Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
А уж если к празднику в город заезжала бродячая труппа комедиантов, из тех, что по причине полной безвестности и скудости репертуара в большие города и не суется, то тогда эта ярмарка считалась особенно удавшейся и о ней судачили еще сезон или два. Понятно, что до следующих приблудных лицедеев.
Так же нескучному течению времени способствовал и гостеприимный местный люд, повадившийся зазывать молодого господина не только на гулянья в честь Больших праздников, но и на чисто местные торжества, традиционно отмечаемые всем селеньем. Вик присутствовал и на свадьбах, и на каждом Первом благословении новорожденного младенца, и на празднованиях Дня цветения садов, Дня первого сбора меда, Дня урожая, когда уж последний колосок был подобран детьми. Да, народ в тех краях праздники любил и устраивал их по каждому поводу. А юный господин из крепости был не просто дорогим гостем, но и повышал своим присутствием статус всей местной общины.
Этот замкнутый мирок, состоящий из маленького рыбачьего городка, трех деревень и замка на скале, отрезанный от основных территорий королевства заболоченными лесами, вполне оправдал надежды короля в своей оторванности от остального мира.
Вика здесь принимали, кто за наследника большого состояния, которого верные люди прятали до возраста от жадной родни. Кто наоборот считал его сироткой, отосланной злой мачехой подальше от наследства отца. А кто-то видел в нем и того проще – внебрачного ребенка какого-нибудь герцога. И уж точно никто из этих простых людей не мог догадаться о том, что он самый настоящий принц. Ну, а если что-то подобное и просочилось за годы из замка, то народ в округе так и не поверил в это. Потому что всем известно, что господин король, «ни в жисть» не отпустит от себя принца-наследника в такую даль!
А татуировка Эльмерской династии? Ха! А кто в подобной глуши вообще про нее знал? Да говорят, что богатенькие парнишки себе часто рисунки разные и на руках, и на плечах, и на лицах набивают! А бывает, как девушки, и серьгу в ухо вешают, а то и на бровь… и на губу! Им-то что, работать ведь не надо – вот с жиру и бесятся!
Так вот Вик и жил. С одной стороны он был чем-то вроде местной достопримечательности и единственным знатным господином в округе, но с другой, простой люд быстро к нему привык и за собственными повседневными заботами большого внимания на него не обращал.
А через годик, как он поселился в Ястребином Утесе, появились в его жизни и девушки.
Первой была Сладка – племянница сенешаля Сова. Эта девушка, как и ее вкусное имя, сама была похожа на облитую молочным шоколадом конфету с тягучей сливочной помадкой внутри. Темно каштановые кудри, карие глаза с поволокой, мягкая нежная плоть и всегда довольный всем искрящийся веселостью нрав.
Да, возможно, кто-то, посмотрев со стороны, мог бы и назвать молодую женщину разбитной и нескромной. Но в их захолустье быстро принимали человека таким, каков он есть, так что вскоре все привыкли, что рядом эта хохотушка, лихо стреляющая глазами, и по-другому девушку уже никто и не воспринимал. Мужчины, окружающие ее, и слуги, и солдаты, привыкли кидать в ее сторону голодные взгляды и двусмысленные шуточки, неизменно получая в ответ многообещающую улыбку и… довольно колкое слово. Но, самое главное, девица она была хоть и острая на язык, но незлобливая. И теже несостоявшиеся ухажеры шли именно к ней с оторванной пуговицей и отросшими волосами. А она никому не отказывала – с легкой шуточкой и неизменной улыбкой зашивала порванные рубахи и равняла челки.
Но дальше подначек и просьб, ни у солдатиков, ни у слуг, ни тем более у парней из соседних деревень, дело не шло. Плутовка, буквально сразу же, как все они оказались вместе в крепости, закрутила роман с Корром, а связываться с наставником юного принца, которого они все тут оберегали, да еще и оборотнем в придачу никто не собирался.
Собственно к нему в постель, как Вик понял чуть позже, Сладка попала тоже с подачи Ворона. Конечно, молоденький принц это не простая солдатня и крестьянские парни, тут можно и пожалеть мальчика, тем более если просит дорогой любовничек.
Виктор до сих пор хорошо помнил свою первую ночь с этой женщиной. И Сладкины округлые белые плечи, и тяжелые груди, чуть прикрытые ситцевой рубашкой, и вдавившийся в него горячий мягкий живот, и шелковистые пряди, щекотно и зазывно текущие по его груди, когда девушка тянулась, что бы поцеловать. И то радостное и пораженное понимание он помнил отлично – что можно все это потрогать, помять… и ему ничего за это не будет! Да, тогда еще подобные вольности были для него внове, а вот воспоминание о горящей заднице, отхлестанной отцовским кнутом, довольно близко в памяти.
И благодарность к Сладе, такой податливой, понимающей, жила в нем и по сей день. Если б не ее деликатные жесты и ласковое ободрение, то он сам, со своими трясущимися руками и бурей в голове, вряд ли был бы на что-то годен.
Впрочем, вся учеба составила урока три – не более. А потом девушка, со словами, что он теперь и без нее управится, вернулась в постель к своему постоянному и более умелому любовнику.
Но, видимо она знала, что говорила. С того дня, как Сладочка взяла на себя труд кое в чем его подучить, его отношения и с другими девушками кардинально изменились. Вернее, отношение к нему девиц стало другим. Толи в нем самом, что-то так явно поменялось, толи юные селянки вдруг сразу осмелели, но с тех пор дело между Виком и девушками одними вспугнутыми взглядами не ограничивалось. Красотки как поняли, что молодой симпатичный господин из замка теперь уже не мальчик, а вполне мужчина.
Чем он привлекал их больше других парней, сам Виктор не знал. Но мудрый в этих делах Ворон объяснил – если б он был действительно внебрачным сыном какого-нибудь знатного господина или просто богатым наследником, то в этом случае и у простой, но красивой селянки могла бы появиться надежда его захомутать…
Как бы там ни было, но Вик не растерялся и со свойственной юности одержимостью, не пропуская ни одного обещающего взгляда, кинулся очертя голову во все тяжкие. Да так рьяно, что не прошло и месяца, как Сладка покинула его спальню, а оборотни уже забеспокоились, что скоро по окрестностям, не мерянным числом начнут появляться «маленькие прынцы».
Корр подорвался и сгонял к одной из местных знахарок, что посильнее. И принес от нее леденцы с вишневым привкусом. А пересыпав розовые конфетки из лубяного коробка в эмалевую шкатулку, вручил Виктору, с наказом угощать сладостями всех облюбованных девиц без исключения.
Взрослый Вик под эти воспоминания в очередной раз усмехнулся – да-а, было дело, перепугал он оборотней тогда своим юношеским пылом не на шутку. Но вот, в отличие от Сладиных, лиц, имен и даже тел тех девочек он совершенно не помнил. Одна бесконечная гонка в каком-то угарном пылу, только-то и помнилась…
А ближе к его зиме двадцатой в Виковой жизни появилась Снежка. Она приехала в одну из деревень откуда-то издалека к дядьке, который месяца за два до этого потерял жену. К овдовевшему родственнику ее прислали родители – смотреть за детьми, вести домашнее хозяйство… да подыскивать себе мужа. Там, откуда она приехала, в доме осталось еще пять или шесть сестер. А где взять приданого для стольки-то дочерей? И вот ее, самую старшую и красивую, отослали к родне, в надежде, что на новом месте найдется кто-то, кто позариться на красу и возьмет девушку за себя и без приданого.
А Снежка была действительно неимоверно хороша. И не тяжеловатой броской красотой, часто встречающейся по деревням и селам, а яркой, но какой-то воздушной. Светлые эльфы что ли где-то в отдаленье затесались или господин какой пошалил? Но смотрелась она на сельских праздниках в кругу других, даже вполне симпатичных девок, как лебедица среди кур.
Ее почти белые волосы мелкими кудрями пушистой одуванчиковой шапкой обрамляли круглое лицо в форме сердечка. Большие, цвета лесного ореха глаза, на фоне светлых волос казались очень темными и мерцающими. Хорошо очертанные брови и пушистые ресницы не были белесыми, как у многих блондинок, и подчеркивали молочно-белую кожу. Нежный румянец сиял на чуть выпуклых скулах, сочетаясь с четко прорисованным ртом. И если и не была она так тонкокостна и стройна, как обещало ее изумительное личико, то гибкостью и легкостью движений она вполне компенсировала этот недостаток своего образа.
