Первое правило волшебника - Гудкайнд Терри (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Ричарда охватил леденящий ужас. Он беспомощно висел на цепи, чувствуя, как впиваются в кожу железные браслеты. Он и раньше осознавал, что не в состоянии помешать ей, но теперь стало еще хуже.
Денна натянула перчатки и несколько раз обошла вокруг Ричарда, похлопывая эйджилом по ладони. Ожидание боли было еще мучительнее, чем боль.
Выступив против Рала, он четко сознавал, на что идет. Он готов был заплатить собственной жизнью. Но к тому, что происходило сейчас, Ричард готов не был. Это напоминало бесконечную агонию. Уже не жизнь, но еще и не смерть. Его лишили всего, даже права ответить ударом на удар. Он знал, что такое прикосновение эйджила. Денни вовсе не требовалось лишний раз демонстрировать это. У нее была иная цель: лишить его гордости, чувства собственного достоинства. Сломать.
Продолжая ходить кругами, Денна тыкала его эйджилом то в грудь, то в спину. Каждое прикосновение было подобно удару кинжала, заставляло его кричать от боли и корчиться на цепи. А ведь Денна еще и не начала по-настоящему. И это – только первый день обучения. Сколько таких дней его ждет? Ричард мысленно представил себе всю свою гордость, достоинство, все, что было ему дорого в жизни. Представил себе комнату, куда не в состоянии проникнуть никакое зло. Он поместил туда себя и запер дверь на ключ. Ключ от его сокровищницы не достанется никому – ни Денне, ни Даркену Ралу. Никто, кроме самого Ричарда, не сможет открыть эту дверь. Он вынесет все, что ему уготовано, сколько бы это ни продлилось. Вынесет, утратив на время чувство собственного достоинства. Сейчас он полностью покорится Денне. Но рано или поздно он все равно отопрет потайную дверь и снова станет собой. Не важно когда. Пусть даже после смерти. А теперь он станет ее рабом. Теперь. Но не навсегда. Когда-нибудь этому придет конец.
Денна притянула его к себе и поцеловала. Так крепко, что рана на губе открылась и отозвалась болью. Казалось, чем сильнее его мучения, тем больше наслаждения доставляет Денне этот поцелуй. Когда она наконец отстранилась от Ричарда, в глазах ее светилось блаженство.
– Ну что, дружочек, приступим?
– Госпожа Денна, не надо, – прошептал он, – не делай этого, очень тебя прошу.
– Именно это я и хотела услышать! – Ее улыбка стала шире.
Денна начала урок. Сначала она лишь легонько водила эйджилом Ричарду по коже. Прикосновение оставляло синяки и кровоподтеки. Стоило ей нажать чуть сильнее, как из раны начинала сочиться кровь. Впрочем, Денна могла причинять столь же сильную боль, и не оставляя на коже никаких следов. Ричард молчал, стиснув зубы. Иногда она заходила со спины, выжидала, пока Ричард расслабится, и внезапно дотрагивалась до него эйджилом. Когда Денне надоело это развлечение, она заставила его закрыть глаза и принялась водить эйджилом по его груди.
Иногда Денне удавалось обмануть его: он весь подбирался в ожидании удара, а удара не следовало. Тогда она разражалась радостным смехом. От одного особенно болезненного укола Ричард непроизвольно распахнул глаза, чем дал ей предлог воспользоваться перчаткой. Денна заставила его молить о прощении. Наручники до крови врезались в запястья. Ричард беспомощно висел в воздухе, не имея возможности перенести вес на ноги.
За все это время он только раз не сумел сдержать свой гнев. Это произошло, когда Денна ткнула эйджилом ему под мышку. Морд-сит с самодовольной ухмылкой наблюдала, как Ричард бьется в судорогах, пытаясь сосредоточиться на мысли о ее волосах. Выяснив, что от такого прикосновения он теряет над собой контроль, Денна сфокусировала все свое внимание на болевой точке, но Ричард больше не повторял свою ошибку. Поскольку сам он не давал повода для возникновения магической боли, Денна поспешила ему в этом помочь. Ричард, как ни пытался, ничего не мог поделать. Пришлось умолять Денну, чтобы та избавила его от боли. Иногда она просто стояла перед Ричардом, спокойно наблюдая, как тот хрипит и задыхается. Несколько раз она обнимала его, прижимаясь всем телом, и прикосновение жесткой шершавой кожи, из которой было сшито ее одеяние, отдавалось в каждой ране и ссадине ноющей болью.
Ричард утратил всякое представление о времени. Он не знал, сколько длится эта пытка. Ему начало казаться, что на свете не осталось ничего, кроме боли. Боль жила в нем, пронизывая все его существо, уничтожая время, заполняя все пространство. Он помнил только, что с какого-то момента был готов сделать все, что прикажет Денна, лишь бы она больше не мучила его. Он отвел взгляд от эйджила. От одного вида этого орудия у Ричарда на глазах выступали слезы. Денна говорила правду: она не знала усталости, и ей никогда не надоедала эта работа. Казалось, собственные действия пьянят, будоражат, поддерживают и завораживают ее. Единственным ее желанием было причинять боль, заставляя молить о пощаде. Ричард готов был непрестанно унижаться и умолять Денну – лишь бы доставить ей удовольствие, но зачастую он попросту не мог говорить. Все силы уходили на то, чтобы просто дышать.
Оставив все попытки облегчить боль в запястьях, Ричард безвольно обвис на цепях. Ему показалось, что Денна ненадолго остановилась, но все, что она уже с ним сделала, причиняло такие мучения, что он не был уверен ни в чем. Пот ручьями катился со лба, затекал в глаза и обжигал свежие раны.
Как только к Ричарду стало возвращаться сознание, Денна немедленно подошла к нему сзади. Он подобрался, готовясь к продолжению пытки, но Денна схватила его за волосы и рванула назад.
– А теперь, дружочек, я собираюсь показать тебе нечто новое. Сейчас ты опять убедишься в том, какая у тебя милостивая госпожа. – Денна изо всех сил потянула его за волосы. От боли у Ричарда напряглись мышцы шеи. Денна приставила ему к горлу эйджил. – Брось сопротивляться, а то я никогда не уберу его.
Ричард чуть не захлебнулся собственной кровью. Он постарался расслабиться, предоставив Денне делать все, что та сочтет нужным.
– Слушай меня внимательно. Сейчас я вложу эйджил тебе в ухо. В правое ухо. – От страха Ричард закашлялся. Денна рванула его за волосы, заставив сдержать кашель. – Это гораздо больнее. Но ты, дружочек, должен делать все, как я скажу. – Она почти вплотную приблизила губы к его уху и теперь шептала, как любовница: – Раньше, когда со мной была сестра морд-сит, мы обе одновременно вкладывали воспитаннику в уши два эйджила. Как он кричал! Эти звуки! Они пьянили меня. До сих пор мурашки по коже пробегают только от одного воспоминания. Но ни один воспитанник этого не выдерживал – все умирали. Нам ни разу не удалось одновременно вставить воспитаннику два эйджила в уши и не убить его. Сколько мы ни пробовали, так ничего и не получилось. Радуйся, что твоя госпожа я. Остальные морд-сит еще не оставили подобных попыток.
– Спасибо, госпожа Денна. – Ричард не понимал, за что тут благодарить, но ему совсем не хотелось, чтобы Денна сделала то, что собирается.
– Запомни, – хрипло прошептала Денна, и в голосе ее неожиданно послышалась нежность. – Когда я вложу тебе в ухо эйджил, ты не должен шевелиться. Одно движение – и ты навсегда останешься калекой. Умереть не умрешь, даже не надейся. Некоторые от этого слепнут, у других полностью отнимается одна сторона тела. Есть и такие, что не могут потом ходить или говорить. Я хочу, чтобы ты остался целехонек. Те морд-сит, которые не столь сострадательны, как твоя госпожа, обычно суют в ухо эйджил без предупреждения. Теперь понимаешь, дружочек? Я вовсе не такая жестокая и бессердечная, как ты, наверное, думаешь. И все же многие, с кем я это проделывала, не могли стоять неподвижно. Я их предупреждала, а они все равно дергались и оставались калеками.
Ричард не мог сдержать рыданий.
– Пожалуйста, госпожа Денна, пожалуйста, не делай этого, очень тебя прошу.
Ричард чувствовал ее дыхание. Она провела по его уху языком и поцеловала.
– Но я хочу этого, дружочек. Так что стой тихо и не дергайся.
Ричард стиснул зубы, но ничто не могло сравниться с этой пыткой. Ему показалось, что голова разлетелась на тысячу осколков. Он остался наедине с болью, и казалось, эта мука не имеет ни начала, ни конца. Боль, острая как бритва, пронизывала каждую клеточку его тела. Когда Денна наконец отвела эйджил, эхо его криков все еще звучало в каменных стенах.
