту мелкую ехидную заразу так долго и не сорвется. И умный — стремится заранее заручится расположением если не будущего тестя, то хотя бы свояченицы. Не худший вариант зятя.
Вот только…
Асгалун.
Конан засопел, пытаясь устроиться в кресле поудобнее. Ничего, не обратят внимания или примут за стариковское кряхтение. Если бы еще не так сильно болели затекшие ноги…
Все, кто сейчас находится в этом дворе, к завтрашнему вечеру будут, скорее всего, уже мертвы. Все эти веселые ребята, смеющиеся, поздравляющие друг друга с победой, пьющие вино и подмигивающие служанкам. Зиллах, что-то говорящий своей маленькой жене, серой и незаметной, как мышка, и с такой же испуганной улыбкой. Сидящий с ним рядом Закарис, суровый и мрачный даже сейчас, при общем веселье — уж его-то смерть Селигу необходима до зарезу, наверняка лично проследит или даже руку приложит, никаким случайностям не доверив. Два молодых мелкопоместных барона, хорошенько подвыпившие и потому сцепившиеся в кулачном поединке наподобие простонародья — потные, грязные и довольные донельзя. Десяток их друзей, подбадривающих поединщиков радостными воплями, в которых уже не важно, кто за кого болеет. Служанка, что улыбаясь поправляет плед на его ногах. Радостный охранник Зиллаха, тот, что не один проведет свою последнюю ночь, еще не зная, что она — последняя…
Воины всегда умирают. Болтовня все это. И простые люди тоже гибнут всегда. Так было и так будет. В мелких стычках представителей двух столиц уже погибло столько народу, что не на один Асгалун хватит. Объединение Шема под властью одного короля положит конец этим стычкам — независимо от того, кто именно окажется объединителем.
Да, но захочешь ли ты отдать свою дочь в жены человеку, который уже пожертвовал целым городом ради удовлетворения своей жажды власти?..
*
Зрители взорвались восторженными воплями — один из борцов сумел сбить своего противника с ног и теперь уселся на него верхом так, что тот не мог вывернуться и вынужден был сдаться. Осыпаемые дружественными насмешками и сами зубоскаля в ответ, молодые бароны отошли в дальний угол двора, куда уже спешили слуги с мокрыми полотенцами и чистой одеждой. Конан сделал вид, что закашлялся, прикрыл рот рукой — хотя шум стоял такой, что можно было вполне обойтись и без этих ухищрений. Говорить из-за шума ему пришлось почти в полный голос, но ждать, когда все слегка утихомирится, он не хотел.
