Серверный зверь (СИ) - "wayerr" (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Снова я коридоре, теперь он ярко освещён, но в памяти всё ещё стоит тёмная комната с капсулами. Опираюсь плечом о холодную стену, пытаю визон, что же такое эта Цитадель.
Выясняется, что Цитадель это высоченная башня в середине Паблик Юнион. На фотографиях она словно иссиня-чёрный нож, прорезающий облака. В ней есть то ли музей, то ли что-то подобное, куда свободно пускают граждан и приезжих. Там они могут любоваться портретами и статуями Тирана, повторить его биографию, если забыли. Там же продаются магнитики на холодильник и портреты Тирана — все они снабжены видеокамерами на месте глаз и микрофонами на месте ушей. В цитадели есть кабинки, где можно лично обратиться к Тирану с просьбой. По слухам, просьбы исполняются.
Среди новостей Цитадели нахожу важное объявление: “Через два дня состоится речь Тирана перед народом”. Дата объявления — сегодняшнее утро. Рядом фотография: нож цитадели возвышается над толпой, в нескольких сотнях метров, балкон. Увеличиваю фото. На балконе виднеется полноватая фигура Тирана в чёрном пиджаке.
Пока у меня в голове вертится идиотская мысль, придти в кабинку, и спросить, как вернуть Жанну, на визон приходит сообщение:
“Твоя подруга у Тирана. Мы поможем. Спускайся в подвал. До конца по коридору. Дверь будет открыта. Не волнуйся, камеры отключены.”
Под сообщением две кнопки “Да” и “Да”. Странно, раньше таких сообщений не было. И никак не убрать его. Нажимаю левую “Да”, хотя, чую разницы нет. Визон тут же выключается. Пытаюсь его включить — бесполезно. Видимо, проще спуститься в подвал.
За нужной дверью вниз уходит крутая лестница. Железные крашенные белым ступени гремят под ногами. Нечастые светильники из толстого молочного стекла прячутся под выпуклыми решётками и словно горят вполсилы. Спускаюсь на один пролёт — ржавая дверь со следами белой краски закрыта. Иду дальше.
На белых стенах начинают попадаться потёки, следы плесени, места, где штукатурка кусками отваливается от малейшего прикосновения, обнажая почерневший влажный бетон. Открытая дверь попадается только на последнем пролёте. Пол здесь покрывает тонкий слой воды, под ним скользкая чернота с белыми кусками, упавшими со стен.
Дальше изгибается серый бетонный коридор. В конце его меня ждёт человек. Он скрывает лицо в глубине капюшона, лениво помахивает металлическим хвостом. Рядом открыта тяжелая гермодверь.
— Приветствую! Меня звать Лео. Проходите пожалуйста в катер, — жестом Лео приглашает идти вперёд.
— З-здорова, — бормочу я, непослушным голосом.
Осторожно спускаюсь по ржавой короткой лестнице, впереди среди чёрной воды канала открытым люком сияет катер, размером и формой похожий на микроавтобус с поплавками снизу. Пахнет сыростью и немного — канализацией. Позади меня раздаётся гул сервоприводов, и гермодверь захлопывается. Вздрагиваю, резко оглядываюсь.
— О, не стоит беспокоиться, — высокопарно говорит Лео, ступая следом за мной. — Это необходимо на случай, если припрутся поганые опэшники. Пока они будут безуспешно взаимодействовать с дверью, мы успеем удрать.
Странная у него речь, выпендрёжная, какая-то. Лео спускается на берег канала, становится между мной и катером:
— Как вы, Игорь Белов, наверное, уже догадались. Я представитель из широко известной группировки Крыс. Название сие возникло из-за вонючей канализации, где мы обычно тусим, и вот этой антенны. — Лео поворачивается боком и поднимает хвост.
В свете катера видно, что это не хвост, а нечто, выходящее снизу прямоугольного ранца, что висит у Лео на спине.
— Раз вы знаете как меня звать, то рассказывать ничего не надо? — говорю я.
— Именно так. Нам известно всё о вас и о Жанне. Вас ведь зарегистрировали? Вот, это весьма удобно не только опешникам, но и нам, знаете ли. — Кажется Лео улыбается, хоть капюшон и не даёт разглядеть лицо. — Пройдёмте, пожалуйста, в катер, вам стоит взглянуть на одну хрень. Кроме того, тебе, наверняка будет небезынтересно узнать, как же спасти твою гёрлу из клешней системы.
В катере за штурвалом сидит худенькая девушка в чёрных очках. Виски сбриты, оранжевые волосы собраны в хвост. Он трепещется в воздухе, дующем из её ранца — видимо, это охлаждение у них. От ранца к глазам идёт толстый кабель и заходит под очками. Я сглатываю непослушный ком в горле — очки вросли в её лицо. Гляжу на Лео. Откидывая капюшон, он входит за мной. На бледном его лице такие же вросшие очки, длинные чёрные волосы спадают на плечи. Лео видит моё удивление, ухмыляется — очки изгибаются, будто они из силикона.
— Изволь взглянуть сюда, — Лео машет мне рукой, подзывая к монитору над пультом катера. — Это архивная запись.
На экране вид с камеры уличного наблюдения на серый бастион жилого дома или чего-то похожего. Улица освещена фонарями. На стенах горят виртуальные окна, где-то висят шторы, в одном окне видно, как по комнате ходит человек с какой-то штукой на голове.
Кадр меняется, теперь вид в одной из жилых комнат. Яркий свет, белые стены и всё те же чёрные саркофаги-капсулы со шлангами под ними. В одном из них лежит молодая женщина, к её лицу присосался осьминог-маска. В соседнем саркофаге мужчина, лица под маской не видно.
Другая квартира. Здесь уже есть мебель. Стол с комками белой еды на тарелке, рядом пара стульев. У стены койка, на ней словно в медленном танце извивается худой парень в белой майке и шортах, на лице его в такт дыханию колышется чёрная маска-осминог. Она опутывает шею, проникает в уши, её толстое чёрное щупальце ныряет под майку и исчезает лишь в районе живота. Кажется, что там оно уходит внутрь. Свет в помещении гаснет и снова загорается, парень дёргается и замирает. Маска на его лице ослабевает, превращаясь в оплывший мешок. Парень переваливается с кровати, падает на пол. Отрывает маску, словно она его душит. Встаёт и, будто слепой, на ощупь бредёт по стене комнаты к выходу, маска свисает через ворот и болтается на ходу.
Снова комната с капсулами. Одна капсула открыта, вторая лежит на боку, из неё вывалился и недвижно замер мужчина. Руки его застыли возле шеи, чёрная маска втянулась в рот.
Улица, камера напротив дома. Из дверей выходят люди с равнодушными лицами, слепо шарят руками в воздухе. Один человек ощупывает другого, притягивает к себе спиной. Хватает за плечо и вгрызается в него зубами. Жертва даже не пытается вырваться, только ощупывает свободной рукой своё лицо и оседает на землю. Остальные будто не видят происходящего. Жертва словно приходит в себя — бьётся и беззвучно кричит. Остальные поворачиваются. Я понимаю, что это у записи звука нет. Толпа людей приходит в движение, кто-то неуклюже хватать друг-друга, бить, падать. Из толпы выползает женщина, с ужасом оглядывается, ковыляет прочь — кажется, только она и сохранила разум.
— Потом это явление назвали цифрозомби. Когда мы отключали сеть в санатории, нам было не ведомо, что это закончится весьма печальной хернёй.
Гляжу на Лео:
— Почему они так себя ведут? — Не могу я смотреть ему в лицо, закрытое вросшими очками. Опускаю глаза.
— Не знаю. Это же санаторий. В нём обычно живут безнадёжно зависимые от сети члены общества. Мы и раньше отрубали сеть в домах, дабы люди имели шанс лицезреть реальность. Решили и в этот раз ткнуть их носом в мир, но вот… — замолкает Лео.
Смотрю ему в лицо и отшатываюсь — его очки, оказывается, с экраном. До половины в них плещется яркая голубая вода, в каждом глазу рыдает ядовито-жёлтый смайлик. Мне хочется выматериться, но очки темнеют, и я снова отвожу взгляд.
— Наше общество категорически нездорово, и виной сему Тиран, — говорит Лео. — Вам, как избранному, по силам исправить эту ситуёвину и избавить нас от гнёта Тирана. Сие позволит отключить сеть по всей стране и освободить людей.
— Погибнет же куча народу, — отвечаю я.
— Увы, это неизбежно. Тем более, как ни печально это сознавать, данные индивидуумы и так не живут, а лишь имитируют бытие. Ты и сам видел, эту херню.
— Мне надо подумать, — говорю я. А сам подумываю, как быстрее свалить от этого психа.
