Орсо. Дилогия (СИ) - Голубецкий Иван (электронная книга TXT) 📗
"Довожу до вашего сведения, достопочтенный барон, что староста Белокаменки именуемый Иондаем, плут и вор. Налоги, что ваши верные подданные платят вам, он собирает исправно, только изрядная часть в его кошеле оседает. Когда же кто из сельчан, что по делу спросит - мзду требует. И пуще всего о вас, иначе как о "замшелом старом пне", не отзывается. Посему прошу принять меры и прекратить беззакония в землях ваших".
Донос. Сразу стало ясно, почему он не обратился к старосте. За обычное письмо он денег попросит, да видать, не мало, а против себя донос даже не вздумает писать, скорее уникум, до подобного дошедший палок отхватит. Писать или не писать? За письмо мне предложили пару медяков, дескать, я только пишу, а принадлежности заемные. Будь то обычным письмом, я бы написал не задумываясь. Но вот донос... Понятно было, что мой новый знакомый, хотел и на старосту донести и целым остаться. Вот только нужно ли подобное мне? Конечно, староста производил противоречивое впечатление. Конечно, может он не лучший кандидат. Но и сама ситуация выглядела не слишком приятно.
- Не могу я такое написать. - Я отказался, ища возможные причины, но тут, же заметил, как посуровел взгляд мужика, и какое-то напряжение, появилось между нами. Чую добром это не кончится, чего стоит в лесу человека дубиной по голове и дело с концом? Или яд в еду подсыпать? Потому я поспешил дополнить свой отказ.
- Не знаю я барона местного, да старосту тоже. Вот напишу, а барон сам у старосты спросит, что за не порядок? Да только, староста-то и отбрехаться может, да виноватых начать искать. - Вроде сработало. Мужик крепко задумался, видать подобную возможность он даже не рассматривал. Впрочем, из текста, несостоявшегося доноса я почерпнул некоторые полезные сведения. Старосту зовут Иондай. И место видать, больно хлебное, раз на него доносы писать уже хотят.
- Хм. Напиши тогда письмо по-другому.
"Довожу до вашего сведения, достопочтенный барон, что староста Белокаменки именуемый Иондаем, из ума выжил. Деньги считать разучился, да то, что не так посчитает - в свою пользу оборачивает. О вас и всём вашем роде дурно отзывается. Посему прошу принять меры..."
Я ещё сильнее задумался. Старосту обычно выбирают жители или предыдущий староста назначает. Никак иначе. В редких случаях сам сюзерен заняться подобным может. Вопрос, нужно ли барону это? Письмо может сделать много или не сделать ничего, только ответственность за последствия ляжет на меня. Не знаю. Что делать? Я многое смог бы понять, только доносы терпеть не могу. Низко это, да и не вызывает у меня энтузиазма, подобная идея. Надо как-то самоустраниться. Но как?
- Хорошо, напишу, только лучше бы краску самому сделать, чтобы все по форме. - Последнее выражение проняло мужика и, отобедав, я сказал, что должен отправиться в лес, искать чернильные ягоды или бобы, чтобы краска пахла чернилами, а не жуками. Мало ли, благородному не понравится, и читать не станет.
Стараясь не встревать больше в разговоры, я собрал вещи и тихо покинул деревню "на поиски нужных компонентов". По факту я окольными путями шел к дому учителя. Моя интуиция в деревне просто взбесилась, говоря, что нельзя было писать ни одной буквы. Не знаю почему, но как маг я ее послушал. Деревня Белого Камня осталась далеко позади, но чувство беспокойства до конца не исчезло. Я сделал еще пару кругов и направился по уже знакомой тропе, к домику чародейки. Вот тут, мое беспокойство лишь усилилось, заставив насторожиться.
Сделав десяток шагов, до меня дошло, что вызывало мое беспокойство. Это была смерть. Словно дым от костра она витала в воздухе, и это была не смерть зверя, не застарелое захоронение. Я чувствовал гибель людей. Не одного человека, а нескольких, может десятка, может меньше - сейчас мне не хватала опыта, чтобы понять. И близость свежей смерти являлась худшим предзнаменованием, так что я инстинктивно достал свой нож.
Я крался, с неожиданно проснувшейся во мне охотничьей ловкостью, прятался, словно охотник из одного моего сна, когда шел к месту, что стало тут моим домом. Медленно, с ужасом представляя, что я могу увидеть, я выглянул из-за укрытия. Вокруг хижины лежало восемь трупов, в белых одеждах. Как некромант, я был уверен, что все они мертвы. Я чувствовал, как смерть исходит от них, придавая мне сил, но не обращал на подобное внимание. Краем глаза, пройдя мимо очередного трупа, я увидел вытянутую вдоль восьмиконечную звезду, изображенную на одежде трупа. Фанатик?
Ощутив нехорошее предчувствие, я бросился к входу и тут же нашел Эйле. Она полулежала рядом с дверью. Но была жива. Я бросился к ней, но тут же, моя преждевременная радость улетучилась. Живот моего учителя, был мокрым от крови, и самое ужасное было то, что кровь была так же ее.
- Орсо, это инквизиция. Придут еще. Ты должен бежать!
- Учитель! Молчите, сейчас я попытаюсь остановить кровь, и я смогу закрепить на вас чары стазиса! Только держитесь!
- Не нужно, Орсо.
- Но Эйле, почему? - Орсо тяжело дышал, а глаза предательски блестели, видя как Эйле, недавно выглядевшая от силы на 35-40 лет, сейчас старела на глазах. В животе зияла одна, средних размеров рана, но и ее было достаточно, кровь, вытекшая из нее, все больше окрашивала наряд чародейки алыми пятнами.
- Нет смысла, мой милый Орсо, эти раны смертельны, так как нанесены оружием, созданным убивать нас.
- Но вы, же целитель, Мастер! Вы можете лечить! Если нужно, я знаю, как провести жертвоприношение!
- Орсо, на это нет времени. Хотя я и могу лечить, подобные раны лечатся очень плохо, поскольку оружие, что нанесло их - проклято. - Эйле кашлянула, видно было, что говорить ей удаётся с большим трудом, несмотря на магические силы, что всё ещё поддерживающие в ней жизнь.
- Может я как некромант, смогу его снять? Эйле!
- Орсо, сейчас важнее чтобы ты выжил. Враг отступил, хотя и поставил меня на грань со смертью, но он вернётся и не один. - Эйле перевела дыхание. - Собирай самое необходимое и беги. Немного времени у тебя есть. Только дай мне мой нож.
- Учитель, что вы?
- Не заставляй меня повторяться. - Орсо забежал в дом и принёс потертый нож чародейки. Чары на нем не позволяли прикасаться без вреда к ножу никому, кроме Эйле и её ученика. Юноша передал учителю нож. К его удивлению она разрезала им кожу на своём бедре, прямо сквозь одежду.
- Учитель, что вы делаете?!
- Нет времени, дай мне свою левую руку, скорее! - Орсо протянул свою руку Эйле, которая с силой, невозможной для умирающей, притянула ученика к себе, и не отпуская руку, впилась в его губы.
Орсо почувствовал знакомый холодок, но теперь он исходил от Эйле и медленно прикреплялся к его ауре. Сила. Не искра, а нечто иное. Некромантия - эту силу нельзя было спутать с чем-то другим. Холодная и тёмная, она сейчас напоминала чёрное зерно пустоты, но вместе с некромантией, Орсо ощутил что-то колючее, хотя и не враждебное, прежде чем Эйле разорвала неожиданный поцелуй.
- Учитель, это ваша Сила?!
- Орсо... Малыш, это часть, что точно у тебя приживается. А теперь бери самое необходимое и беги. Дом только сожги.
- Эйле, я быстро! - Орсо забежал внутрь. Послышался шум и грохот, Орсо носился по дому, собирая свитки и книги, хватая как редкие ингредиенты для зелий, так и уже готовые эликсиры, способные храниться в дороге. Последними он захватил свои записи и заготовку под кинжал некроманта. Сумку, переделанную в подобие вещевого мешка, Орсо одел на плечи, а после раскидал алые как драгоценные камни, угли по дому. В спальню, в сени, на крышу и в стопку дров. Где-то уже начало разгораться пламя, когда молодой маг выбежал из строения, что мог называть своим домом.
Эйле за это время стало порядком хуже, казалось, что чародейка, таяла на глазах. Орсо, торопливо опустился на колени, поднял учителя и понёс. Он чувствовал, что ему тяжело, даже несмотря на то, что его тело окрепло за последний год, как-никак Эйле весила столько же, сколько и взрослая женщина, в то время как Орсо был ещё слишком молод. Но, не сбавляя темпа, он шёл.
