Энио. Пустыня (СИ) - "runaway_or_death" (читаем книги .TXT) 📗
Обходя большие улицы через переулки, идя по кустам и избегая любых источников света, я дошёл до примеченного днём магазина. Взламывать дверь не стал, ещё днём заметил, что замок там выглядит слишком чудным, не нравится мне это. Поэтому и взял кусачки — стекла в окнах нет, просто решётка, довольно тонкая, что бы её можно было перекусить. На это ушло пару минут и вот я внутри. У двери спи охранник, с книгой в руках и почти потухшей свечой у ног. Сглотнув, я подошёл к ближайшей витрине. Есть рука, как раз таки левая, правда какая-то дешёвая на вид, состоящая из ржавых трубок, слегка примятых листов железа и пыльных проводов, явно давала понять, что это далеко не самый лучший вариант, но я решил посмотреть её получше. Она не была закрыта, просто лежала на постаменте, среди других конечностей. Я взял её в руки и, услышав щелчок какого-то механизма, сматерился, предчувствуя дальнейшие событий и упал на пол, спрятавшись под витрину. В следующую секунду здание огласил визжащий звук сигнализации. Сторож вскочил и начал туда-сюда в панике бегать по комнате, а затем, видимо увидев окно, лишённое решётки, решил что я сбежал через него и распахнув дверь, убежал на улицу. Я выполз из под своего укрытия, подбежал к окну и, убедившись, что рядом никого, выпрыгнул из него, прихватив с собой руку.
В городе начинался переполох и я едва смог незамеченным забраться в окно своей комнаты и лечь в кровать. Уже спустя пару минут дверь в мою комнату раскрылась и на пороге появилась трактирщица.
— А? Что-то случилось? Почему вы вламываетесь в мою комнату? — Спросил я её, пытаясь играть наиболее реалистично.
— Ох, извините мистер, просто в городе обзавёлся вор, вот мы и решили проверить, точно ли пришедший путешественник на месте, — без нотки учтивости или извинения произнесла она.
— Ладно, но, как видите я тут и я сплю. Мне завтра рано утром вставать, не могли бы вы покинуть номер?
— Да, конечно.
Утром, только солнце пересекло горизонт, я вышел из города и, отойдя на километр, достал из рюкзака спрятанную руку. Тело охватил мандраж. Я могу установить её прямо сейчас, благо система установки протезов в наше время проще не куда. Сняв верхнюю одежду, я сел на землю и, пытаясь удержать дрожь в теле, прислонил протез к руке, после чего, нажал на небольшой рычажок, спрятанный внутри. Механизм какое-то время не подавал признаков жизни, но после несколько кривых лезвий воткнулось в мою культю и притянуло протез вплотную. Я едва смог сдержать крик, как следующую вспышка боли вновь ударила по мозгам. Механизм стал убирать лишнюю кожу и мясо, а так же присоединять нервные окончания к протезу. Минут десять длилась экзекуция, благо что вскоре боль уменьшилась и стала не сильнее той, что испытываешь при татуировании. Когда экзекуция прекратилась, я ещё долго сидел на песке и не знал, что делать дальше. Вероятно, надо попробовать шевельнуть рукой, но… ничего не получилось. Ещё полчаса прошло, прежде чем я сделал первое, неловкое и едва заметное движение указательным пальцем, зато уже через десять минут мог так или иначе шевелить всей рукой, а уже через час, так и вовсе освоился с новой конечностью. Но отнюдь она не была удобной и совсем не чувствовалась, как настоящая рука, даже не близко. Было крайне непривычно оттого, что реакция в конечности была довольно заторможенной, процессоры, находящиеся в ней, просто не могли обрабатывать поступающие сигналы от нейронов так же быстро, как эта делают биологические руки или более дорогие механические аналоги.
Всё же я пошёл дальше, не желая более задерживаться посреди дороги. Сначала надо дойти до дома, а уже там разбираться, да и… у меня есть рука! Грех жаловаться! Однако не прошло и десяти минут, как я встретил того, кого совсем не ожидал увидеть ни тут ни где либо ещё… Два израненных Ронга, тех самых, что помогали нам сбежать из рабства, шли в мою сторону, сквозь редкий лес. И с каждым их шагом, казалось они всё больше убеждались, что я тот самый виновник их бед, отчего их шаг ускорялся, а в глазах загоралась ярость. Я развернулся и побежал, а в след мне ударил звериный рык, разъярённых Ронги. Развернувшись на доли мгновения, я побледнел. Они, даже не смотря на свои кровоточащие раны и хромоту, нагоняли меня и уже через пару сотен метров я окажусь в их лапах. Придётся давать бой.
Я упал на землю, перекатился и, схватив заранее примеченный камень с земли, кинул его в ближайшего ко мне чудовища. Булыжник попал прямо в лицо противнику, отчего тот загнулся и взвыл, остановившись. Однако тут подбежал второй. Я, ускоренный бешеными дозами адреналина, пропустил его левее меня, отойдя в сторону, и поставил подножку. Ронг упал, а я, подлетев к нему, стал в страхе того, что он вновь встанет и тогда мне не жить, пинать его ногами. Однако чуть не забыл про второго монстра и едва смог увернутся от его размашистого удара. Кулак задел мой протез и, зацепившись за один из довольно острых, металлических краёв, с противным звуком разодрал сантиметра два кожи и мяса, оставив кровоточащую линию на теле неудачливого гуманоида. Моя же конечность лишь слегка помялась и я во истину возрадовался тому, что она у меня есть. Решив, раз уж мне так везёт, не оставлять дело не законченным, я подбежал к Ронгу, намереваясь избить его, желательно до смерти и заодно достал из сумки один из ножей. Звук рвущейся кожи и мяса разодрал мои уши. Этот урод достал откуда-то из-за пазухи самодельный клинок и насадил меня на него, пробив живот насквозь. Голова закружилась и я чуть не выронил своё лезвие, но, собравшись с силами, поднял ножик над собой и со злобой воткнул его в бездумное смотрящий на меня глаз Ронга. Я с трудом и стонами боли вытащил из себя недомеч, сделанный из найденного где-то куска железа и неловко заточённого, по всей видимости о камни.
— Как же… хорошо… что я уже привык боли, — попытался я посмеяться, но хотелось рыдать. Рыдать от обиды за то, что так глупо и нелепо подставился.
Я подошёл к куда-то ползущему Ронгу, коей так и не удосужился подняться и безжалостно воткнул в его шею нож, после чего, прокрутив лезвие в ране, поплёлся домой.
Глава 5
Шёл я долго и все мысли были лишь о боли, что пульсировала, распространяясь по всему моему телу. Я пытался, коли уж не получается не обращать на ней внимание, сосредоточится на ней, разложить её на составляющие и убедить мозг, что эти ощущение не так уж ужасны, но даже это не помогало и я просто шёл вперёд. Дойдя, я окончательно потерял контроль над телом и повалился на землю, прямо под ноги испуганному Раби.
Очнулся я не скоро, как мне сказали, в бессознательном состояние я пробыл сутки, но за это время, мои раны уже стали затягиваться. «Чертяга, везёт вам аксолотлям — одна из сильнейших регенераций в мире!» — усмехаясь, ходил вокруг меня Темп, представленный ко мне, как врач. После пробуждения я в красках описал своё небольшое путешествие и уже стал говорить о следующем. Да, ресурсов катастрофически не хватало и нужно было вновь идти в город, однако теперь в другой, ведь коли я назвался путешественником, то мне нельзя появляться слишком часто в одном месте. Однако, не смотря на мои рвения, народ наотрез отказался, аргументируя тем, что я ещё должен полностью восстановится, прежде чем идти куда-то одному. Ещё немного подумав, мы пришли к выводу, что пока все необходимые вещи можно будет добыть с помощью налётов на маленькие деревни, очень маленькие деревни. Благо что из-за плодородности земель и относительной их безопасности тут по всюду, как грибы после дождя, разбросаны одинокие домики, по два-три на поле. А с такими поселениями мы должны справится. Спустя три дня я уже пришел в себя и мог не то что ходить, но даже сражаться, хотя то было и не желательно. В это время продолжились мои тренировки, хотя и в значительно более мягком виде. Я учился пользоваться вновь приобретенной рукой и привыкал к ней, что было не очень то легко, ведь двигалась она крайне неохотно и заторможено. Неторопливо мимо прошли и ещё пять дней, в ходе которых я поднял навык уворота и рукопашного боя до 14 и 11 соответственно. Мы решили, что я достаточно окреп, для полноценного налёта, на здешний хутор и, особо не откладывая, пошли в тот же день — когда нечего терять, нечего и продумывать какие-то планы.
