Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд Смерти. Полночь - Камша Вера Викторовна (полные книги TXT) 📗
– Сударь, вы разве не слышите, вас… То есть, надеюсь, нас просят удалиться.
– Вон-вон, пошли вон…
– Идемте же!
Салиган. Ну этому-то чего нужно?! Под ногами чавкает зеленая топь, в ноздри, в горло лезет гнилой дым, душит, вызывает рвоту… Так не бывает: можно либо гнить, либо гореть… Но это сгнило и теперь горит.
– У меня есть мой король… – визжит луна. – Пошел вон!.. Ты дурак… Наш город… Король… Рак… Рак… Дурак…
Горы, огненная кошка, шум воды, лилии в водовороте, лилии в вазах, тишина, сон.
– Эпинэ! Поднимайтесь, нас прогнали.
– Салиган?
– К вашим услугам, но чистого платка у меня нет.
– Вы видели?
– А вы слышали? – Маркиз наклонился и что-то подобрал с изумительно твердых камней. Пистолет… – Она назвала вас грязным. Вас! В моем присутствии. Все, я уничтожен. О жалкий жребий мой!
Глава 8
Талиг. Оллария
400 год К. С. 7-й день Летних Молний
1
Ветер играл цветной тряпочкой, будто котенок. Ветер, тряпочка и окруженная серыми гвардейцами карета – больше на Виноградной улице не было никого.
– Интересно, – графиня сощурилась на навязанного ей заступника, – что творится в других кварталах?
Улицы, которыми ехал кортеж, казались спокойными, хотя и слишком для этого часа малолюдными. Никаких приключений, никаких воплей с руганью, но и смеха не слышно, и зазывалы с уличными торговцами молчат.
– Человек генерала Карваля сообщил, что ночь прошла спокойно, – напомнил Пьетро. Это Арлетта знала и без монашка. Творись в столице что-то непотребное, ее из Нохи не выпустили бы даже с дюжиной Пьетро и сотней Габетто.
– Я плохо вижу, – призналась графиня спутнику, – посмотрите, какие лица у прохожих. Слава Создателю, здесь хотя бы есть люди.
Пьетро послушно приподнял занавеску. Смотрел он долго, дольше, чем это делал бы адъютант, которому поручили немолодую даму.
– Люди озабочены, – длинные пальцы вновь отсчитывали бусины, – озабочены, насторожены, но не злы. Будь я военным, я заверил бы вас в том, что причин для тревоги нет, но я монах и могу не скрывать опасений. То, что на улицах так мало горожан, меня пугает больше их лиц. Затишье перед грозой… Как ни банально это сравнение, я не могу подобрать другого. Сударыня, так ли вам необходимо видеть господина Капуль-Гизайля?
– Мы у барона не задержимся, – пообещала Арлетта, испытывая жгучее желание броситься назад, под защиту монастырских стен, – а курьера в Ноху отправьте прямо сейчас. Офицеры должны быть готовы.
К чему? К лезущим из катакомб чудовищам? Так в Олларии катакомб вроде бы нет, а все мыслимые распоряжения Левий перед отъездом уже отдал.
– Здесь не столь давно проезжал его высокопреосвященство. Если бы он счел нужным…
– И все же пошлите.
Карета послушно остановилась, Пьетро вышел, стало совсем тихо, потом коротко и тревожно простучали копыта. Арлетта поправила волосы и поудобней устроилась на подушках. Она видела Олларию всякой, в том числе и не очень приятной. Ожидание грозы… Ожидание войны, мятежа, казней… Сорок лет назад Арлетта была слишком юна, чтобы понять – или Алиса уничтожит Алваро с Диомидом, а заодно и Савиньяков, или волк с вороном сломают королевские шеи раньше. Но даже влюбленная в мужа жена не могла не почувствовать охватившее тогда Двор и столицу напряжение, только оно было иным.
– Гонец отправлен, сударыня.
– Пьетро, какой вы увидели Олларию по приезде?
– Город не казался благополучным.
– Вас это пугало?
– Я не думал об этом.
О страхе не думают, его либо чувствуют, либо нет, но Пьетро и так сказал больше, чем можно было рассчитывать; наверное, их сблизила собравшаяся развалиться луна, очень неприятная… Левий таки вспомнил, где читал о неурочном полнолунии, но источник вызывал брезгливость: эсператистский проповедник времен Эридани Копьеносца, усердно проклинавший анакса и допроклинавшийся до ямы с ызаргами, предрек Гальтаре и ее жителям страшную гибель под полной луной, что будет видна лишь грешным. Пророчество выглядело банальным злобным бредом, но настроение портило, особенно в тарахтевшей по обезлюдевшим улицам карете.
2
Господина дуайена господин Проэмперадор принимал в том же кабинете, в котором ошметки Регентского совета решили выпроводить из Олларии послов. Глауберозе отсутствие церемоний и секретарей вроде бы не задело, хотя дипломаты своих чувств не выказывают. Только вот Роберу отчего-то казалось, что перед ним генерал, причем не вражеский.
Лишенный поддержки мэтра и графини Иноходец не нашел ничего лучшего, чем предложить дриксенцу шадди; тот согласился и признался, что почти не спал. Эпинэ посочувствовал. На то, чтобы не поделиться с послом враждебной державы собственными ночными похождениями, его все-таки хватило. Просчитав до шестнадцати и размешав сахар, Проэмперадор дипломатично заговорил о погоде. Дуайен честно выслушал и…
– Когда я получил приглашение, – без обиняков начал он, – я уже был уполномочен коллегами искать встречи с вами. Посольская палата обеспокоена собственной безопасностью и хочет знать, может ли она рассчитывать на дополнительную защиту.
– Мы сделаем все возможное, – заверил Робер, – но положение в городе…
– Я понимаю, – произнес Глауберозе сакраментальную фразу, но в его устах она не казалась пошлой. – Как вы, лично вы, отнесетесь к тому, что в ходе защиты Посольского квартала и его обитателей будет перебито некоторое количество налетчиков?
– Я не имею сведений о беспорядках в… рядом…
– Их нет, – быстро, пожалуй, даже слишком, откликнулся дриксенец, – но мы, я имею в виду дипломатов, располагаем некоторым количеством людей, хорошо владеющих оружием и обладающих опытом. Наших объединенных сил не хватит, чтобы самим обеспечить защиту квартала в случае серьезных беспорядков, но помочь страже мы готовы.
Помощь дриксенцев, гаунау, алатов… Может статься, она лишней не будет. Мародеров на дорогах много, а караван получится богатым, да когда еще он соберется…
– Пока что не случилось ничего, с чем мы не справились бы, но, разумеется, мы охотно примем вашу помощь… Граф, вы к происходящему относитесь очень серьезно. Почему?
Надежда, конечно, слабая, но вдруг этот пожилой северянин что-нибудь знает? Уж больно быстро он явился с предложением помощи…
– Ничего не могу сказать. – Глауберозе покачал головой. – Я и сейчас не уверен, что у происходящего есть некая единая причина.
– Жаль. – Ладно, скажем спасибо за то, что есть. Посольские готовы обеспечивать собственную безопасность, уже хорошо: опытных людей мало.
– Господин Проэмперадор. – Пожилой дипломат отставил чашку, из которой не отпил ни глотка. – Свой долг дуайена и посла его величества Готфрида я выполнил, и я в самом деле ничего не знаю. Прошу, чтобы наш дальнейший разговор остался строго между нами.
– Слово Эпинэ.
– Этого довольно. Вчера я имел беседу с его высокопреосвященством. Я доверяю знаниям и чутью этого умного и опытного человека, а он озабочен. Очень озабочен. Я был поражен подробностями мятежа в Нохе.
Подробностями… Перестрелку посреди столицы не утаишь, Левий это понял и предпочел рассказать сам и хозяевам, и гостям. Только одинаков ли вышел рассказ?
– Я находился в Олларии, когда убийство детей сорвало примирение Талига с Агарисом. – Теперь Глауберозе придвинул к себе шадди и даже глотнул. – Происшедшее казалось столь противоестественным, что я заподозрил чужую игру. Сейчас уже неважно, чью. Я стал выяснять подробности и понял, что было две волны погромов. Та, которую возглавлял Авнир, пахла очень дурно, но случившееся в предместьях повергало в недоумение и ужас. Подобная дикость почти неизбежна во время голода, смуты, мора, но Оллария была столь же благополучна, сколь и Эйнрехт. Мне не удалось прояснить ни причину начала безумия, ни причину его конца, потому что погромщики неожиданно успокоились.
