Воин пустынь (СИ) - Дивиза Олег (книги онлайн полные версии бесплатно TXT, FB2) 📗
Солдаты шли в атаку, надрывая глотки от боевого крика. Конница врезалась в ещё не сформированное построение противника. Пикинёры поджимали недруга с обеих сторон. Имперские командующие уже предвкушали победу. Однако Ренессанс так быстро сдаваться был не намерен. Конница не могла нормально маневрировать в ограниченном пространстве. Острые мечи прокалывали лошадям сердце и отрубали ноги. Всадники сыпались на землю лишь для того, чтобы быть раздавленными солдатскими сабатонами.
Когда лучники не могли стрелять, а конница была повержена, противостоять вражеским рыцарям оставались лишь пехотинцы. Две сотни пикинёров отправились уничтожать шестьдесят рессанских солдат. Началась бойня. Пехотинцы пытались держать строй, и не подпускать к себе врага. Однако на передовую вышли тяжёлые пехотинцы Ренессанса. Они были закованы в латы, а в руках их были цвайхендеры. Одним взмахом двуручного меча три пики были уничтожены: древко перерублено. Следующий удар сносил новобранцам головы, отрезал руки и вспарывал животы. Тяжёлые пехотинцы шли вперёд, прорубая себе путь. За ними шли другие солдаты.
План имперских командиров трещал по швам. Эффект неожиданности был утрачен, и оставшиеся пикинёры должны были сражаться в честном бою. Суть боя для Империи Восхода перешла в классический «мясной штурм». Один ренессанский воин мог противостоять двум солдатам, но третьему удавалось заколоть недруга. Земля окроплялась кровью, а тела павших бойцов становились почвой. В те минуты даже луна, освещавшая дорогу путникам, казалась лишь зловещим взглядом Ниир, что решила сыграть злую шутку над всеми этими бедными душами. Лязг металла и крики людей сливались воедино, образовывая «шум войны».
Боевые построения как Ренессанса, так и Империи Восхода развалились. Организованное сражение превратилось в мясорубку. Именно посреди этого хаоса в бой и ворвался Скифар. В тот момент он ни о чём не думал. Всё его внимание было сконцентрировано на солдате, что шёл к нему навстречу. Его меч, обагрённый кровью имперцев, блистал в свете луны и звёзд. Пика Скифара была направлена ему прямо в грудь воину. Двум бойцам было суждено сойтись в поединке. Конечно, парень мог отступить, прибившись к группке товарищей, и тогда бы они уничтожили ренессанца градом выпадов. Однако это было не нужно Скифару.
«Если я погибну, то пусть Ниир заберёт мою душу, а Руук — моё тело. Но жить ради Империи я не хочу, нуждаться в её подачках и защите. Если я выживу, то пусть это будет лишь моя заслуга».
Рыцарь сделал выпад. Лезвие его меча должно было разрубить Скифара от плеча до пояса, но парень был быстрее. Режущая кромка впилась в древко, но не перерубило его. Скифар, изучавший фехтование с сиром Чжоу, знал недостатки полуторного меча. Обычно, пикинёр должен держаться как можно дальше от противника, и наносить удары на дистанции. Но только не для Скифара, ему такая тактика была чужда. Он использовал пику не для нападения, а лишь для защиты. В правой руке была заранее подготовлена булава, аккуратно спрятанная от взора ренессанского бойца. Всё ещё удерживая в левой руке пику, которая блокировала лезвие меча, застрявшего в древке, парень атаковал рыцаря. Грубая сила жителя пустынь и тупая мощь булавы сделали своё дело. Стальной набалдашник влетел в голову солдату, сминая металлический шлем и дробя череп. Через смотровые прорези и отверстия для дыхания хлынула кровь. Глаз, вылетевший из орбиты, протиснулся наружу, и упал на пыльную землю.
Праздновать победу над противником было слишком рано. Скифар подхватил с земли меч поверженного противника, и принялся искать новое сражение. Пришло время проверить, чему он научился за эти тридцать дней. И для этого ему попался идеальный противник.
Тяжёлый пехотинец Ренессанса приближался к Скифару. Недруг был закован в крепкие латы, а в руках сжимал двуручный меч. Его лица не было видно за плотным шлемом. Доспехи были забрызганы кровью. Скифар же подготовил к использованию свой трофейный полутороручник. Парень встал в стойку «ключ», обхватив рукоять двумя руками, и подняв меч на уровень плеча, направляя остриё в сторону противника. Эта стойка считалась уделом профессионалов. Однако это не пугало бойца. Он был уверен в своих силах. «А если же я себя переоцениваю, то боги мне судьи». Громила принял стойку «цорнхут» — «позу ярости». Он готовился к сокрушительной атаке. Скифар понимал, что такой удар не заблокировать полуторным мечем. Придётся либо уворачиваться, ли проводить скользящее парирование. Тяжёлые доспехи были очень крепки, их было не прорезать. Целиться было необходимо только в слабые точки — сочленения.
Танец смерти закружил в себе двух воинов. Боец из Ренессанса сделал свой смертельный выпад. Скифар с огромным трудом увернулся, буквально отпрыгнув в сторону, под атакующую руку. Он попытался нанести ответный удар, но лезвие меча со звоном отскочило от плотного нагрудника, лишь слегка погнув сталь. Враг времени не терял. Он атаковал Скифара наотмашь, пытаясь разрубить солдата надвое. Если бы не молниеносная реакция парня, его ноги отделились бы от туловища на уровне пояса. Он вовремя подставил свой меч, и вместо того, чтобы принять удар «жёстко», отвёл лезвие цвайхендера вверх. Пригнувшись, парень смог миновать смерть, и получить выгодную позицию для атаки. Частично виной такой промашки со стороны ренессанского пехотинца были не только отточенные навыки Скифара, но и отсутствие реального опыта боя на мечах. Их тренировали сражаться против пикинёров, тяжёлых пехотинцев и конницы, но никак не против воинов, вооружённых ренессанским оружием. Имперский солдат застиг своего врага врасплох колющим ударом. Лезвие прошло чуть выше бедра, разрезая печень и почку. Но и это не остановило воина. В этот момент Скифар увидел, что такое «берсерк». Воин не пытался уничтожить вёрткого недруга двуручным мечем. Он схватил парня за горло свободной рукой, и, использовав всё оставшуюся силу, отбросил.
Скифар упал спиной на землю. Меч остался в его руке. Страшная рана открылась в животе пехотинца. Кровь лилась на землю, солдат скорчился от боли, но всё ещё не был повержен. Он шёл вперед, поднимая меч над головой. Он знал, что умрёт, но был готов истреблять имперцев до последнего вздоха. Ни один солдат Империи Восхода не мог отличиться такой преданностью. Уничтожить такого противника — настоящая честь для Скифара, для настоящего воина.
Парень успел вскочить на ноги за полсекунды до того, как цвайхендер обрушился на землю. Боец был ослаблен, но не побеждён. Скифар нанёс ответный удар в руку противника. Лезвие полуторного меча прорезало кольчугу, что была на участках, не защищённых латами. Порез был на уровне локтя, со внутренней стороны руки. Парень знал, что такое повреждение не позволит недругу эффективно использовать оружие, и следующий удар положит конец этому бою. Это была ошибка.
Даже со сквозной дырой в животе и полуотрубленной рукой, ренессанский воин не собирался сдаваться. Скифар допустил ошибку, недооценив загнанного в угол зверя. Собрав всё свою оставшуюся силу, боец схватил свой огромный меч уцелевшей рукой, и нанёс удар со всего размаху. Парень не мог уклониться, и подставил свой полутороручник под удар. Ему удалось сохранить голову, но не лицо. Полностью погасить инерцию такой сокрушительной атаки было практически невозможно. Лезвие вражеского цвайхендера соприкоснулось с лицом Скифара чуть ниже правой скулы. Оно оставило довольно глубокий порез длиной около пяти сантиметров.
Ответ Скифара был моментальным. Полуторный меч с хирургической точностью вошёл в шею противника, пронзая сперва трахею, а потом и спинной мозг. Опасный враг был повержен. Его тело обмякло и со звоном доспехов упало на землю. Скифар мог поклясться, что даже сквозь забрало шлема мог увидеть злобную гримасу на лице побеждённого воина.
Бой был окончен. Империя Восхода задавила противника числом. Последние враги были окружены со всех сторон, но не сдавались. Лишь когда их внутренний органы были разорваны пиками, они смогли обрести покой. Никто не сдался в плен, никто не взмолил о пощаде. Это поражало Скифара. Он видел, с какой неохотой его товарищи по оружию шли на войну, видел, как остатки конницы спешно покидали поле боя, лишь бы остаться в живых, смотрел на некоторых пикинёров, до последнего прятавшихся за спинами товарищей. Но бойцы из Ренессанса были другими. Они сражались не за деньги, и не по принуждению.
