Очи бога - Марко Джон (читать книги TXT) 📗
— Торин, хвала Небу, что ты в порядке! — закричал Лукьен. Они с бароном крепко обнялись. Изможденному барону это объятие показалось слишком уж крепким.
— Потише, Лукьен, — засмеялся он. — Я еле на ногах держусь после этой чертовой скачки.
Лукьен стоял и изучал его.
— Ты похож на саму смерть, — заключил он. Его улыбка погасла, уступив место печали. — Битва. Все очень плохо?
Гласс кивнул. Ему было трудно говорить о том, как он оставил Кадара. Он глядел на слабо освещенные ворота и не видел Гилвина. Тот не пришел встречать его.
— А где мальчик? — спросил барон.
Ответил Лукьен:
— Утешает дочь Кадара.
Торин посмотрел на него.
— А как вы об этом узнали?
— Долго объяснять, Торин. Миникин была права — некоторые из здешнего народа владеют необычным искусством.
— Не понимаю, — озадаченно проговорил Торин.
Лукьен обнял его за плечи и повел к замку.
— Я все тебе объясню. Но сначала — отдохни.
— Да, о боги, — простонал Торин. — Еды и питья, если можно, — он жестом указал на Беника. — И ему, конечно же. Мы оба умираем от голода и жажды.
— Для вас все готово. Идем.
— Уже? Но откуда вы узнали?
— Нет, пока достаточно вопросов. Мы еще успеем расспросить друг друга обо всем.
Он повел Торина в ворота, где ждала Миникин. Выражение лица маленькой леди было печальным. Вокруг нее стояли самые странные на свете люди. Торин смотрел на них, поражаясь их увечьям. Миникин вышла вперед и взяла его за руку.
— Добро пожаловать в Гримхольд, барон Гласс, — сказала она. — И спасибо за все, что вы для нас сделали.
Торин покачал головой.
— Не нужно благодарить меня, мадам. Я оставил вашего доброго кагана умирать. А теперь, если у вас найдется пища для труса, я буду вам весьма признателен.
— Пища готова, — она указала в направлении зала. — А вы — герой, а не трус.
— Как вам будет угодно, мадам, — Торин позволил маленькой леди ввести себя в чудесный замок, вырубленный в скалах. Лукьен следовал за ними, не говоря ни слова. Сам воздух был наполнен печалью. Нечеловеки, как их называли, стояли маленькими группками и разговаривали приглушенными голосами. Торин понимал, что они взволнованы — и было отчего. Он привез дурные вести, но они как будто знали об этом заранее. И вот они вошли в огромный зал. Сквозь открытые двери виднелся огромный деревянный стол, освещенный свечами, на котором стояло множество кушаний и напитков. Это зрелище вдохновило Торина. Он без приглашения уселся за стол и оторвал здоровенный кусок от буханки хлеба, налил кружку эля и начал есть. Лукьен сел рядом, а Миникин прикрыла дверь, чтобы посторонние не могли подслушать их беседу.
— Итак? — заговорил Торин в перерыве между двумя кусками. — Скажите мне, что вам известно.
Ему ответил Лукьен. Он рассказал Торину о Прорицательнице, удивительной девушке, видящей будущее, о том, как она сообщила о смерти Кадара. Торин слушал, не прекращая есть, лишь скептически покачивая головой. Однако, он был разочарован, когда узнал, что Прорицательница не сообщила им всех подробностей о битве в Джадоре и судьбе людей Кадара.
— Мертвы, — заявил Торин, осушая кружку. — Я в этом уверен.
Эта новость заставила Миникин сжаться.
— Все? — казалось, ей невозможно в это поверить. — Неужели ваш король настолько безжалостен?
— Он не наш король, — возразил Лукьен. — Это не тот Акила, которому мы служили.
— Говори за себя, Лукьен, — вмешался Торин. — Лишь только я увидел Акилу, сразу понял, что это за бешеная гадюка.
— Ты неправ, Торин, — спорил Лукьен. — Ты никогда не знал его как следует.
Торин был поражен.
— Как ты можешь защищать его? Я ведь только что рассказал: он уничтожил всех воинов! Наверное, и всех жителей города!
— Не мог он этого сделать. Это не тот Акила, которого я знаю.
— О, Небо…
Миникин воздела руки к небесам.
— Это не имеет значения. Его армия наступает и мы должны организовать оборону.
Торин посмотрел на Миникин.
— Никого не хочу оскорбить, миледи, но мне непонятно, о чем вы говорите. Ведь они все калеки — увечные и слепые.
Лукьен издал короткий смешок.
— Поверь мне, Торин, все не так, как кажется, — он начал рассказывать барону про настоящий Гримхольд, город за крепостью, и сколько там полноценных людей. — Я обучаю их и они отличные ученики, Торин. Здесь просто море оружия и щитов для всех.
Торин был настроен куда как скептически.
— У Акилы все еще более тысячи человек, Лукьен.
— У нас здесь тоже не меньше, а крепость нас надежно защитит, — парировал тот. — Я знаю, здешний народ выглядит непривычно, но они способны удивить тебя.
Торин улыбнулся.
— Уже удивили. Ну хорошо. Я помогу тебе с армией. Но это будет нелегко, да и времени у нас в обрез.
— Вначале отдых, барон Гласс, — вступила в разговор Миникин. — У нас будет достаточно времени утром на разговоры о войне, — она поднялась из-за стола и подошла к двери. — А теперь я оставлю вас обоих, — но перед тем, как уйти, обратилась к Торину: — Вы сделали нам честь, барон. Может быть, сами вы считаете иначе, но это так.
Когда дверь за ней закрылась, Торин с тяжелым вздохом отодвинул тарелку. Аппетит у него внезапно пропал.
— О, как она ошибается, Лукьен. Я просто трус, оставивший правителя в такой момент! — культя на месте руки начала дергаться, как всегда в минуты волнений. — Я просто полумужчина, вот что я такое. И даже на четверть не солдат.
— Торин, не надо, — Лукьен потянулся через стол и налил еще эля в кружку товарища. — Просто отдохни. Не стоит думать обо всем этом.
— Тебя там не было, Лукьен. И ты не видел, — Гласс взял кружку, но не стал пить. Вместо этого уставился на свое отражение, и это причинило ему боль. — Он был великолепен, настоящий вождь. Его людям было чем гордиться. А я бросил его на смерть, — он перевел взгляд на Лукьена. — Как он умер? Девушка рассказала вам?
Лукьен пожал плечами.
— Полагаю, погиб в бою.
— Понятно, но кто его убил? Трагер?
— Не знаю. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что эта подлая змея самолично явилась с условиями перед началом битвы, — бросил Гласс. — Он бросил Кадару вызов. Я просто уверен, что именно он убил Кадара. Уверен, и все тут.
— Кадар к этому и стремился, — мягко проговорил Лукьен. — Он выполнил свой долг.
— Я должен был остаться там и сражаться вместе с остальными, — внезапная ярость забурлила в крови барона. — Будь оно все проклято, посмотри на меня! Я не лучше тех уродцев, которых мы защищаем! — ему неудержимо захотелось швырнуть кружку о стену. — Если бы я мог догнать Трагера…
— Он бы убил тебя, — сказал Лукьен.
Торин сердито поднял глаза. Лукьен ухмылялся. Выражение лица товарища мгновенно отрезвило Гласса.
— Действительно, — рассмеялся он. — И все-таки это была бы лучшая смерть, чем оставаться здесь, пока он не истребит нас.
— Ему нас не истребить, Торин. Мы победим.
— Ты так уверен? Что, эти люди настолько исключительны?
— Они жаждут сражаться, Торин, и умрут, если будет нужно.
— Ну что же, прекрасно, что они хотят умереть, потому что Акила еще больше хочет убить их.
Лукьен выпрямился.
— Здесь их дом, — строго сказал он. — И они хотят защищать его.
— Я восхищен, правда. Но умрут многие, Лукьен, и ты это знаешь.
Лукьен кивнул и продолжил:
— Знаю. Но мы можем выиграть. Разве это не стоит потерь?
— Любая жизнь имеет значение. Когда-то давно я учил тебя, что одержать победу — невеликая честь. Но даже если мы победим, сколько людей погибнет? — Торин представил себе ужасную картину. — Акила больше не добрый человек. В нем не осталось ни капли порядочности. И он не остановится, пока не получит тебя, Лукьен. Я надеюсь, что эти люди готовы к подобному исходу.
Бронзовый Рыцарь не отвечал. Он застыл с кувшином эля в руках.
— Лукьен? Ты слушаешь меня?
— Угу.
Торин наклонился вперед.
— И о чем ты думаешь?
