Опрометчивые желания (СИ) - Скорова Екатерина (книги без сокращений txt) 📗
Эндрю удивленно вскинул брови, кажется, впервые за то время, как его оживил отец. Стать таким же, как он? Неужели, кто-то хотел бы этого? Но взглянув на лицо хозяина, расплывающееся в улыбке, Эндрю понял, что слова не были сказаны всерьез. А то, что он услышал потом поразило его не меньше, чем минувшее признание.
— Если бы не одно «но». Ты жутко смердишь!
Последнее господин Норвард выпалил, давясь икотным смехом.
Глава 11
Энтони раздирали противоречивые чувства, когда он поднимался по мраморным ступеням особняка Шелди-Стоунов. Сегодня утром наконец-то перестал лить дождь, и он поспешил к нотариусу. Памятуя про глухоту Джоша Кудроу, Энтони колотил в двери так, что будь старик мертвым — и то вышел бы на порог. Вот только деревянную дверь, скрепленную железными вставками, открыл человек далекий от дряхлости, одетый во фрак с кожаными заплатками на локтях. На слегка рябом, но приятном лице чистокровного англичанина плескалось раздражение. Энтони решил, что это помощник нотариуса, но на деле оказалось, что он сам. Похоже, чрезмерно настойчивое поведение у дверей вывело мистера Кудроу из себя. Он сразу расставил акценты не в пользу Энтони и старался вести беседу в приказном тоне. Никакие попытки уличить нотариуса в недобросовестном исполнении служебного долга не увенчались успехом. Впрочем, опыт подобных бесед был настолько скуден, что Энтони терялся, едва собеседник переходил в наступление.
— Если бы не видел вас воочию, до сих пор верил бы, что вы — нетерпеливый мальчишка, — не сдерживаясь в выражениях, отчитывал его нотариус.
Радовало одно: теперь точка в наследственном деле была поставлена. Энтони вступил в права по закону, получив бумаги на недвижимость отца. Правда, кроме них мистер Кудроу вручил еще и закладные на все имущество и расписки теток. Решив, что дело исполнено, Джош выпроводил Энтони из конторы, не потратив лишней минуты на соблюдение этикета.
Первое, что хотелось сделать — порвать все и выбросить на мощеную досками дорогу. Настолько опротивело знать, что тебя обокрали родные. Но минутная слабость тут же сменилась новым разочарованием — похоже, даже старый друг подшутил над его чрезмерной доверчивостью. Случившееся выбило из колеи, превращая визит к другу в пытку. Если бы не надежда получить денег взаймы, Энтони не решился бы вновь навестить друга еще лет семь. Но дело не терпело ни гордыни, ни отлагательств, поэтому пришлось оставить обиды на потом.
И вместе с тем Энтони еще не решил, готов ли расстаться с Мари, пусть и на время. Два дня он не отпускал ее от себя, впрочем, стараясь, чтобы поблизости был кто-то из семейства Льюисов. Их присутствие сковывало в словах и жестах, зато прежняя слабость не давала о себе знать. Так было спокойнее и в то же время жутко раздражало. Мари же компания Льюисов ничуть не смущала. При них она словно оживала и пусть не произносила ни одного лишнего слова, но светло-карие глаза говорили больше, чем язык. Энтони даже начал ревновать, особенно к Глории — при ней улыбка не сходила с губ Мари, чем он сам не мог бы похвастать. Впрочем, сейчас все это стало неважно. На кону стояло больше, чем симпатия или ненависть — старуха жизнь грозила нищетой. Тут уж не до игр или пустой ревности.
Миновав дворецкого, без устали приветствовавшего гостей, Энтони прошел в холл, увлекая за собой Мари. Известие о приеме в доме Шелди-Стоунов ее совершенно не обрадовало. Впрочем, возражать она не стала. Как и всегда, когда он таскал ее с собой по балам и гостям. Вот только бледные щеки и сдвинутые к переносице брови выдавали, насколько неловко Мари чувствует себя в среде аристократии. Почему-то только сейчас Энтони заметил это и поразился, как слеп был раньше, считая, что высший свет вызывает у нее восторг. И впрямь, кому понравятся едкие оценивающие взгляды женщин и похотливо-недоуменные — мужчин?
— Что за кислая мина? Муху проглотил?
Энтони вскинул глаза — Алрой в вороном смокинге, белоснежной рубашке с накрахмаленным воротником и сигарой в руках стоял в шаге от них и окидывал обоих насмешливым взглядом.
— Нет, — сухо ответил Энтони, помогая Мари снять серый редингот, чем вызвал недоумение во взглядах раздевавшихся в холле аристократов. — Просто вспоминаю любезности нотариуса.
Алрой ничуть не переменился в лице.
— Только не говори, что обиделся на невинную шутку старого друга? Ведь нет? — Поймав недоверчивый взгляд, он добавил, закатывая глаза и демонстративно поднимая вверх руки, словно собирался истово молиться. — О, боги! Теперь я не смогу жить спокойно, Джортан-младший вытрясет из меня всю душу, пока не сочтет месть достаточной!
Энтони смутился. С одной стороны — разыгранное Алроем представление не умалило обиды, с другой — у друга сегодня был день именин. Ради этого стоит отложить отповедь на потом.
— Конечно, вытрясу, — поддерживая шутку, произнес он. — Только не сегодня.
— Вот и хорошо, — взгляд Шелди-Стоуна застыл на Мари, глаза сузились, становясь колючими. — Может, представишь мне… леди?
Пауза Энтони не понравилась, а одного взгляда на Мари хватило, чтобы догадаться, что она на грани бесчувствия: глаза широко распахнуты и устремлены в пол, губы сжаты и бескровны, щеки стали цвета прокипяченной простыни — белого с налетом серости, руки сцеплены на груди. В сердце всколыхнулась тревога, смешанная с желанием оградить милое создание от пытки тысячи взглядов и шепотов. Но Тони с горечью понимал, что не может дать волю чувствам, не имеет права избавить ее и себя от страдания. Он должен укрепить имя Джортанов на устах деловых партнеров. Иначе придется пустить пулю в лоб или еще хуже — податься в рабочие, обрекая фамилию на поношение.
— Это моя… — слова «выкупная прислуга» застряли в горле. Энтони чуть не поперхнулся, пытаясь вытолкнуть их, но в итоге они так и остались во рту. — Мари.
Фраза получилась неоднозначная, но что-то поправлять он не стал. Наоборот, смотрел с вызовом — пускай напыщенные аристократишки смотрят и судят, если пожелается. Он больше не станет унижать любимую клеймом «рабыня». Энтони удивился, как легко и сладко оказалось произнести в уме это слово «любимая». Захотелось тут же взять Мари под руку, утешить, сказать, что все будет хорошо, пока он рядом, но на этот раз он сдержался.
Услышав свое имя, она словно очнулась от сна, подняла глаза, удивленно рассматривая Алроя.
— А меня почему не представляешь? — настойчиво беря руку Мари и целуя ее, произнес Шелди-Стоун.
Энтони стиснул зубы — неужели, друг принялся играть с ним? Он так же хитер, как и облезлый лис — Шелди-старший, значит, вполне может сыграть на чужых чувствах.
— Мой друг юности — сэр Алрой Шелди-Стоун, — проговорил, пытаясь разгадать в лице друга мотивы игры.
— Очень приятно, — пролепетала Мари.
Ее бледные щеки украсил румянец, а на губах заиграла улыбка. Энтони ощутил укол ревности. Она вспыхнула и заслонила собой рассудок, мешая вести взвешенную беседу.
— Думаю, на этом знакомство окончено, — сдерживая язвительный тон, выпалил он. — Сэр Алрой редко снисходит до разговоров с девушками.
На язык так и просилось «низшего ранга», но это уже унизило бы саму Мари, чего даже ослепленный ревностью Энтони не мог себе позволить.
— О! Энтони преувеличивает, — нарочито добродушно улыбаясь, произнес Алрой. — Я не разговариваю с пустышками в кукольных нарядах и с фарфоровыми лицами. Их я предпочитаю коллекционировать не подле себя, а в постели.
Мари закусила губу, ее щеки горели пунцом. Энтони не сдержался и взял ее за руку. Ту самую, что целовал Шелди-Стоун.
— Впрочем, надеюсь, это не коснется твою Мари, — добавил Алрой, усмехаясь. — А теперь прошу прощения — мне нужно обескуражить остальных гостей, иначе завтра нечего будет вспомнить.
Он подмигнул Энтони и направился к лестнице на второй этаж, где несколько женщин в компании пузатых кавалеров с седыми вихрами наблюдали за бесплатным спектаклем.
— Он вам и правда друг? — шепотом спросила Мари, ответно сжимая руку Энтони. Похоже, поведение Алроя испугало ее еще больше, чем прочая публика. Чего только стоила ледяная ладошка, дрожавшая в его руке.
