Рассвет ночи - Кемп Пол (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
Кейл кивнул.
— Ты видишь его теми глазами. Но я побывал в голове Драйзека и видел его через его же глаза. — Магадон помедлил, прежде чем продолжить: — Вы двое очень похожи.
Раньше подобные слова заставили бы Кейла резко отрицать все. Раньше, но не теперь. Возможно, Эревис и Драйзек действительно были похожи больше, чем когда-либо. Братья если не по крови, то по вере. Он посмотрел на свою воссозданную руку и вновь подумал о том, чем же он становился или уже стал. Шейдом, да. Но чем еще?
— Магадон, отдохни немного, — предложил Кейл. — Я посторожу пока.
Проводник поднялся.
— Отлично. — Помедлив мгновение, он протянул руку. — Зови меня Магз.
Пожимая руку тифлинга, Кейл с улыбкой взглянул в молочно-белые глаза:
— Договорились.
Проводник улегся спать, сдвинув шляпу на глаза. Кейл вновь обратился к книге из Храма Теней, поднял ее и спустя пару наполненных сомнениями мгновений раскрыл.
У него даже дыхание перехватило.
Кусок черной ткани лежал перед ним, ранее зажатый между обложкой и первой страницей. Кейл долго смотрел на находку. И потом провел кончиками пальцев по маске из шелка.
«Странный пролог», — подумал он и положил то, что, очевидно, являлось его новым священным символом, в карман куртки.
Кейл отказывался признаться самому себе, что присутствие маски даровало ему частичку покоя, что она словно посылает заряд через все его тело.
Он начал читать, жадно глотая слова, как делал когда-то, давным-давно, будучи студентом в Вестгейте. Книга была явно написана разными писцами, поочередно на торассе, эльфийском, языке инферналов и еще по меньшей мере на двух языках, которых Кейл не смог узнать, и повествовала об истории Шары, Храма Теней и о том, как он появлялся в нескольких мирах, и о Ростке Пряжи. Читая, Кейл начал понимать, для чего Азриим — или хозяин полукровки, Странник, — искал этот артефакт.
И с пониманием пришел страх.
Глава 4
ВСКАРМЛИВАЯ НОЧЬ
Востим произнес слова заклинания, взмахнул рукой в сторону гладкой каменной стены, и открылся портал, ведущий в питомник. Стоило появиться проходу, как из раскаленной чаши донеслись крики агонии. Маг сделал так, чтобы звуки стали не слышны, однако он все равно телом чувствовал стоны. Его здоровье ухудшалось с каждым днем, несмотря на все заклинания и снадобья. Кости его терзала боль. Казалось, все они одновременно гниют внутри тела.
Выкинув из головы представление о себе как о бесформенной куче плоти, Востим вплыл в комнату.
Его взгляду открылся просторный питомник — круглая полость в земле его личного Уровня, сорок четыре шага в диаметре. Полированные стены комнаты-сферы сверкали в тусклом зеленом свете единственного светящегося шара. Спиральные линии, сложенные на стенах из алмазов и аметистов, сверкали и переливались — три тысячи девятьсот пятьдесят девять тех и других камней. Аметист, камень Теневой Пряжи, слабо жужжал от пульсировавшей в них магии; алмазы, настроенные на Пряжу, пели на тон выше. Все это богатство, объединенное Ростком Пряжи, насчитывало семь тысяч девятьсот девятнадцать камней.
Число могущества, Востим прекрасно знал это.
Самоцветы, таинственные спирали и Росток Пряжи превращали комнату в союз Пряжи и Теневой Пряжи, в место, где их потертые грани обнаженно сверкали. Богатая почва для магии, можно так выразиться; богатая почва, в которой мог расти Росток.
И он вырос.
Живой артефакт, паривший в воздухе в самом центре комнаты при помощи магии. Он увеличился уже в три раза по сравнению с тем, каким его принесли слаады из Храма Теней. Из-за тонких длинных ветвей, змеящихся корней и изящного хрупкого ствола Росток казался Востиму женственным. Артефакт был столь возвышенно прекрасен, что магу оставалось лишь удивляться, как простые смертные жрецы — даже вдохновленные своей богиней — могли создать подобную красоту.
Его блестящая темная кора пульсировала поглощаемой энергией. Время от времени по всей длине ствола появлялись кольца серебристого света — пульс, похожий на жадные глотки пристрастившегося к магии пьяницы. Но даже этот мягкий свет обжигал кожу Востима и заставлял глаза слезиться.
Ветви Ростка Пряжи, почти лишенные листьев, прорастали сквозь молочно-белые скорченные тела полуживых астральных ангелов, которых чародей подвесил над артефактом. Вырываясь из плоти несчастных, ветки соединялись с тканью Пряжи и исчезали у круглого, украшенного алмазами потолка. Толстые корни Ростка, в свою очередь, спускались к искореженным телам потерявших сознание демонов-гаэлей. Прорастая сквозь их уродливые спины, корни заплетались в ткани Теневой Пряжи вблизи округлого пола, переливавшегося аметистами.
Востим не замечал стонов несчастных созданий, которыми питался Росток Пряжи. Они были для мага лишь наделенным чувствами и болью кормом. Живым удобрением. Их почти иссякшие жизненные силы ускоряли рост артефакта. Росток уже принес один зрелый плод. Скоро дозреет и второй. Двух плодов будет достаточно для осуществления замыслов мага.
Он подплыл ближе и завис перед Ростком Пряжи. Пустые, цвета слоновой кости глаза ангелов и черные кошачьи глаза гаэлей невидяще уставились на него, слепые ко всему, кроме собственных страданий.
— Замолчите, — велел он.
Маг сотворил заклинание, заставившее пленников хранить тишину. Они все так же извивались в агонии, но звуки боли теперь не терзали слух. Слабой рукой чародей коснулся ствола Ростка. Теплая кора напоминала на ощупь эластичную кожу. Он приложил ухо к стволу и вздохнул. Серебристые вспышки пульса заставляли его глаза слезиться и обжигали кожу, но маг терпел. Он с вожделением посмотрел на вызревавший плод, одиноко свисавший с нижней ветви. По форме плод походил на яйцо и размером был с кулак. Под серебристой кожицей виднелись пульсировавшие черные вены. В известной степени плод был лишь метафорой, как и весь Росток Пряжи в целом. Жрецы Шары превратили аллегорию противоположностей в физическое воплощение — в уникальное деревце. Шара и Селунэ; зарождающаяся луна и полнолуние. Шара и Мистра; Теневая Пряжа и Пряжа. Удивительное переплетение противоположностей и было секретом красоты и могущества Ростка. Конечно, в конце концов Росток явился творением, вдохновленным Шарой, и, следовательно, инструментом, созданным для того, чтобы досадить Мистре и Селунэ.
Востим уже пытался поговорить с Ростком при помощи псионических способностей, но не получил ответа. Он чувствовал присутствие потаенного самосознания, но разум артефакта был настолько сосредоточен на цели своего существования — росте, развитии, — что больше ничего не замечал.
Маг смотрел на тонкие ветви Ростка Пряжи и представлял, какими они должны быть — усыпанными листьями власти. Когда один из плодов деревца будет «посажен» в место, наполненное могущественной силой, он немедленно прорастет там в ткань магии и собранную таким образом силу по сети Пряжи переправит обратно к Ростку, где ею воспользуется Востим.
Он тщательно выбрал место, в котором посеет семена Пряжи. Мифали маг отверг тут же. Центры эльфийской магии действительно заключали в себе могущественную силу. Но вместе с этим были слишком заметными. Посадить там семя значило немедленно привлечь внимание могущественнейших высших магов Торила, да еще и Избранного Мистры. Для этого было слишком рано. Поэтому Востим посадит семя в другом месте, почти столь же могущественном. Его выводок уже забрал первый плод Пряжи и отправился к первому такому месту, бывшей части Незерильской империи.
Востим жаждал узнать об успехах сыновей и потому, на мгновение сосредоточившись, послал свой разум сквозь планы, по всему Фаэруну и под ним, пока не нашел сознание Азриима. В первые мгновения контакта он чувствовал все, что ощущал слаад, но слабее, словно сквозь туман.
Он уловил кислую органическую вонь скопления человеческих существ и иных тварей, собравшихся в слишком маленьком для такой толпы месте. Слышал то нараставший, то стихающий рокот запруженной улицы и видел сеть помостов, лестниц и ветхих зданий, свисавших, словно грибы, со стен гигантской пещеры глубоко под землей. Если бы не заклинания, защищавшие город и его стражей, пещера давным-давно обвалилась бы под собственным весом.
