Красное море под красным небом - Линч Скотт (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Ты, предатель-любитель, — сказал Локки. — Ты заставляешь нас, профессионалов, стыдиться. Считаешь себя очень умным? Да я углядел твою подлость за сотни миль, поэтому хочу сообщить мнение на этот счет нашего общего друга.
Он сунул руку за голенище и извлек половину листка пергамента, слегка помятого, чуть пропотевшего и сложенного вчетверо. Он протянул листок Лионису и улыбнулся, зная, что тот сейчас прочтет.
«Я сочту личным оскорблением, если подателям этого письма будет причинен какой-либо ущерб или если им будут чинить препятствия в нашем взаимовыгодном деле. Помощь им я буду считать помощью себе. Я абсолютно и полностью доверяю им. Р.»
Внизу красовалась личная печать Реквина.
— Я знаю, сам ты не очень любишь бывать в игорном доме, — продолжал Локки. — Но признай, большинство приоров не разделяют твое мнение. И многие из них держат деньги в его хранилище.
— Хватит. Я вас понял. — Кордо встал и почти швырнул записку Локки. — Что вам нужно?
— Только две вещи. Архонт и его алхимик. То, как вы поступите с вашим проклятым городом, исключительно ваше дело.
— Архонт должен…
— Вы собирались выпотрошить его, как рыбу. Но теперь он моя забота. Вам довольно знать, что, какова бы ни была его судьба, вам он больше никаких неприятностей не доставит.
На другом краю сада послышались крики. Нет, поправил себя Локки, на другом краю леса.
— Что это? — спросил он.
— У нас есть сочувствующие внутри Мон-Магистерии, — ответил Кордо. — Их задача — никого не выпускать из крепости. Должно быть, они дают знать о своем присутствии.
— Если вы попытаетесь взять штурмом…
— Мы не собираемся штурмовать Мон-Магистерию. Просто запечатываем ее. Как только армия окажется взаперти, мы уверены, она признает власть Совета.
— Уповайте, что так произойдет во всем Тал-Верраре, — сказал Локки. — Но довольно всякой чуши. Эй, Страгос, давайте поболтаем с вашим карманным алхимиком.
Жеан поставил архонта на ноги — тот все еще был в шоке — и потащил туда, где под охраной стояли Меррейн и алхимик.
— Тебе, — сказал Локки, показывая пальцем на лысого мужчину, — придется объяснить нам очень многое, если ты понимаешь, в чем твое благо.
Алхимик покачал головой.
— Но я…
— Обрати внимание, — сказал Локки. — Архонату конец, понятно? Сегодня этот институт власти — архонат — раз и навсегда будет утоплен в гавани. После чего Максилану Страгосу будет не купить даже стакан теплой мочи за все золото Тал-Веррара. За тебя никто не заступится, и остаток своей жалкой жизни ты будешь отвечать на вопросы тех, кого отравил. У тебя есть постоянное противоядие?
— Я… у меня приготовлено противоядие для всех, состоящих на службе у архонта. На всякий случай.
— Ксандрин, не нужно… — начал Страгос.
Жеан ударил его в живот.
— Нужно, Ксандрин, нужно, — сказал Локки.
Лысый порылся в сумке и достал оттуда флакон, полный прозрачной жидкости.
— У меня с собой одна доза. Достаточно для одного человека, смотрите не пролейте. Это противоядие очистит жидкости и сосуды организма.
Локки дрожащей рукой взял у него флакон.
— И… сколько стоит заказать у другого алхимика еще одну такую дозу?
— Это невозможно, — ответил Ксандрин. — Я создал противоядие, которое не поддается качественному анализу. Любая попытка алхимического изучения уничтожает противоядие. И яд, и противоядие известны только мне…
— Записи, — сказал Локки. — Рецепты… как вы это называете.
— Все в моей голове, — сказал Ксандрин. — Бумага плохо хранит тайны.
— Ну что ж, — заметил Локки, — похоже, тебе придется побыть с нами, пока не приготовишь еще одну дозу. Любишь море?
11
И тут Меррейн приняла решение. Если противоядие невозможно воспроизвести, а ей удастся разбить флакон… тогда досадной помехи в лице Косты и да Ферра все равно что не существует. Останутся только Страгос и Ксандрин.
А если покончить и с ними, все, кто знал, что ее хозяин пребывает за пределами Тал-Веррара, умолкнут навсегда.
Она незаметно шевельнула правой рукой, и в пальцах оказалась рукоять отравленного кинжала. Женщина сделала глубокий вдох.
Меррейн действовала так стремительно, что стоявший рядом с ней «лжеглаз» не успел даже поднять меч. Удар сбоку — без всяких картинных выпадов — пришелся в шею. Меррейн, выдергивая кинжал, рассекла все, что можно, — на случай, если яд подействует на несколько секунд позже.
12
Первая жертва Меррейн не успела даже удивленно ахнуть, а женщина ударила снова — ножом, который появился словно ниоткуда, она сзади перерезала Ксандрину шею. Изумленный Локки долю секунды промедлил; он считал себя проворным, но понял, что, если бы Меррейн избрала своей мишенью его, он не сумел бы избежать удара.
Ксандрин вскрикнул и осел, а Меррейн уже занялась Локки. Она ударила его по руке; удар был не очень сильным, но Локки выронил склянку. Он едва успел крикнуть «Дерьмо!» и, не обращая внимания ни на жесткие камешки, ни на то, что еще предпримет Меррейн, нырнул головой вперед. Он подхватил сосуд над самой землей, шепотом возблагодарил богов и отлетел в сторону: мимо с вытянутыми руками пронесся Жеан.
Ударяясь о землю с прижатым к груди драгоценным сосудом, Локки успел заметить, как Меррейн развернулась и метнула нож; в этот момент Жеан налетел на нее, и поэтому нож не попал в горло или грудь Страгосу, куда метила Меррейн, а упал на землю у ее ног. Тем не менее архонт отшатнулся.
Как ни невероятно, Меррейн успешно сопротивлялась: каким-то образом высвободив руку из хватки Жеана, она локтем ударила его в ребра. Гибкая, отчаянная чертовка, она пнула Жеана левой ногой, вырвалась и кинулась бежать. Жеан успел ухватить ее за платье, дернул и разорвал рукав до самого плеча; при этом он потерял равновесие и упал.
Локки на мгновение увидел на обнаженном белом предплечье Меррейн сложную черную татуировку — что-то вроде виноградной лозы, обвившейся вокруг меча, а в следующий миг Меррейн исчезла, скрылась в ночи; Жеан и «лжеглаз» попытались преследовать ее, но через несколько секунд отказались от этой мысли.
— Что… дьявольщина! — сказал Локки, впервые заметив, что «лжеглаз», которого Меррейн ударила, как и Ксандрина, дергается на земле, и изо рта у него идет пена. — Дерьмо, дерьмо, дьявольщина! — кричал Локки, склонившись к умирающему алхимику. Через несколько секунд судороги прекратились, и Локки с болезненным ощущением в желудке взглянул на сосуд в своей руке.
— Нет, — сказал Жеан у него за спиной. — О боги, зачем она это сделала?
— Не знаю, — ответил Локки.
— Что же нам делать?
— Мы… проклятие, я и этого не знаю.
— Мы должны…
— Никто ничего не будет делать, — сказал Локки. — Флакон я сохраню в безопасности. Когда все закончится, мы спокойно сядем, поужинаем и поговорим. И найдем какое-нибудь решение.
— Ты не сможешь…
— Пора уходить, — как можно решительнее сказал Локки. — Берем все, что можем, и уходим подобру-поздорову.
Прежде чем верные архонту войска заметят, что у того выдалась неудачная ночь. Прежде чем Лионис поймет, что на самом деле Реквин нас ищет. Прежде чем еще какой-нибудь проклятый сюрприз не выскочит из-под земли и не вцепится в задницу.
Лионис сделал знак одному из уцелевших «лжеглаз», женщине, и та передала Локки плотный джутовый мешок. Локки встряхнул его. Мешок шире, чем он, и не менее шести футов в длину.
— Что ж, Максилан, — сказал он, — я давал вам шанс обо всем забыть, позволить нам уйти, а самому остаться при своем, но вы оказались настоящим ослом, верно?
— Коста, — ответил Страгос; к нему вернулся голос. — Я… я могу вам дать…
— Вы ничего не можете мне дать. — Страгос попытался схватить кинжал Меррейн, и Локки пришлось отшвырнуть его ногой. Кинжал скользнул по траве и исчез в темноте сада. — У тех в нашей профессии, кто подчиняется Покровителю Воров, существует небольшая традиция на случай, если умирает кто-нибудь близкий. Сейчас — тот, кто погиб из-за вашего безумного плана.
