Другая Грань. Часть 1. Гости Вейтары (СИ) - Шепелев Алексей А. (книги бесплатно читать без .txt) 📗
По широкой лестнице они спустились со второго этажа харчевни, где размещались сдаваемые комнаты в большой обеденный зал, заполненный народом: наступили вечерние сумерки, самое время заглянуть в харчевню, пропустить чарочку ракки или виноградного вина, да парой слов с соседями перекинуться. Пройдя к стойке, наемник небрежно бросил на нее пару серебряных монеток.
— Кубок лагурийского господину Додецимусу и пива остальным.
Хозяин, сам не так давно промышлявший поиском приключений, что и позволило ему на склоне лет прикупить заведение, понимающе хмыкнул, сгреб серебро, подхватил оловянный кубок и отошел к дальнему концу стойки, где у него была припасен кувшин лагурийского вина. Большинству посетителей харчевни за глаза хватало ракки, а то и вовсе какой-нибудь кислятины, за гроши продаваемой местными виноделами. Однако, если повезло принять у себя достойных гостей, то уж лицом в грязь падать не пристало. Вино и впрямь было что надо, такое не то, что старшему гражданину, но и благородному лагату налить не стыдно. Да и благородному сету поднести можно, только не снизойдет благородный сет до посещения таких заведений, как "Полная чаша". Ну, так и хвала богам, что не снизойдет. И без бла-ародных у старого Жельо хватает забот.
Долив в кубок воды, хозяин почтительно поставил его на стойку и потянулся к пузатым глиняным пивным кружкам.
— Пива какого желаете? Пшеничного али ячменного?
— Ячменного давай, — потребовал Гронт.
— Ему ячменного, — уточнил Джеральд. — А нам, стало быть, пшеничного. Мы, толийцы, пшеничное больше уважаем.
— Рассказывай, — ухмыльнулся Жельо. — А то я не знаю, что вы ламбик уважаете.
— Дык, ламбику у тебя точно взяться неоткуда. Ну, а коли ламбика нет, то мы, толийцы, пьём пшеничное.
Оудин довольно осклабился. Была у мужика слабость: скажешь при нем "мы, толийцы", так он сразу млеет от счастья. К оракулу не ходи, кончит свою жизнь на колесе как бунтовщик супротив Императора Кайла. Только это будет когда-нибудь потом. Сейчас же Джеральд ему лишнего болтать не позволит, да и не с кем. А других слабостей у Оудина считай что и нет.
А вот у братцев Гвидерия и Арвигара слабостью были бабы. Ну, тут уж ничего не поделаешь, их время молодое. Ежели дело не страдает, так пусть из лупанария хоть целыми днями не вылезают. За свои деньги, разумеется.
— Хорошее пиво, старина, — похвалил Джеральд, утирая от пены усы.
— Дык, для своих — как для себя, — ухмыльнулся хозяин и, понизив голос, чтобы его слышал только наемник, поинтересовался. — Вернетесь сюда с дела-то или как?
— Кель благословит — вернемся, — так же тихо ответил Джеральд. — Ну, а коли послезавтра утром не придем — принимай наследство.
— Я, слава Келю, себе на старость заработал, — сердито пробормотал старик. И добавил привычное пожелание всех искателей приключений: — Так что, идите с удачей и возвращайтесь с удачей.
— Спасибо на добром слове, — вежливо ответил Джеральд. И громко поинтересовался у спутников: — Ну что, допили? Тогда отдайте хозяину ключи и пошли.
Сопровождаемые взглядами посетителей, наемники покинули таверну. Многим оставшимся было очень интересно, куда это, на ночь глядя, отправились шестеро вооруженных мужчин. Вопросов, однако, никто не задавал. Неуемное любопытство — источник неприятностей, а иногда и жизнь сокращает.
А отряд Джеральда узкими улочками отправился в Гончарную слободу, где поджидал их местный житель, с которым наемник свел знакомство вскоре по прибытии в город. Представился он Джеральду Милетием. Настоящие ли это имя, можно было только гадать, а гадать Джеральду не хотелось, да и нужды не было. Вряд ли им предстояло еще раз свидеться на этом свете. Но сейчас Милетий был человеком наиполезнейшим: проводником.
Чуть поплутав по закоулкам слободы, он завел путников в какой-то сарай-сеновал. Днем свет просачивался внутрь помещения сквозь щели в деревянных стенах, но сейчас на улице уже совсем стемнело, так что в сарае темень была, хоть выколи глаз. Милетий зажег маленький потайной фонарик.
— Вот здесь откидывайте сено и открывайте люк.
— Гвидерий, Арвигар, — скомандовал Джеральд.
Братья быстро расчистили деревянный пол, в котором и впрямь обнаружился квадратный люк.
— Это по мне, — решительно произнес Гронт, взявшись за бронзовое кольцо. Северянин тоже имел маленькую слабость, которая заключалась в том, что он постоянно подчеркивал свою великую силу. А что, если разобраться, в силе такого великого? Конечно, в состязании рука на руку он любого в компании победит. А вот в кулачном бое или в вольной борьбе Джеральд вполне мог с Гронтом поспорить. Тут силы мало, тут еще ум нужен. И опыт. А уж если говорить только о силе, то видал Джеральд людей и поздоровее Гронта. И не одного человека видал. Ну а если считать ещё и нечек…
Как и предполагал командир наемников, люк открылся очень легко, и в свете фонаря Милетия они увидели уходящую вниз лестницу.
— Оудин, — кивнул на чернеющий зев Джеральд.
Тот вытащил из-под плаща бронзовый топорик и, крепко сжимая его в правой руке, стал медленно спускаться в тёмный проём.
— Не доверяешь? — одними губами улыбнулся плесковец.
— Боги берегут тех, кто бережет себя сам, — уклончиво ответил ему наемник.
Несколько секунд все напряженно молчали. Наконец снизу донеслось:
— Все в порядке. Спускайтесь.
— Давай, — указал проводнику Джеральд. — А мы — за тобой.
Тот молча ступил на лестницу, вслед за ним последовали остальные. Идущий последним Гронт закрыл за собой люк. В сарае вновь воцарился мрак.
А под сараем оказался небольшой подвальчик, почти целиком заставленный бочками самых разных размеров.
— Вот отсюда отодвигайте, — указал Милетий.
Бочки двигали Гронт и Додецимус. Они быстро расчистили узкий проход к каменной стене, в которой темнел неширокий лаз.
— Я первый с фонарем, вы — за мной, — объявил проводник и, согнувшись, решительно полез в дыру. Наемники, последовали за ним.
По плану, который Джеральд получил от Нурлакатама, они должны были после заката перебраться через городскую стену поверху. Ничего невозможного в этом не было, но Джеральд предпочел воспользоваться услугами местного воровского сообщества. Главным образом не столько из-за пути туда, сколько из-за обратной дороги. Неизвестно, сколько времени у них будет на преодоление городской стены по возвращении с охоты, да еще и с парой-тройкой пленников. Подземный же ход, по уверению Милетия, выводил в заброшенную маслобойню, сиротливо приютившуюся на расстоянии броска копья у городской стены. Масла там не отжимали уже на памяти двух поколений, и, по уму, её давно надо было снести, да только у городских властей все никак не доходили до этого руки. Вполне возможно, что за такая неспешность чиновников даже не стоила плесковским ворам и медной монеты: обычно подношения требуются, чтобы заставить отцов города что-либо сделать, а уж за безделье деньги платить — совсем уж последнее дело.
А вот Джеральду пришлось раскошелиться. Шести дюжин ауреусов хватило, чтобы заполучить согласие сообщества расстаться с этим путем под стенами, наверняка не единственным. А если и единственным, то за такие деньги три новых живо отроют, если не лентяи. Ну, а уж если лентяи… В конце концов, не его, Джеральда, дело — обустраивать жизнь местных воров, бандитов и наемных убийц. Взрослые мужики, сами о себе позаботиться должны.
Впереди послышался стук падающих камней и голос Милетия:
— Вылезайте, добрались.
Один за другим взъерошенные и потные наемники выползали в маслобойню, совершенно пустой сарай: прессы отсюда вывезли, наверное, ещё до появления Милетия на свет.
— Лошади где? — мрачно спросил Джеральд у проводника.
— Что тебе их сюда, что ли, тащить? Мы не дикари, лошадей в маслобойку загонять. Пошли на двор.
Дверь с противным скрипом отворилась, и путешественники вышли наружу. Во дворе маслобойки их, и правда, ожидали семь покрытых потниками лошадей. Два человека в темных плащах, очевидно, пригнавших скакунов, стояли неподалеку.
