Визит (СИ) - Вальс Алиса (книги без сокращений .TXT) 📗
— Один готов, — пробормотал Барон еле слышно.
Теперь «первый» был на четвертом месте, в то время как «седьмой» увеличивал расстояние между собой и соперниками, уносясь всё дальше и дальше к новым препятствиям.
Гнедой конь, идущий следом за «седьмым», перелетев высокую живую изгородь, по другую сторону так и не появился.
После, подоспевшие спасатели вынесли оттуда на носилках жокея с продавленной грудной клеткой и открытым переломом ноги. Острый обломок кости, пронзив мясо и кожу, разорвав ткань, желтел над ступней, которая держалась на коже и сухожилиях, неестественно извернувшись в сторону. Без сознания, жокей был бледным как смерть.
Светлана оторвала бинокль от лица:
— Зачем вам победа, достигнутая таким путём? — голос дрогнул, когда она спросила Барона.
— Нормальный путь, — пожал тот плечами. — Ничем не хуже других.
Светлана промолчала, оставшись при своём мнении. А на поле снова произошли изменения. Белый жеребец внезапно остановился, давая дорогу «первому». Жокей в недоумении пытался заставить его двигаться вперед, но белый только храпел, мотал головой, вставал на дыбы не желая продолжать гонку или не в силах преодолеть невидимую преграду. «Первый» же легко обойдя его, устремился к последнему препятствию, за которым была прямая дорога к финишу.
«Чалый» преодолев барьер, припустил ещё быстрее, покрывая рвущейся из пасти пеной, грудь. Обогнав «первого» на четыре корпуса, «седьмой» имел реальный шанс прийти первым и стать победителем гонок второго заезда.
Трибуны ревели. Потрясая кулаками, люди словно пытались подстегнуть последние усилия скакунов, желая их увидеть скорее загнанными, нежели проиграть ставку, которую сделали в стремлении увеличить свой капитал.
До финиша оставалось тридцать метров… Двадцать… Пятнадцать…
Девушка, уже с радостью констатировала, что Барон оставил свои шуточки, но в это время чалый споткнувшись, полетел на землю, сдирая шкуру до мяса, подминая под себя седока. Мелькнули в облаке пыли ноги, блеснули подковы. Мимо промчался «первый» и до Светланы, пронзая шум трибуны, донесся крик. Железные подковы коня, принимая на себя вес саврасового, пропороли, пропахали живот повержённого жокея и унеслись прочь, оставляя за собой распластанного человека с вывороченными наружу внутренностями.
«Первый» пришёл первым, принеся Барону кругленькую сумму.
Девушка с ужасом отвернулась от поля, где оставшиеся скакуны прошли финиш, и толпа людей кольцом окружила место происшествия.
Трибуна поредела, многие спешили к кассе делать новые ставки, рассматривать выставленных в следующий забег верховых.
— Разве нельзя выигрывать как-то иначе?
— Отчего же? Можно, — согласился Барон. — Можно выставить своего коня и поставить на него.
— Я! Я приму участие в скачках, — оживился толстяк.
— Что ж. Можно устроить, — Барон выжидающе посмотрел. — Когда думаешь продемонстрировать своё «мастерство»?
— В последнем заезде на семь тысяч метров. Если… — толстяк замялся. — Если Амон одолжит.
— Юм, у тебя свой есть, — заметил Амон.
— Есть, — согласился Юм. — Но твой конь, мне больше нравиться.
Амон презрительно скривился:
— Проныра. Лень своего материализовывать, — он замолчал раздумывая. Поднял голову, сверкнул глазами. — Хорошо, я дам тебе своего, только чтобы посмотреть на представление, которое покажешь.
Юм возмутился:
— О каком представлении ты говоришь? Всё будет очень и очень серьёзно.
— Не верю, — возразил Амон. — Иди, он сейчас будет в стойле.
Юм поспешил смыться, и до седьмого заезда его не было слышно и видно.
Его имя прозвучало над трибунами, когда пришло время перечислять участников заезда.
— Дурачится Юм, — недовольно сказал Амон, когда на ломаном русском объявили имя представленного скакуна.
Светлана удивлённо вскинула глаза:
— Разве Вашего скакуна не зовут «Ночной призрак»?
— Разумеется - нет. Юм работает на публику. И я подозреваю, что публикой являешься ты.
— Я? — удивилась девушка.
— А для кого ещё, он даст русское имя коню? На всей трибуне не наберется и десятка людей знающих русский язык.
— Какое настоящее имя коня? Или он без имени, как Пёс?
— Он имеет имя. Но оно тебе ничего не даст. Для тебя будет просто набор звуков.
— Но смысл-то есть? — заинтересовалась девушка
— Есть, — Амон замолчал, по-видимому, не желая продолжать разговор.
Но девушка не собиралась так легко сдаваться. Ей было любопытно и интересно. Она попросила:
— Скажите.
— Перевод гораздо длиннее, возможно, потеряется некоторый смысл. Он исказит реальное имя, — с неохотой сказал Амон.
— И всё же, — настаивала девушка.
— В общем, примерно звучит так: гордость преисподней, достойный хозяина. Или короче: адский конь. Но это, лёгкая тень реального имени.
Новый всплеск шума трибуны, обозначил появление скакунов на старте.
Подобно набежавшей волне, он нахлынул и медленно спал. Но в отличие от предыдущих заездов, где шум был постоянным сопровождением скачек, в последнем заезде он несколько изменился. Воцарилась гробовая тишина и только спустя некоторое время лёгкий шепот заскользил по трибуне, прерываемый возгласами, выражающими высшую степень удивления.
На старте стояло с десяток лошадей самой разнообразной масти. Здесь были пегие, гнедые, вороные. По-видимому, последняя масть и вызвала столь пристальное внимание сидящих зрителей на трибуне.
Вороной конь, под третьим номером с лоснившейся на солнце шерстью, ничем не отличался от обычных вороных. Но другой… под шестым номером. Явно не вписывался в эти рамки. Он был огромен. Гораздо больше и выше самого высокого скакуна представленного на скачках. Жокей, одетый в алые одежды, казался каплей крови на спине коня. Чёрная сбруя терялась на чёрном теле животного, создавая впечатление, что он вовсе не взнуздан. Но всё это казалось мелочью в сравнении с тем, что представлял собой вороной. В отличие от другого вороного, отражающего свет, этот впитывал его. Подобно чёрной дыре, имеющей очертания коня, но не имеющей тела способного отразить лучи солнца. Они проникали внутрь и исчезали безвозвратно. Более внимательные зрители могли заметить, что он не отбрасывает тени. Как будто лучи света не встречали препятствия на своем пути. И эта глыба мрака жила.
Перебирая ногами и роя копытом землю, выражала своё желание развернуть туманную гриву по ветру и оставлять за собой пройденные мили.
Скакуны стремились, насколько возможно, отдалиться от вороного. Вокруг чёрного коня образовался некий вакуум. Казалось, он один стоял на старте, а позади, толпилась остальная свита, словно признавая в нём императора.
Светлана повернулась к Амону, потрясённо выдохнула:
— Где вы нашли такого коня?
— «Нашёл», — насмешливо фыркнул тот. — Я его создал.
— Как это? — не поняла его девушка.
— Силой разума, — увидев, что она не совсем поняла, Амон с ухмылкой добавил: — Как Он создал людей, так и я создал этого коня. Он живёт в другом измерении и требуется некоторая энергия, чтобы он воплотился здесь.
— У Юма есть свой?
— Есть, но как видишь, он предпочёл моего.
Прозвучал сигнал старта, и верховые ринулись вперед. Трибуна молча, наблюдала за скачками. Вопреки всяким ожиданиям, земля не дрожала под копытами чёрного гиганта. Он скользил над ней, казалось, не приминая травы. Начинал брать препятствие за несколько метров.
Люди молчали, пытаясь понять что ЭТО.
Вороной пришёл к финишу, когда остальные скакуны только дошли до её середины.
Он ворвался на финиш таким же холодным, каким был при старте. Жокей с видимым усилием осадил коня, останавливая его бешеный галоп.
Амон заметил:
— Юм попридержал его. Вороной так и не показал себя во всей своей силе.
— Он и так произвёл фурор, — сказала Светлана. Хмыкнув, добавила: — Как ещё Юм не поднял его в воздух?
