Магия отступника - Хобб Робин (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
Мы с Эпини и детьми незамысловато пообедали хлебом и бульоном, оставшимся от съеденного вчера кролика. Несмотря на прежний голод, я с трудом заставлял себя глотать, когда смотрел на три детских личика за столом и с трепетом думал о том, что может принести им будущее. Дети при мне сдерживались, но Кара засыпала Эпини вопросами о матери. Кузина могла ответить лишь тем, что не сомневается: Эмзил вернется домой, как только сможет, а пока Каре следует вести себя за столом так, как подобает воспитанной девице. Я с удивлением отметил, как все переменилось с тех пор, как эти дети ели руками, сидя на корточках вокруг очага. Даже крохотная Диа сидела на стуле ровно и вполне успешно управлялась с ложкой.
После обеда малышку уложили спать, а Кару и Сема Эпини усадила заниматься за старый букварь. Дети прилежно склонились над книгой, а мы с Эпини ушли в другой конец комнаты тихонько побеседовать.
— Они отнимают у тебя немало времени, верно? — заметил я, ожидая от Эпини ответа, что сегодняшний день выдался необычным.
— Маленькие дети от каждой женщины требуют всего ее времени. Сейчас им очень не хватает матери, и поэтому они притихли. Когда Эмзил дома, Тайбер Кара бывает довольно шумной и задает множество вопросов. А Сем уже в том возрасте, когда хочется подольше играть с приятелями на улице. Многие мальчишки бегают тут почти без присмотра. Я дважды пыталась убедить командующего, что нелишне было бы открыть полковую школу, но он возражает против совместного обучения детей офицеров и рядовых, не говоря уже о горожанах. Я твержу, что это единственный разумный выход, но он не желает меня слушать. Этот человек — просто идиот.
Я хотел спросить Эпини, понимает ли она, как ее поведение с начальством Спинка сказывается на его продвижении по службе, но прикусил язык. По его словам, его вполне устраивает своенравие жены, и я не стану вмешиваться. В любом случае это станет лишь пустой тратой времени.
— Я восхищен тем, как изменились дети, — вместо этого признался я, — и завидую вам со Спинком. Я для них незнакомец, а вы завоевали их сердца.
— Все изменится, когда вы с Эмзил поженитесь, — небрежно отмахнулась Эпини. — Думаю, ты станешь для них отличным отцом. Сем до сих пор время от времени упоминает о тебе как о «мужчине, который добывал для нас мясо». Не худшее представление, какое сын может иметь об отце.
— Ты торопишься с выводами, — неуверенно возразил я.
— Неужели? — переспросила она, ласково мне улыбнувшись. — Я уже устраивала один побег из тюрьмы, и все прошло почти по задуманному. Лишь с одним вопросом я еще не определилась. Бежать ей или прятаться?
— Что? — ошеломленно пробормотал я.
— Бежать Эмзил или прятаться? Если это будет побег, придется украсть лошадь. Я подумываю о коне, на котором сегодня ехал разведчик, — он выглядел здоровым и проворным.
— Эпини, не можешь же ты рассуждать…
— Ох, ну мы же оба понимаем, что другого выхода нет. Хорошо Спинку говорить о том, как к капитану вернется здравый смысл, но я сомневаюсь, что там есть чему возвращаться. Как только Спинк придет, мы узнаем, где держат Эмзил, и сможем разработать план.
От ответа меня спас Сем, явившийся с букварем и сообщивший, что он готов отвечать урок. Он мужественно одолел восемь букв, а затем Кара прочитала нам про аиста, стоящего у куста. Должно быть, я переусердствовал с восторгами, поскольку девочка укорила меня.
— Но, сэр, это не так уж трудно, — заметила она. — Если хотите, я могу научить вас читать.
Несмотря на лежавшую на сердце тяжесть, я рассмеялся. Эпини отругала нас обоих: Кару за дерзость, а меня за смех над дурными манерами. Я с невозмутимым видом спросил у Кары, научила ли ее госпожа игре в тоусер, и Эпини изрядно удивила детей, слегка шлепнув меня по руке и запретив упоминать об этой игре.
Но пока я радовался за детей, нашедших здесь настоящий дом, мое сердце ныло от мыслей о судьбе их матери, а в горле стоял комок. Когда дверь хлопнула за вернувшимся Спинком, мы оба вскочили, и Эпини, тоном подчеркивая свои слова, спросила, удалось ли ему найти потерянное.
— Да, я нашел, — сдержанно ответил он. — Но оно довольно крепко застряло там, куда упало. Боюсь, что вытащить это оттуда окажется потруднее, чем сказать «пожалуйста».
Кара с надеждой посмотрела на Спинка.
— Сэр, у меня тонкие пальцы. Мама говорит, я могу достать вещи, до которых никто другой не дотянется, как в тот раз, когда пуговица провалилась в трещину в стене. Чем бы это ни было, я охотно вытащу его для вас.
— Я и не сомневался, дорогая, — ответил Спинк. — Но боюсь, ему пока придется подождать. Вы оставили мне что-нибудь поесть?
— Конечно. Дайте мне минутку, и я накрою на стол, — ответила Кара, словно настоящая хозяйка дома, и помчалась на кухню, а Сем поспешил следом за сестрой, громко настаивая на том, чтобы ей помочь.
Эпини тут же обернулась к Спинку.
— Где она?
— В тех же камерах, где держали Невара.
— Но это здание наполовину сгорело!
— Только верхняя часть. Нижние камеры не пострадали. Так что они посадили ее в карцер.
— В карцер?
— Очень тесное помещение, совсем без окон, даже в дверях. И, боюсь, довольно прочно построенное.
— А часовой есть? — спросил я.
Спинк еще больше помрачнел.
— Два солдата, той ночью бывшие на улице. Заинтересованные в том, чтобы ее повесили и она больше не говорила про них правду. Уверен, капитан Тайер сознательно выбрал именно их.
— Их я готов убить без сожалений, — подытожил я, поражаясь собственной уверенности и спокойствию.
Спинк побледнел.
— О чем ты говоришь? — в ужасе спросил он.
— Мы планируем ее побег, — пояснила Эпини. — Осталось решить только одно: бежать ей или где-нибудь прятаться? Я думаю, лучше всего сделать вид, что она сбежала, а когда они отправятся в погоню, пусть найдут лошадь без всадницы. Тогда они решат, что она спешилась и скрылась в лесу. Но на самом деле мы спрячем ее где-нибудь в городе до тех пор, пока ее не перестанут искать. Мы решили, что конь разведчика выглядит здоровым и быстрым. Ты не знаешь, в каких конюшнях он его держит?
— Не «мы», — твердо возразил я. — Эти сумасбродные планы строит Эпини. У меня нет ни малейшего желания красть коня Тайбера. — Я вздохнул. — Но должен признать, что ничего лучшего предложить не могу.
Спинк, похоже, сильного облегчения не ощутил.
— Какой смысл обсуждать, бежать ей или прятаться, пока мы не придумали, как вытащить ее из камеры. По пути домой я переговорил с парой офицеров. Ни один из них не в восторге от суда над гражданским лицом, не говоря уже о казни, и оба в ужасе от мысли о том, что он собирается повесить женщину. Что до капитана, отдавшего приказ о собственной порке, — так это просто какое-то безумие.
— Значит, они нас поддержат, если мы сегодня же отправимся к Тайеру и…
— Нет, они нас не поддержат. Они не выступят против Тайера. Человек, способный повесить женщину и приказать выпороть самого себя, несомненно, может наказать любого подчиненного, оспаривающего его власть. Нет. Однако они оба вздохнут с облегчением, если выйдет так, что женщину не повесят.
Эпини улыбнулась.
— И если, к примеру, она вдруг исчезнет из камеры, никто не станет искать ее особенно усердно?
— Эпини! — Спинк пристально посмотрел на жену. — Все очень запутанно. Все знают, как Эмзил относится к детям и что она не покинет город без них.
— Может и покинуть. Ненадолго, поскольку знает, что с нами они в безопасности.
— Эпини, нам все еще нужно освободить ее из карцера.
— У нас еще осталась взрывчатка с прошлого раза! — радостно предложила Эпини.
— Нет. Если взорвать стену черным порохом, это почти наверняка убьет и ее саму, — возразил Спинк. — Стены там толстые и каменные, а не деревянные. Взрыв, способный их проломить, неизбежно повредит Эмзил. Невару изрядно повезло, что вы с ней в прошлый раз разрушили не ту стену. Нет, никакой взрывчатки.
— Это уже хуже. — Эпини ненадолго задумалась. — А из чего сделана дверь? Если избавиться от часовых, мы сможем ее взломать?
