Волчье время (СИ) - Рэйда Линн (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Впрочем, от лишней порции еды Крикс бы сейчас не отказался.
— Касательно вашей награды. Ты, как там тебя… Лэн, да? Ты говорил, что хочешь поступить в «Серую сотню»? Хорошо, можешь считать себя зачисленным, — сказал лорд-командующий. Эккерт собирался что-то возразить, но сэр Родерик нетерпеливо дернул подбородком. — Нет, Лориан, это не обсуждается… если у вас сейчас достаточно людей, это не повод отказаться от хорошего разведчика. Тем более такого, который сумел убить Безликого. Заменишь этим парнем первого же выбывшего, вот и все дела. Итак, этот вопрос улажен. Как насчет чего-то более… весомого?
«Дан-Энрикс» понял, что этот вопрос адресовался уже им.
Судя по лицу Юлиана Лэра, калариец собирался возразить, что они действовали вовсе не ради награды, но Крикс вовремя наступил побратиму на ногу.
— Мессер, я потерял в Солинках кошелек, а один из Безликих убил подо мной коня. Теперь я должен где-то достать нового.
— Возьми, — сказал сэр Родерик, отцепив от пояса кошель и небрежно бросив его на столешницу. — Это тебе и твоему товарищу… Делитесь, как сочтете нужным. Эккерт!
— Да, мессер?
— Найди для Меченого лошадь, только непременно крепкую и молодую. Я хочу послать его в Кир-Кайдэ, а на полудохлой кляче там делать нечего. Эти мечи и наконечники я заберу с собой.
Крикс встрепенулся.
— Монсеньор, эти мечи нельзя использовать по назначению. Лучше всего их уничтожить. Или отослать в столицу, чтобы их исследовали маги из Совета ста.
Сэр Родерик посмотрел на него с таким изумлением, как будто Рикс внезапно заговорил с ним на чужом языке, а потом покосился на стоящего с ним рядом Эккерта, от взгляда которого, казалось, могло свернуться молоко.
— Я начинаю понимать, что ты имел в виду, — сказал сэр Родерик, как будто они с Лорианом были в комнате одни или как будто Рикс был лошадью или собакой, о достоинствах и недостатках которой они уже успели побеседовать до этого. По указанию лорда-командующего Эккерт собрал трофеи и проводил пожилого рыцаря до выхода. Крикс уже собирался потихоньку последовать за ними и послушать, о чем они станут разговаривать, но тут Юлиан Лэр толкнул его под локоть.
— Зачем ты это сделал? — спросил он сердито. Крикс поморщился.
— А что мне оставалось? Это ведь мы притащили в лагерь эти Хегговы мечи. И если из-за них случится что-нибудь плохое…
— Я не о мечах. Зачем ты взял у него деньги? Он же их тебе швырнул, как кость собаке…
Крикс заметил, что разведчики из «Серой сотни» удивленно косятся на Юлиана, и громко сказал:
— Я просто умираю с голода. Гилберт, не знаешь: у хозяина найдется что-нибудь такое, что можно подать прямо сейчас, не заставляя нас дожидаться?
Гилберт начал добросовестно перечислять:
— Солонина, ветчина, колбасы…
— Замечательно, пусть тащит все подряд. И не забудь про пиво. Угощаю всех…
Лица разведчиков заметно просветлели, а «дан-Энрикс» наклонился к Юлиану и негромко произнес:
— Потом поговорим, идет?
Побратим неохотно кивнул.
Пару часов спустя отяжелевший от еды и выпивки «дан-Энрикс» обессилено упал на войлочный тюфяк в маленькой комнате под самой крышей. Нойе оказался ушлым типом и не стал селиться в общей зале, а снял комнаты на верхнем этаже, причем за сущие гроши. Крикс успел забыть о том, что обещал Юлиану объясниться, но у побратима деньги сэра Родерика явно не желали выходить из головы. Лэн сел на край его топчана и тряхнул засыпающего энонийца за плечо.
— Так что с деньгами, Рик? — настойчиво спросил он.
— А что с деньгами? — вяло отозвался энониец.
— Зачем нужно было принимать его подачки?
Крикс вздохнул.
— Ты что, не слышал, что я говорил? Я потерял свой кошелек, пока мы удирали от Безликих.
— Но у меня есть немного денег. Мы могли бы…
— Честно есть сухие корки, пока Лориан не выплатит нам жалованье? А зачем? — Крикс подпер голову рукой, чтобы было удобнее смотреть на Юлиана. — Тому, кто поступил в разведку, не полагается гордо отказываться от награды, понимаешь?.. Если ты сказал бы, что нам ничего не нужно, остальные невзлюбили бы нас с первого же дня.
— И тебе не было противно, когда он швырнул на стол свой кошелек? — осведомился калариец недоверчиво.
Крикс хмыкнул.
— Да я ничего другого и не ожидал. Пойми: для лорда-командующего мы с тобой — обычные разведчики… помоечная шваль. Если ты хочешь жить спокойно, научись плевать на то, что думают о тебе люди типа сэра Лориана. И в особенности не старайся переубедить их на свой счет. Ты в их глазах — простолюдин, и они будут презирать тебя, даже если ты станешь вести себя, как император. А теперь, если не возражаешь, я чуть-чуть посплю. Глаза уже не открываются…
Юлиан встал и перебрался на свою постель. Крикс перевернулся на другой бок и подумал, что он так и не рассказал побратиму о Дарнторне. От этой мысли ему даже расхотелось спать. Несколько секунд он размышлял, не стоит ли окликнуть Лэра и вернуться к разговору о своем отъезде из Адели, но потом решил, что это дело терпит. Впервые за много дней они с Лэром были сыты и спали под крышей, а не под открытым небом, так что было просто глупо испортить себе все удовольствие упоминанием о Льюберте.
Глава III
Когда-то Льюберту казалось, что любое место будет лучше, чем имперская столица. Примерно в те же времена он верил, что, когда он снова встретит своего отца, все наконец-то встанет на свои места, и жизнь опять будет такой же правильной — а следовательно, счастливой — как до мятежа и поступления в Лакон. Действительность жестоко разочаровала Дарнторна. Порой он даже спрашивал себя: действительно ли отец рад его приезду? Лорд Сервелльд держался с наследником так отчужденно, что в его присутствии Льюберт испытывал мучительную скованность, боясь случайно сделать или сказать что-нибудь не то. А знаменитая на весь Бейн-Арилль цитадель Кир-Кайдэ показалась Льюсу самым неуютным местом на земле. Мрачные люди, вечно куда-то спешившие и выглядевшие так, как будто бы не спали уже много дней подряд, виселицы вдоль дорог, исступленное напряжение, которое буквально ощущалось в воздухе. А в довершение всего — вороны, слякоть и бесчисленное множество оттенков серого: серое небо, серый снег, серые камни старой крепости. В первую же неделю после своего приезда Льюберт с удивлением почувствовал, что он почти скучает по Адели, хотя последние годы там никак нельзя было назвать спокойными или счастливыми. Льюс сказал себе, что просто не освоился. Но прошел месяц, а потом другой, а между тем «освоившимся» он себя по-прежнему не чувствовал.
Порой ему казалось, что такие вещи, как способность чувствовать себя на своем месте, вообще не связаны с внешними обстоятельствами, а приходят изнутри. Пастух, к примеру, умудрялся выглядеть уверенно и жизнерадостно практически везде, куда бы ни забросила его судьба, чем вызывал у Льюберта немалую досаду. Иногда Дарнторн спрашивал себя, что сталось с Риксом после их прощания, но до чего-нибудь определенного додуматься так и не смог. Сам Льюс на месте Пастуха скрыл бы произошедшее от Ордена и жил бы себе припеваючи, но с Крикса станется явиться к сэру Ирему и выложить ему все так, как есть. Мессера коадъютора в каком-то смысле было даже жаль — Пастух всегда был мастером по части создания проблем себе и окружающим.
Льюберт прожил последние несколько лет в уверенности, что он ненавидит Рикса, но сейчас он думал, что не отказался бы когда-нибудь опять увидеть Пастуха. В конце концов, в сравнении с людьми, которые окружали Льюберта в Кир-Кайдэ, ненормальность энонийца выглядела почти безобидной.
Новые соратники отца пугали Льюберта закоренелой ненавистью к Валлариксу и фанатичной убежденностью в величии Бейн-Арилля. Льюберту иногда казалось, что, если бы в разговоре с кем-нибудь из них он вздумал описать Валларикса таким, каким он его помнил по редким визитам во дворец — сдержанного и всегда усталого мужчину, не особенно похожего на короля, но уж, во всяком случае, и не являвшегося воплощением всех мыслимых пороков, каким его представляли заговорщики — то это привело бы его слушателей в праведную ярость. Чего доброго, они решили бы, что он подослал Орденом, чтобы сеять раскол и смуту в их рядах.
