Меч и Крест - Лузина Лада (Кучерова Владислава) (читать книги онлайн .txt) 📗
– Катерина Михайловна, я не понимаю! – попытался остановить он ее и, получив великолепный, мастерски отработанный и исчерпывающий удар в челюсть, с позором полетел на пол.
Трясущимися, неверными пальцами Катя открыла замок входной двери и помчалась на улицу.
«Быстрее! Быстрее! Быстрее!» – стучало в мозгу.
Возмущенная шелковая тапочка с помпоном из лебяжьего пуха строптиво соскочила с ее ступни.
Катя разъяренно лягнула ногой, отшвыривая и вторую, и понеслась босиком в темноту, понятия не имея, куда и зачем она бежит.
Едва лишь из допотопных ходиков, висевших над кроватью в Машиной спальне, проклюнулась облезлая кукушка и издала первый невразумительный хрип, Маша села в своей постели.
Она легла спать еще в десять, и сейчас глаза ее были по-прежнему закрыты, но рука решительно откинула одеяло – Маша опустила босые ноги на коврик и механически натянула пухлые тапочки в виде лопоухих собачек – подарок папы. Затем, слепо вытянув перед собой ладони с широко расставленными пальцами, уверенно направилась в коридор.
Заслышав неопознанный грохот, мать и отец разом выбежали из своей спальни и успели увидеть куцую косичку на ситцевой спине дочери и заднее колесо велосипеда, исчезающие за дверью квартиры.
В подъезде недовольно застонал потревоженный лифт.
– Куда? – подскочил Владимир Сергеич. – Сейчас одиннадцать ночи!
– Молчи, – резко осадила его мать. – Впервые в жизни дочь уходит на ночь из дома. Ей двадцать два года. Она имеет право на личную жизнь! Вот видишь: сняли венок безбрачия – сразу подействовало!
– Какая личная жизнь в пижаме? – заорал тот, взбелененный ее бабскими бреднями. – Какой венок?! На ней же пижама и тапочки! И на велосипеде ездить она не умеет…
– О боже! Она лунатичка! – схватилась за сердце мама и заорала в голос: – Машенька, девочка, вернись!
Мать стремглав выбежала на лестничную площадку и, услыхав, как лифт с лязганьем открылся на первом этаже, торопливо перегнулась через перила.
– Доча! Доченька! – завопила она, сложив рупором руки. – Доченька, что с тобой?! Вернись сейчас же, слышишь!
Не открывая глаз, Маша стремительно неслась на велосипеде по безлюдной улице Уманской, не зная, ни куда она едет, ни того, что она вообще едет куда-то.
Зал клуба «О-е-ей!» дружелюбно зааплодировал. У Даши не было своих песен, и весь ее широкий репертуар – от «Зачем ты дочку-воровку на свет родила?» до «Мой мармеладный, я не права» – был позаимствован с чужого плеча. Но зато голос и темперамент у Даши Землепотрясной были своими собственными.
– А теперь, – знойно заявила она, – не пора ли нам потанцевать под самый забойный хит этого лета…
Диджей понял ее намек и врубил минусовую фонограмму.
Публика довольно загудела. На сцену выкатился балет – в дань сезонной моде они споро сваяли на эту песню отдельный номер.
«Дети любят лимонад…» – замурлыкала певица, и нежданно ее сердце радостно заквохтало: Даше показалось, что за восьмым столиком она увидела знакомую рыжую голову «продуктивного кавалера».
«Он или не он? Если он, – это, считай, судьба. Нет, точно, он!» – подумала она, и нетерпеливые ноги привычно понесли ее к ступенькам в зал.
– Зем, – быстро просипел Сани, делая вид, что пытается вовлечь ее в танец, – тебе незя.
Даша Землепотрясная некрасиво выругалась про себя: она не любила признавать, что между желанием и его немедленным осуществлением могут существовать какие-то объективные преграды.
– Справа, – шепнул Сани и потанцевал прочь.
Директор стоял у входа в служебные помещения и напряженно смотрел на нее.
«Дети любят лимонад…» – Она интенсивно запрыгала на месте, словно заведенный механический заяц.
Что же делать? Что делать?
Конечно, рыжий заметил ее. Не мог не заметить! А вот узнал ли?
Даша лихо пошла на абордаж.
– О, я вижу в зале знакомые лица! – энергично замахала рукой певица. – Танцуем! Танцуем! Все. И рыжий с восьмого столика тоже.
Парень поднял голову и улыбнулся ей во всю ширину лица. В его глазах не было удивления, и Даша поняла, что он идентифицировал ее давно, возможно, еще там, в «Центрѣ Старокiевскаго колдовства на Подолѣ», он уже знал, кто она и где ее искать.
«Ура! Здорово!»
Она вышла на самый край сцены, под которой уже толпились танцующие пары, и потянулась к нему взглядом. Ее правая ступня подскочила вверх, прицеливаясь на прыжок в зал, – движение было таким резким и внезапным, что Даша покачнулась.
«Что это, судорога?» – не на шутку испугалась она, усилием воли возвращая взбунтовавшуюся конечность на место. Но только ее левая нога неуверенно коснулась пола, правая сама скакнула ввысь, согнувшись в колене, и от перепуга Даша с силой надавила ладонью на коленную чашечку.
Танцующие с сомнением покосились на нее.
– Видите, под эту песню ноги сами рвутся в пляс! – закричала она, отчаянно пытаясь обыграть непредвиденный жест. – Но мне нельзя, я должна развлекать вас. Танцуем! Танцуем!
И тут ее ноги окончательно взбесились. Они упрямо подпрыгивали по очереди, как будто внутри нее сломался какой-то механизм, и, морщась от боли, певица уже неприкрыто дубасила себя кулаком по коленкам. Со стороны казалось, что она, кривляясь и идиотничая, подпрыгивает на месте в дурацком комическом марше. Зрители смеялись. Балетные мальчики, выстроившись в шеренгу позади нее, дружно замаршировали, стараясь поддержать начальницу, с которой явно происходило что-то неладное.
– Видите, что с ними творится! – хрипло выдохнула Даша. Она уже задыхалась и не могла петь, и напрочь позабыла про рыжего кавалера, только из последних сил пытаясь сохранить лицо.
«Что со мной, Боже?»
– Эй, давай, танцуй с нами! – фамильярно распорядился какой-то расхристанный пьяный мужик и, неожиданно схватив Дашу за рукав, сдернул веселую певицу со сцены.
И в ту же секунду ей стало легче.
Она стояла в колышущейся толпе, настороженно прислушиваясь к себе, пытаясь понять: неужели сумасшествие отпустило ее?
– Думаешь, Рита до сих пор там стоит…
– На нее непохоже…
– Тогда чего не пришла… – вкрутились ей в уши чьи-то случайные реплики. Две девицы – ангелоподобная блондинка и безгрудая шатенка – безрадостно извивались в двух шагах от нее.
Расхристанный самонадеянно потянулся к Дашиной талии.
Но внезапно, словно осознав нечто невероятно важное, певица порывисто сунула в его потную ладонь клубный микрофон и со всех ног понеслась к выходу, чувствуя, как с каждым шагом боль отступает, отступает, отступает и на смену ей приходит уверенность, что она поступает единственно верно.
Выскочив на улицу, Чуб стремглав порысила к черному входу, где пасся ее преданный мопед.
«Скорей! Скорей! Скорей!» – сверкало в голове.
– Стой, – услышала она за спиной запыхавшийся мужской голос. – Стой, кому сказал! – Кто-то беспардонно оттолкнул ее в сторону. Это был Алекс – амбаловидный охранник их клуба и по совместительству любовник Заядлой. Немного отстав, парикмахерша уже подбегала к ним.
– Я же говорила, что она слинять попытается! – пропыхтела она.
Набычившись, Алекс встал между Дашей и ее «пони» и по-хозяйски положил руку на руль.
– Это больше не твоя игрушка, – тяжело сказал он. – Отдавай ключи.
– Пусти! – одержимо заорала Даша, бросаясь на него. – Мне нужно туда! Я опаздываю!
Алекс брезгливо отшвырнул ее одной рукой.
– Куда ты опаздываешь? – желчно засмеялась Заядлая. – Тебя уже отовсюду уволили. Директор только что сказал: можешь идти на хрен! Я всегда знала: рано или поздно ты доиграешься.
– Уйдите! – утробно зарычала Чуб.
В ее голову будто вылили чайник с бурлящим кипятком, и она с трудом осознавала реальность. Но из последних сил попыталась выловить там последнюю живую мысль:
– Срок был до праздника! Не соблазню Сани до шестого, машина ваша!
Алекс недовольно посмотрел на свою подружку.
