Корабли Мериора - Вурц Дженни (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗
Перекрывая лязг жестяных кружек и гул голосов, Элайра крикнула:
— Позовите хозяина!
Внутри возникло какое-то движение, и вскоре перед ней появился удивленный и взъерошенный Аритон. Лицо его было спокойным, но Элайра сразу ощутила настороженность.
— С одним из рыбаков стряслась беда! Нужна твоя помощь!
Налетевший ветер расплющил пламя ее факела, грозя затушить совсем. Аритон не пошевелился. Втянув в себя воздух, он сказал:
— Ты ошибаешься, если думаешь, что я смогу чем-нибудь помочь.
Двое рослых ремесленников, стоявших у него за спиной, пихали друг друга локтями, скалили зубы и понимающе перемигивались. Аритон шагнул в дождь и темноту. Порыв ветра тут же захлопнул дверь. Фаленит не произнес больше ни слова. Ветер завладел его волосами, помогая дождю промочить их насквозь. Мечущееся пламя факела освещало то одну, то другую сторону лица принца.
Воспользовавшись моментом, Элайра решила попытаться еще раз проникнуть в его сущность с помощью кориатанского искусства магического наблюдения. Словно подыгрывая ей, ветер приутих, и факел вспыхнул ярче. Аритон стоял неподвижно, даже не стараясь заслониться от ливня. Вместе с каплями блестели перламутровые кружочки на тесемках его рубашки. Дыхание Фаленита было частым и сбивчивым. Элайра не понимала, почему он мешкает. Неужели решил, что она соврала? Или существовали какие-то иные обстоятельства? Магическое наблюдение не помогло: она вновь натолкнулась на прочную стену.
Против его скрытности у Элайры было только одно оружие — предельная откровенность.
— Пострадал недавно женившийся парень. Он свертывал парус и серьезно повредил руку. Все разом: вывих, раздробленная кость и очень глубокая рана. Без магической помощи бедняга останется калекой. Их семья, не успев окрепнуть, распадется.
Аритон вздрогнул от удивления.
— Но почему?
— Местный обычай, — поморщившись, ответила Элайра. Уловив его сочувствие, она все же не отважилась схватить Аритона за руку и повести в дом больного.
— Думаю, Халирон рассказывал тебе об обычаях разных мест, но что в какой деревне принято, он знать не мог. А с брачными обычаями вообще полно странностей. В пастушьих племенах Вастмарка разрешается бросить жену, если она окажется бесплодной. В прибрежных деревнях Лит-мера, прежде чем жениться, надо заплатить особую подать. А в Мериоре отец невесты сохраняет над ней власть вплоть до рождения первенца. Если он сочтет, что жизнь у молодых идет не так, то может настоять на расторжении брака. Поначалу в этом обычае был здравый смысл: отцы хотели уберечь своих дочерей от мужниных побоев. Но позже брак стали расторгать и по другим причинам, в том числе если муж немог заработать на пропитание семьи. Ты видел, как жена этого парня его любит. Но зачем ее отцу зять-калека? Представляешь, что с ней будет, если отец разрушит их семью?
Завеса дождя скрывала лицо Аритона. Раздумье Фаленита было недолгим.
— Подожди здесь. Я сейчас вернусь и пойду с тобой. Аритон вернулся в домик и вскоре вышел оттуда с тщательно укутанной лирантой.
— Эт милосердный! — воскликнула Элайра, пораженная его упрямством. — Парню сейчас нужна не твоя музыка, а твое магическое зрение!
— Увы, моя милая кориатанская колдунья. — С этими словами Аритон взял ее под руку и повел во тьму. — После битвы на берегах Талькворина я могу предложить больному лишь свой дар менестреля.
— Ты не можешь ему помочь или не хочешь?
Элайру захлестнула непонятная ярость. Ей вдруг показалось, что сейчас она наконец-то пробьется в глубины его сознания. Подняв факел, она осветила колеблющимся пламенем лицо Аритона.
Он сразу же отдернул свою руку. Гнев, увиденный Элайрой на его лице, был лишь маской, не способной до конца скрыть глубочайшее горе. Элайра перестала замечать и порывы ветра, и потоки воды, и черные лужи, готовые поглотить истерзанное стихией пламя факела. Соединив кориатанскую выучку со своей интуицией, она вытащила на поверхность несколько одиночных, не связанных между собой воспоминаний… Дакар, разглагольствующий перед каким-то человеком… Аритон, растерянно застывший перед кустиком белладонны. И вдруг Элайра поняла все. Открытие было ужасающим. Тогда, на берегах Талькворина, проклятие Деш-Тира не ограничилось кровавой жатвой. Аритон Фаленский потерял свое прирожденное магическое зрение. Элайра застыла, не осмеливаясь опуститься еще глубже.
Аритон тоже, казалось, позабыл о своей обычной защите.
— Эй киард'уинн, — произнес он на певучем паравианском языке, что означало «я уязвим». — Только бы Морриэль не пронюхала об этом.
Неужели она заставила его выдать свою мучительную тайну? От этой мысли Элайре стало не по себе. К горлу подступил комок, нужных слов не находилось. Извиняться было нелепо. Кориатанка стояла в оцепенении, даже не замечая того, что некоторые капли, попавшие на губы, были подозрительно горячими и солеными.
Аритон совладал с собой. Зеленые глаза обрели былое спокойствие. Ни в чем не упрекнув Элайру, он осторожно забрал у нее факел. Потом поправил съехавший ремень ли-ранты и снова взял послушницу под руку.
— Милая колдунья, не надо так огорчаться. Покалеченному рыбаку от этого легче не станет.
Прикосновение его руки успокоило Элайру. Теплые пальцы Аритона обвились вокруг ее застывших пальцев.
— Идем, — тихо сказал он.
Необходимость идти вывела Элайру из ступора. Ее снова охватила злость на Аритона, и она, не удержавшись, бросила:
— Сострадание, этот дар династии Фаленитов, — оно погубит тебя. И тогда уже никому не будет легче!
В бледном свете угасающего факела Элайра видела, как Аритон усмехнулся и покачал головой.
— Я не состою из отдельных частей, но моя цельность затронута проклятием Деш-Тира. Такова данность. Что толку заламывать руки и лить слезы? Да, защищая деширских бойцов, я утратил магическое зрение. Но я сумел спасти людей, которые за эти годы научились куда совершеннее защищаться от городских головорезов.
Элайра шлепала насквозь промокшими ногами по лужам и молчала. Так они добрались до ее хижины. У двери она заставила себя отогнать все прочие мысли и сосредоточилась на пострадавшем рыбаке.
— Джинесса рассказывала мне, что в Инише ты своей игрой и пением погасил давнишнюю ненависть. Но там ты исцелял души, а здесь понадобится исцелить покалеченное тело. Одна за это я не возьмусь. Как ты сам ощущаешь: у тебя есть силы?
— Не знаю, — ответил Аритон и добавил: — Возможно, Халирон не успел научить меня всему, чему собирался. Правда, Джелот показал, что моя музыка умеет призывать силу.
— Какая скромность!
Наверное, в другое время Элайра бы засмеялась.
— Знаешь, если ты устроишь в Мериоре нечто похожее на Джелот и я лишусь крова, не очень-то приятно будет ночевать на ветру и под дождем.
Она с силой толкнула дверь. Освещенный мерцающими огоньками нескольких свечей, прямо на столе лежал пострадавший рыбак. С него даже не успели снять мокрый матросский плащ. На половицах блестела вода и темнели капли крови. Еще не высохли песчаные следы, оставленные тяжелыми рыбачьими сапогами. Возле раненого сидела женщина с обветренным, морщинистым лицом. Ее седеющие волосы были заколоты обыкновенными ивовыми прутиками, из которых плетут корзины.
Элайра потушила факел, сунув его в помойное ведро, и обратилась к женщине.
— Спасибо, что согласилась посидеть здесь. Теперь иди. Я дам знать.
Женщина встала, натянула на плечи расшитый узелками платок и переспросила:
— Так мне уйти?
Элайра быстро кивнула. Женщина наклонилась и поцеловала рыбака в щеку.
Даже это нежное прикосновение вызвало у него болезненный вздох.
— Иди, матушка, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Посиди с моей Эли. Успокой ее.
Аритон снял лиранту и проводил мать рыбака за порог. Женщина едва держалась на ногах и беззвучно плакала. Закрыв за нею дверь на задвижку, Аритон порывисто сбросил промокшую рубаху.
— На крючке висит полотенце. Возьми и оботрись, — не поворачивая головы, сказала Элайра.
