В краю молчаливого эха - Меньшов Александр (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
— Валяй! — бросил Первосвет. — Присмотрю за твоим барахлом.
Бор кинул косой взгляд на Семёна и молча двинулся вслед за Дюжевым и его ратниками. Прутик заискивающе заулыбался и засеменил за северянином.
Он невольно стал сравнивать обоих: и Бора, и Дормидонта. Если первый был воплощением эдакой первобытной силы, присущей древним воинам, о которых так любят рассказывать детям, то Дюжев являлся его цивилизованной противоположностью. Он явно выделялся и статью, и стилем разговора, и своим поведением, одеждой, доспехами… Всем!
Кстати, на амуниции Семён задержался отдельно. Его очень впечатлила ладность доспехов.
Кольчуга — колечко к колечку, блестящая сталь, ни ржавчины, ни черноты. Нагрудник в виде золотого солнца. Всё, как литое, как по Дормидонту делано. Хотя… хотя, почему «как»? Наверное, Дюжев немало деньжат выложил за амуницию.
На голове красовался весьма интересный шлем, доходящий сзади аж до плеч. Сверху торчал конский хвост. Всё это визуально увеличивало и не без того рослого Дормидонта. Бор рядом с ним выглядел гораздо ниже и мельче.
Но самым интересным был двуручный меч. Удивительно, как Дюжев умудрялся его таскать на поясе. Да эта вещица уже по внешнему виду весила пуд-полтора.
На Бора, казалось, вид главы Защитников не произвёл никакого впечатления. Его даже не впечатлили доспехи. Северянин мельком прошёлся по ним и уставился своим гнетущим «драконьим взглядом» в фигуру Дюжева. Не прошло и минуты, как тот заметно напрягся, явно не выдерживая подобного наскока.
Семён вдруг поймал себя на том, что доволен произведённым эффектом. Пусть этот красавчик покрутится-повертится, аки угорь на сковороде. А то, ишь как, нос задрал.
— Здесь у нас верст на десять — тишь да благодать, — поведал Дюжев Бору. — А что там дальше, в Клыкастом лесу — мне посрать. Не наша земля, не наша задача.
— На десять вёрст? Не густо! — буркнул северянин. — Вы, гляжу, отсюда и носа боитесь показать…
— Да ты… да…
Глава Защитников Лиги запетушился, надулся, затопал на месте. Бор цыкнул сквозь зубы.
Дорога привела в северо-восточную часть городка, к длинной, явно рукотворной, возвышенности, у подножия которой вздымалась крепкая стена. Тут и остановились. Дюжев показал знаком ратникам, сопровождающих его, отойти в сторону. Он явно намеревался что-то сказать, но присутствие Семёна его немного смущало.
Бор сделал вид, что не заметил его потуг. Он пристально стал глядеть за ограду, где раскинулся болотистый лужок. С одной стороны тот ограничивали отвесные скалы, с другой — тёмный старый лес.
Семён смутился и сам принял решение отойти. Он тоже стал глядеть вдаль, делая вид, будто ему интересен пейзаж за стеной.
Висел весьма тяжёлый тусклый густой воздух… Наверху растянулось малиновое небо… плыли хмурые лиловые облака… Впереди, на болотистом лужке, торчали обрубки старых кривых древесных стволов… Справа выглядывал лес, полный мрачных елей, с их мохнатыми «когтистыми» лапами…
Нет, природа Темноводья Семёну не понравилась. Уж слишком там, за оградой, мрачно и гнетуще. Недобрый край этот удел Валиров… весьма недобрый… То ли дело в Светолесье: весёлые берёзки, а не этот гнилой сосняк; цветущие полянки, а не болотца с корягами; и ещё солнце… птички порхают, щебечут. Летом полно бабочек, разных жучков…
Прутик прикрыл глаза. И вновь понеслись, и вновь проявились мутнеющие со временем воспоминания детства: и летний жар, и духота… и аромат луговых трав, вперемешку с запахом пекущегося хлеба… жаворонки в небе… лопухи вдоль канав… бархатные шмели, густым басом жужжащие над полной, тяжёлой шапкой клевера… далёкие поросшие орешником буераки… а за околицей колосится рожь… и вон — сердитый жучок, пробирающийся сквозь заросли жёсткой травы… а где-то там слышатся веселые песенки овсянки… вспомнился и старый покосившийся амбар с потемневшей соломенной крышей… сизые брёвна избы… и тихий голос бабушки, прядущей у окна: «За тридевять земель…»
«Н-да! Вот я и за «тридевять земель». И что?» — Семён вздохнул.
Не было уже того детского восторженного желания отправится в далёкие края… Хотелось вернуться назад, в Заячье…
— Валирский тракт? — послышался голос Бора. Он кивал головой на извилистую грязную ленту дороги, выходящую из грузных ворот.
— Битый тракт, — поправил Дормидонт, всё ещё недовольно хрустя зубами. — Вон то (он указал на густой ельник) — уже Клыкастый лес. Он по всему западному берегу Малиновки тянется… аж до Поморья.
— И это всё не ваша земля?
— Мы храним склоны этих гор и путь через тоннель. Лихих людей не пускаем в Светолесье.
— А чьи дальше владения?
— Сразу за Вороньим Камнем, — принялся вновь пояснять Дормидонт, — начинается так званый — Удел Валиров. Чистецкий Выпас — вот этот луг, что за оградой, это ещё наши… владения. А дальше…
— Дальше я уже понял — тебе посрать.
Дормидонт вновь вспыхнул, но тут Бор опять повернулся к нему и воткнул свой «драконий взгляд». Дюжев потупил взор, хотя всё ещё возмущался.
— Что говорят купцы? — поинтересовался северянин.
— В каком смысле?
— Безопасен ли Битый тракт?
— Гм! — Дюжев снял шлем и поправил волосы. — Было тихо… раньше… Да вот, как-то, столичный обоз ехал… Я предлагал своих людей дать. А они, мол, у нас своя охрана добрая, а ваших людишек нам кормить без надобности.
— И что?
— Вышел за околицу — поминай, как звали! — с какой-то радостью в голосе проговорил Дормидонт. — Добрыня Никитов из Старой слободки — командир тамошнего гарнизона, тоже в чине полковника — отписался, что напали в дороге на обозников разбойники. Много товара унесли. Кого-то и прибили… кажется… Как-то так.
— Замечательно, — процедил сквозь зубы Бор. — А едет ли кто сейчас в Старую слободку?
— Ну… собирался кто-то… не помню… Теперь же как дела обстоят: обозы из Светолесья только сюда, в Погостовую Яму, заходят. Дальше — ни-ни.
— Боятся?
— Не хотят рисковать. Ждут здесь…
— Что ждут?
— К нам в городок приходят обозы с Поморья… или от жодинцев. Тут друг с другом мену и делают. Торгуют…
— Тут? В Погостовой Яме? — оскалился Бор. — Теперь ясно, чего разбойников не гоняете? Резона нет. Ведь большая часть денег у местных остаётся. Верно? Уж нет ли в том сговора с разбойниками, что шалят на Битом тракте?
— Ну, ты знай… ты…
Дормидонт вновь затоптался на месте. Его глаза недобро вспыхнули.
— А мне чего-то именно так и кажется! — хмыкнул Бор.
Семен кожей ощутил, насколько стала напряжённая обстановка, как «накалился» сам воздух вокруг. Ему даже подумалось, будто Дормидонт, лицо которого покрылось пунцовыми пятнами, сейчас кинется на Бора в драку.
— Так собирается ли кто ехать в Старую слободку? — будто ничего не замечая спрашивал северянин.
Дюжев кинул косой взгляд на своих солдат и сквозь зубы процедил:
— Если вам так туда надо, то пойдите, найдите мастера Бузу. Он вроде ехать собирался. Вести свою посуду…
— Хорошо… А подскажи-ка нам ещё, приятель, где тут отдохнуть да перекусить можно?
— За кузней трактирчик есть, — пробурчал Дормидонт. — Там найдёте себе и комнату…
Он посчитал разговор оконченным, потому развернулся и пошёл прочь. Бор строго глянул на Семёна и отчего-то вздохнул.
— Вишь, как оно, — пробормотал он не ясно о чём. — Ладно, пойдём за Первосветом.
7
«Винарську избу» — так по-местному прозывали трактирчик, искали долго. Отряд блуждал по тёмным вечерним улочкам Погостовой Ямы. Случайные прохожие шарахались в сторону, едва видели пышущую жаром тварь, на которой восседал Бор. И северянину, судя по всему, подобная ситуация доставляла удовольствие. Наверное, он, поэтому, и решился ехать не на лошади, чтобы с помощью огневолка выявлять слабых духом. Взять того же Дормидонта Дюжева. Распомаженный, разодетый, весь такой бравурный, а и тот «сдулся», словно проколотый пузырь.
Дзынь-да-да! Дзынь-да-да! — донеслось слева.
