Великая игра - Некрасова Наталья (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Беда в том, что во время больших дождей вода переполняет и подземные трубы, потому начинает литься потоком по улицам, все снося на своем пути, и нечистоты попадают в реки, и вода становится болезнетворной.
Город богат, через него идет вся наша южная торговля. Это такая золотая река, что вряд ли кто из имеющих к ней доступ удержится, чтобы не зачерпнуть горсть-другую…»
Из Королевского Зерцала
«Отныне за государственную измену любой, вне зависимости от знатности и родства с Королем, повинен смерти. Сей предатель да будет обезглавлен мечом при стечении народа, дабы сие послужило уроком…»
…Человек неприметной внешности, столь же неприметно одетый, сидит за деревянным столом. Ставни, как всегда, закрыты, слабо горит светильник.
— Я вынужден предупредить вас — наместник знает, что вы с госпожой Исилхэрин муж и жена. Нашлись доброжелатели. Впрочем, этого вполне можно было ожидать. Но он напоминает и о том, что вы главный виновник его бед. Вот откуда он это узнал, я не представляю.
Молчание.
— Я понял.
«Какая теперь разница?»
— Могу еще и обрадовать вас. Закон принят Советом и утвержден государем. Дело сделано. Так что, — человек впервые улыбается, — хочу вас поздравить. Несомненно, вас ждет повышение по службе, и некоторые весьма важные персоны наверняка не преминут вознаградить вас. Но вот публичной славы… Увы.
Орхальдор равнодушно пожал плечами.
— Вы не поверите, но почему-то меня это совершенно не волнует. Я хочу уйти на покой. Я хочу открыто зваться мужем самой прекрасной в мире женщины, хочу просто жить, растить детей.
Человек, все так же улыбаясь — одними глазами, качает головой.
— Мечтать не возбраняется. Но поверьте мне, вы никогда уже не сможете жить в покое. Возможно, вы сами этого еще не осознаете, но люди вроде вас не могут жить без действия и без служения. Но что еще важнее — вы сейчас слишком много знаете. Вы никогда больше не будете свободны. Вы сами сделали этот выбор, когда согласились служить в Страже.
Орхальдор все так же молчит, мрачно рассматривая ногти.
— Возможно, у вас даже будет все, о чем вы мечтали, — дом, жена, дети. Но не будет покоя. Как и у всех нас. Такова плата. К сожалению, наш мир устроен так, что назад дороги не бывает. Выбор сделан. Вы выбрали высокий путь — служение Нуменору. Вы знали, на что идете. — Неприметный человек коротко вздыхает. — Служба обязывает. Но тосковать глупо. Вы принадлежите к избранным. Осознайте это, гордитесь этим, наполните этим жизнь. Давайте выпьем. В конце концов, дом существует именно для того, чтобы уходить из него. Жена — всего лишь женщина, которых на свете много. А дети… Знаете, есть одна харадская легенда. Во время очередной вражды их князей у одной знатной дамы попали в плен муж, брат и сын. Она пошла их выкупать, принеся с собой все свое золото. Но завоеватель сказал, что отпустит лишь одного, и велел выбирать. Знаете, что она сказала? «Я могу найти другого мужа, я могу родить другого сына, но никогда не будет у меня другого брата». И выбрала брата. Так и для нас наши братья и сестры по служению превыше всего — после Дела, конечно же.
— Среди вас есть и женщины?
— Среди нас. Среди нас, друг мой…
«Значит, наместник знает обо мне все. Думаю, я догадываюсь об источнике его сведений. Стало быть, ОН решил уравнять наши шансы. Забавляется игрой… Что же. Я выиграю ее. Как там говорилось? Наш мир устроен так, что после того, как выбор сделан, назад дороги нет… Все мы ползем в гору, но если не удержался, то снова уже не поднимешься. Слишком легко и соблазнительно падать. Особенно когда воображаешь себе, что кто-нибудь тебя да поддержит и вытащит наверх. Нет, господа мои, на всех Торондоров не напасешься…
Каждый человек рождается как заготовка для клинка. Кто-то выковывает и затачивает себя, кто-то так бруском железа и остается. Ржавеет, рассыпается прахом. Ничтожество.
Ладно. В открытую — так в открытую. Главная победа уже одержана. Но на какой исход рассчитывает ОН, если все концы уже связаны? Как бы то ни было, в метрополии уже знают то, что должны знать. А полный отчет — у Когорты, у неподкупных наших стариков. У соли нашей Стражи. Теперь пусть убивают, плевать».
Орхальдор внутренне усмехнулся. Он все же выиграл — у САМОГО.
Наместник откинул голову на спинку кресла. Красивый профиль отразился в полированном серебряном харадском зеркале. Все было настолько плохо, что даже уже и не страшно. Он сидел, расслабленно развалившись в кресле, и думал, что же теперь делать. Зачем вообще он во все это ввязался? Теперь уже поздно жалеть.
Он попытался вспомнить, с чего началось. Не вспоминалось. Какая-то мелочь, какая-то ничтожная услуга… А потом просто страх. Ведь давал же себе слово, что будет истинным примером для всех, что будет лучшим, что оправдает себя в глазах царственного родича… На чем же его поймали, на чем?
Он не мог вспомнить. Помнил унизительный страх, от которого хотелось забиться в угол и скулить, как побитый пес. Может, если бы он решился тогда покаяться — все кончилось бы хорошо. Нет, хорошо бы не кончилось, но все же тихо, и без позора, и без этого страха… Жил бы теперь на покое, пусть в ссылке, но тихо, и вообще — остался бы жив.
Почему побоялся тогда? Почему?
Он попытался встать, потянулся к кувшину — но пить тоже не хотелось.
А если объяснить так — боялся опозорить государев род, потому молчал… Нет, не выйдет. Теперь еще больший позор… О! А ведь, может, еще и обойдется. Позора ведь не захотят…
Значит, ни ареста, ни суда не захотят, оставят в покое… или тихо удавят.
Выхода нет.
А этот — он чистенький. Он победитель.
Сволочь…
Вот и все. Как там было написано? Он резко наклонился, схватил злосчастный листок пергамента.
«Сейчас единственное, что могу сделать в отплату за Ваши услуги, — предупредить».
Предупредить… Он горько рассмеялся. Какое «предупредить», когда донос уже уехал за море, и явно не с одним курьером, и не на одном корабле… Уже ничего не остановить.
И что делать теперь?
Повиниться? Покаяться? Бежать в Харад? Единый, даже золото теперь ничего не стоит…
И ничего больше не будет. Ничего. И все из-за этого скользкого гаденыша, этой изворотливой твари. И он уйдет безнаказанным? Он останется победителем?
Наместник зло хохотнул. Сейчас!
Закон-то принят, но никто еще не обвинил его. Никто еще не вызвал его в Совет.
Время еще есть.
Что же, остается действовать грубо и напролом. Но это самый верный путь, как ни странно.
Из ответов роквена Бреголаса
«Я понял, что он не простой таможенник, когда… Короче, слухи о том, что кто-то продает наши планы укреплений, мимо нас не прошли. Даже думали, что это кто-то в штабе.
Потому мы были безумно рады, когда подтвердилось, что сведения уходили не от нас, а непосредственно из канцелярии наместника в Умбаре. Кое-что я услышал, кое-что сопоставил. Я был горд Орхальдором. Честно говоря, я тогда вовсе не связывал это предательство ни с наместником, ни с новым законом. Мне-то что, я простой дворянин. А наместник… Я мог предположить, что человек со священной кровью Элроса в жилах может лгать, прелюбодействовать, красть — но никак не предавать свою родину и государя. Это было выше моего понимания. Может, наместник и сам не ведал, что творил, иначе я просто отказываюсь понимать. Я лишь потом осознал все, и мне стало страшно. Да нет, я понимаю, что это все деяния Врага, но решает-то человек сам…»
Бреголас задумался. Последнее время его мучили тяжелые мысли, хотя причины вроде бы не было. Писец терпеливо ждал, офицер Стражи тоже.
«Единый дал нам свободу выбирать и решать, дал разум, чтобы отличать доброе от дурного, меня всегда так учили. Но — королевская кровь? Кровь, благость которой нам была как маяк? Мне страшно, потому что я теряю опору под ногами. Во что мне верить?»
Вспомнился один старый разговор, еще во время учебы в Арменелосе.
